Шарлотта Лэм - Не спешите с помолвкой
— Как здесь прелестно! — вырвалось у Натали. Она оглянулась, ища глазами еще какие-нибудь постройки, но ничего такого поблизости не было. Цветы, деревья, шелест листьев, шепот моря, тихое пение птиц. Воздух напоен ароматами. — Райское место! — воскликнула в восторге Натали, опуская на землю свой этюдник. Она обернулась, но миссис Эрскин рядом не оказалось.
— Я рада, что тебе здесь нравится, — донесся из кухни ее голос. Через несколько секунд она появилась со стаканом сока, приправленного мятой. — Выпей пока, а я накрою стол для ленча.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — предложила Натали, ставя свой стакан на столик. Полосатый тент создавал приятную прохладу.
— Спасибо, но я уже все приготовила, — бросила на ходу миссис Эрскин. Она выкатила сервировочный столик, уставленный всевозможными блюдами. У Натали разбежались глаза.
— Для ленча этого многовато! — воскликнула она.
— У тебя определенно разыграется аппетит на свежем воздухе, — заверила ее миссис Эрскин.
— А как вы готовите этот соус? — спросила Натали.
— Мед, горчица и сахар. Попробуй-ка булочки. Я сама их пекла.
— Моя мама тоже сама печет хлеб и говорит, что, когда у нее плохое настроение, она дает выход своим эмоциям, замешивая тесто. Уверяет, что это очень помогает снять стресс, — рассмеялась Натали.
— Верно. Физический труд, если в меру, помогает сохранять душевное равновесие. Я тоже пеку хлеб, вместо того чтобы кого-нибудь поколотить.
— Жаль, что я не могу этого делать в офисе: когда Сэм в плохом настроении, он просто выводит меня из себя, — с сожалением проговорила Натали.
— Да, мне известно, каким он может быть несносным! В детстве он был сущим наказанием.
— Расскажите мне о нем, — попросила Натали и тут же пожалела, что проявила слишком явный интерес к Сэму.
— Позже я обязательно покажу тебе фотографии, — пообещала миссис Эрскин. — А ты давно рисуешь?
— Сколько себя помню. В детстве я нарисовала карандашом на стене гостиной круг, за что была наказана, но это, слава Богу, не отбило у меня тяги к рисованию.
— Согласно легенде, Джотто отличался от других детей тем, что мог рисовать окружности безупречной формы, — сказала миссис Эрскин.
— Ну, мой круг был далек от совершенства. Тем более что внутри я поставила две точки, а вот нос и рот дорисовать не успела, не дали родители.
Так они и беседовали, неспешно переходя от одной темы к другой. С приготовления риса к смешиванию красок. От красок к работе на студии. От студии к Сэму. Но как только речь заходила о Сэме, Натали охватывало странное беспокойство. Опасаясь, что его мать это заметит, она спешила перейти на другую тему.
— А как вы познакомились со своим мужем? — спросила она миссис Эрскин.
— Мы встретились еще студентами колледжа и вскоре поженились. Денег не было. Перебивались с хлеба на воду, пока Джек не подписал контракт на службу в армии. Наконец он начал прилично зарабатывать, и мы смогли позволить себе ребенка.
— Сэма, — машинально произнесла Натали и подумала: Боже! Я снова возвращаюсь к нему. Мать Сэма определенно уже заметила, что я к нему неравнодушна.
— Да, Сэма, — подтвердила миссис Эрскин. — Жизнь военного — сплошные переезды. Каждые несколько месяцев мы снимались с одного места и переезжали на другое. Мне хватало забот и с одним ребенком. Но когда Джек наконец обосновался в Шотландии, я родила еще двоих, на этот раз девочек. Поэтому между ними такая разница в возрасте. — Неожиданно ее лицо погрустнело. — Когда Сэму было шестнадцать, Джек погиб в Гималаях. Он слишком любил рисковать. Усидеть долго дома просто не мог. Сэм унаследовал многие черты его характера, но, слава Богу, не тягу к риску. Он очень рано понял, какое горе человек может принести любящим его людям, безрассудно рискуя жизнью. Муж погиб глупо, — проговорила она грустно. — После смерти Джека Сэм остался единственным мужчиной в семье. Для сестер он был чем-то вроде отца. Воспитывал их, следил за ними. Но, когда Дженни исполнилось пятнадцать, она не захотела, чтобы с ней обращались как с маленькой девочкой.
— Так же как и я в пятнадцать, — улыбнулась Натали.
— Да, это трудный возраст. Переходный, — согласилась миссис Эрскин. — Сэм не понимал этого, и между ними часто возникали перепалки. Сэм кричал на нее и требовал поступать, как он велит.
— Да, на него это похоже. Я все время задаю себе вопрос: почему Сэм такой тиран? Теперь знаю. Но мне казалось, что он хорошо ладит с Дженни и Мари, — сказала Натали.
— Большей частью да, но, когда Сэм требует от них соблюдения установленных им самим правил, они ставят его на место.
— Хотела бы я посмотреть, как это происходит, — смеясь, проговорила Натали.
Они выпили кофе и еще немного поговорили. Но о чем бы ни шла беседа, она все время вращалась вокруг Сэма.
Они закончили ленч, Натали помогла вымыть посуду и убрала оставшуюся еду в холодильник, завернув ее в пленку. Потом она вымыла руки, и они приступили к рисованию.
Солнце стояло высоко и нещадно палило. Ветра не было, и единственное, что спасало Натали от жары, — это ее широкополая шляпа, как зонт создававшая спасительную тень.
Натали писала акварелью большой старый клен с замысловатыми изгибами ствола в окружении кустарника и молодых дубков. Вдали виднелось море и голубое небо с парящими чайками.
— Могу я взглянуть? — вежливо поинтересовалась миссис Эрскин. — Или ты не любишь, когда смотрят незаконченную работу?
— Да она практически уже закончена, — ответила Натали.
Миссис Эрскин некоторое время молчала, а затем сказала:
— Вполне профессионально! А ты не пробовала заниматься живописью всерьез?
— Да что вы. Я всего лишь любитель. Лучше быть хорошим любителем, чем плохим профессионалом.
— Ну-ну, без ложной скромности! Недооценивать себя так же плохо, как и переоценивать. Ты знаешь, я бы купила у тебя эту акварель. Я много раз пыталась написать этот пейзаж, но так проникновенно у меня никогда не получалось. Очень талантливо! Очень.
— Я рада, что вам нравится. Закончу, сделаю рамку и подарю вам! — предложила Натали.
— Согласна, — ответила миссис Эрскин.
— Могу ли я взглянуть на вашу акварель? — спросила Натали.
— Конечно, но предупреждаю, что она не из лучших. У меня нет твоего мазка.
Натали это уже заметила. Миссис Эрскин рисовала по сухой бумаге, и от этого краски на границах плохо смешивались.
— А вы не пробовали рисовать по мокрой бумаге? Просто смочите бумагу водой, и тогда не будет таких резких границ. Акварель станет воздушнее, легче, — посоветовала Натали.
