Джилл Мэнселл - Думая о тебе
Джинни кивнула, помня, что он женат, но разошелся. Бедный Мартин, это непросто для него, это, наверное, страшное потрясение.
— А что же случилось? Ваша жена все еще живет в вашем доме? — Было ли это тактично — задавать подобный вопрос? Но ей стало просто любопытно.
Светлые ресницы Мартина заморгали за стеклами очков.
— Сейчас — да.
— И она выгнала вас, сказав, что вы должны уйти? — Джинни была раздражена подобным поведением, это казалось ей несправедливым.
— О нет. Я сам ушел. — Его тон был по-прежнему мягкий. — Это полностью мое решение. Я просто больше не мог оставаться женатым на ней.
О Господи, она не ожидала такого!
— Почему? — спросила она с искренним изумлением. — Почему же вы женились на ней?
Рот Мартина искривился. Глаза за стеклами очков в стальной оправе сверкнули с изумлением.
— Поверьте мне, если бы вы были знакомы с Моникой, вы не стали бы спрашивать.
— Муж Моники. Бедняга! — с чувством сказала Джинни. — Неудивительно, что он ушел от нее.
— Ты рассказала ему, что она была здесь?
Джинни кивнула, налила вино в два бокала и протянула один Гэвину.
— Он сказал: «Как бы у вас ни сложилось, ни в коем случае не пускайте ее сюда. Она сведет вас с ума».
— Но не хочешь же ты сказать, что готова сдать комнату ему? — Гэвин пожал плечами. — Ты видела трех претендентов, и ни один из них тебе не подходит. Что теперь делать?
— Еще раз дать объявление. Попытаться снова. Надеюсь, что в следующий раз повезет. — Джинни взялась за свой стакан, разочарованная подобным ходом событий. Она так надеялась встретить кого-то подходящего. Господи, какой же наивной она была… Чувство недовольства охватило ее: что, если она снова даст объявление, а никто подходящий так и не появится?
В восемь часов они прикончили вторую бутылку, и тут зазвонил телефон.
— Добрый вечер, — сказал приятный мужской голос. — Я звоню насчет комнаты. Она еще сдается, или вы уже нашли кого-то?
Голос был более чем приятный, с потрясающе красивым тембром. Такой голос, который заставляет вас думать, что и его владелец обязательно обаятельный человек. Неужели еще не все потеряно?
— Нет, она по-прежнему свободна.
— Фантастика! Правда, в объявлении говорится, что вы предпочитаете, чтобы это была женщина…
— Все равно. Я не стану возражать…
— Если так, то я тот, с кем вы обязательно должны встретиться! — Казалось, он улыбался в этот момент. — Меня зовут Перри Кеннеди. И по описанию мне уже нравится ваш дом, это именно то, что я ищу. Когда я мог бы заехать и взглянуть?
Надежда вновь загорелась в ней, а три бокала вина сделали свое дело.
— А где вы сейчас? — беспечно проговорила она. — Если хотите, то можете заехать не откладывая. Я дома.
Когда Джинни, горя от нетерпения, открыла дверь, она была рада убедиться, что он не видение. Перри Кеннеди был ростом в шесть футов, синеглазый, волосы рыжие с золотистым оттенком — и при всем этом ослепительная улыбка. Он был прекрасно сложен и одет в бежевые джинсы, кожаную куртку и белую рубашку.
— Очень рад познакомиться с вами, — сказал он, пожимая руку Джинни. — У меня уже такое чувство, что ваша комната как раз то, что я ищу. Потому что вижу, как прелестно вы устроили все в холле.
Двадцать минут спустя они сидели на кухне и болтали так, словно знали друг друга давным-давно. Оказывается, квартира, в которой жил Перри, слишком маленькая, это сводит его с ума. Ему тридцать пять, он не женат, но у него куча друзей в Портсилвере и вообще он очень общительный. Год назад он переехал из Лондона в Корнуолл, продав свою квартиру в Патни. У него налаженный бизнес — нанесение разных принтов на футболки. Он обожает водные лыжи, дайвинг и тайскую кухню. Ездит на стареньком «форде», и его любимый фильм — «Пурпурный цвет» Спилберга.
— Но я не признаюсь в этом друзьям, — вздохнул Перри. — Не знаю, почему сказал вам. Этот фильм всегда вызывает у меня слезы. — Он смущенно покачал головой. — Это может повредить мне в глазах друзей.
— Не могу вам сказать, сколько раз я рыдала, смотря «Пурпурный цвет», — призналась Джинни.
— Да, но вам это позволено. А я мужчина.
Джинни рассмеялась, увидев выражение его лица. Он просто замечательный!
— В любом случае я занял слишком много вашего времени. Комната прекрасная, — подытожил Перри. — И вы тоже. Что мне теперь делать? Оставить номер телефона и ждать вашего звонка?
Могла ли она ждать лучшего? Джинни мысленно пробежала все, что знала о нем, ища плохое и не находя. Перри очаровательный и может составить прекрасную компанию. Что ж, он не женщина, и они не будут болтать о наращивании ногтей, но, кроме этого, есть же и другие темы.
— Или, — продолжал Перри с улыбкой, — имеется шанс, что мы сможем договориться прямо сейчас?
Три бокала вина не могли бы заставить ее принять то или иное решение, но, конечно, сыграли свою роль. Не видя причины тянуть, Джинни потеряла бдительность. Она решилась:
— Считайте, мы уже договорились.
Он с благодарностью посмотрел на нее:
— Вы не представляете, как много это значит для меня. Это в корне меняет мою жизнь. Когда комната будет готова?
— Когда захотите. — Джинни видела, как он достал бумажник и отсчитал нужную сумму.
— В субботу можно?
— В субботу? Отлично.
— Здесь задаток в размере месячной оплаты и деньги за первый месяц. — Перри вложил деньги в ее ладонь. — А то вы еще раздумаете. И конечно, вы бы хотели взглянуть на рекомендации? Я принесу их в субботу. — Он бросил на Джинни такой взгляд, что она задрожала. — Я счастлив, что познакомился с вами.
— Я тоже. — Она следила, как он встал и достал из кармана ключи от машины.
— Буду рад вернуться. Утром в субботу, идет? В одиннадцать, или это слишком рано?
Джинни покачала головой. Это было началом новой жизни, и ждать до субботы оставалось совсем недолго.
— Никаких проблем. В одиннадцать так в одиннадцать.
Проблема «бывших мужей» заключается в том, что вы прекрасно знаете: от их глаз не скроется то, что вы хотели бы оставить незамеченным.
И конечно, они с удовольствием скажут вам об этом.
— Ха! — Гэвин с триумфом указал на нее пальцем, когда спускался вниз по лестнице.
Джинни решительно отрицала все.
— Что?
— Ты влюбилась в него.
— Вовсе нет.
— Не ври. Я знаю, что да. Ты так изгалялась перед ним. И ты покраснела.
— Я покраснела, потому что ты так подумал, — запротестовала она, — а не потому, что это правда.
— Я не подумал. Я знаю. Я слышал, как ты разговаривала с ним. — Усмехнувшись, он стал передразнивать ее, повторяя ее слова с хихиканьем и громким смехом.
