Бенедиту Барбоза - Роковое наследство
— Думаю, пришла пора менять тактику. Ты должна спровоцировать старика на решительный шаг. Пусть докажет тебе свою любовь! А сделать это он сможет только одним способом: съездить к нотариусу и официально засвидетельствовать, что ты его единственная наследница.
— Но я не могу давить на него, — произнесла Рафаэла. — Он так добр со мной!
— Ты сошла с ума? — рассердился Фаусту. — Расслабилась, разжалобилась. Добрый дядя? Ну так подойди и расскажи ему всю правду: как я тебя разыскал, как ты согласилась на эту мистификацию!
— Не надо со мной разговаривать в таком тоне! — одернула его Рафаэла.
— А как прикажешь с тобой разговаривать, если у старика, кроме тебя имеются еще как минимум трое прямых наследников: Мясной Король Бруну Бердинацци Медзенга, а также его сын и дочь. Мы должны спешить. Не ровен час, с хозяином что-нибудь случится, и мы рискуем остаться в дураках.
— Но что конкретно я могу сделать?
— Почаще жалуйся на то, что тебя не любят в поместье, — посоветовал Фаусту. — Особенно же напирай на Олегариу, который и в самом деле не очень-то поверил моей справке. Из-за этого они даже поссорились с хозяином. Надо внушить старику одну простую мысль: пока он не оформит завещание, у его работников будет оставаться надежда на обещанный фонд и они будут враждебно относиться к тебе. А когда последняя надежда исчезнет, они постепенно с этим смирятся и станут почитать тебя как хозяйку.
— Я попробую… — не слишком уверенно пообещала Рафаэла.
Фаусту же со своей стороны тоже попытался воздействовать на Жеремиаса.
— До чего же странные люди! — бросил он как бы между прочим в разговоре с хозяином. — Все еще на что-то надеются. Постоянно спрашивают меня о фонде, который вы обещали для них учредить. И слышать не желают о Мариете как законной наследнице! Мне кажется, этому надо положить конец — составить завещание.
— Ты думаешь, я завтра помру? — своеобразно отреагировал на это Жеремиас.
— Ну что вы, сеньор… — изобразил смущение Фаусту. — Я только хотел, чтобы утихомирились страсти по поводу фонда.
— Предоставь это мне, — строго сказал Жеремиас. — А когда придет пора составить завещание, я тебя позову.
В тот же вечер Мариета-Рафаэла подкатилась к нему с очередной жалобой:
— Как трудно жить, когда у тебя за спиной постоянно шепчутся! Иногда до меня долетают обрывки разговоров, и я пришла к выводу, что это сеньор Олегариу настраивает всех против меня.
— Да? Я с ним разберусь! — гневно пообещал Жеремиас. — Мне следовало давно это понять и поставить Олегариу на место.
Не откладывая дела в долгий ящик, он вызвал к себе Фаусту и велел ему отправить Олегариу на пенсию, оформив для этого соответствующие документы.
— Речь идет о каком-то дополнительном пособии? — уточнил Фаусту.
— Нет. Он будет получать только то, что ему полагается по закону, — ответил Жеремиас.
— Но он так долго у вас работал, — неожиданно вступилась за Олегариу Рафаэла. — Может, вы дадите ему хотя бы единовременное вознаграждение? Так сказать, выходное пособие…
Жеремиас уступил просьбе племянницы.
А когда Фаусту рассказал об этом Олегариу, тот ядовито усмехнулся:
— Значит, авантюристка попыталась подсластить мне пилюлю? Далеко пойдет девочка! Однако скажи ей, что никакие деньги не заставят меня простить ту черную неблагодарность, которую я получил от сеньора Бердинацци.
Их разговор происходил в таверне, где Олегариу с помощью вина пытался смягчить полученный от Жеремиаса удар. Фаусту пил вместе с ним, демонстрируя свое искреннее сочувствие к потерпевшему. У него тоже была веская причина для недовольства хозяином, который вместо того, чтобы составить завещание, вдруг взял и уволил Олегариу.
— Поверь, я сделал все, чтобы защитить тебя, — клялся Фаусту, — но хозяин был неумолим.
— Бог ему судья, — сказал Олегариу и, осушив очередную рюмку, добавил: — Вообще-то если отбросить обиду, то придется признать, что Жеремиас в данном случае сам оказался жертвой. И я, пожалуй, готов сделать ему одну услугу.
— Какую? — испуганно спросил Фаусту.
— А я убью эту змеюку! — рассмеялся Олегариу.
— Ты пьян?!
— Да, я пьян, — подтвердил Олегариу. — Пьян и уволен. Теперь остаток жизни мне придется потратить на то, чтобы найти настоящую племянницу Жеремиаса — ту, что выжила после автомобильной катастрофы. Если она жива, я найду ее и привезу сюда!
— Ты действительно перебрал лишнего, — только и смог на это ответить Фаусту.
Глава 4
К очередному приезду хозяина Зе ду Арагвайя подготовил своеобразный сюрприз — приютил на ферме двух бродячих музыкантов, поющих в стиле кантри. Звали их Апарисиу и Зе Бенту, хотя, выступая в небольших тавернах, они прибегали к сценическим псевдонимам, дуэт их назывался «Светлячок и Кулик».
Познакомиться с этими ребятами Зе ду Арагвайе довелось в нелегкую годину. Зашел выпить в таверну, а там вдруг завязалась пьяная драка. Получив удар по голове, Зе вынужден был защищаться, и ему в этом здорово помогли Светлячок и Кулик. Полицейские, однако, не стали разбираться, кто зачинщик драки и кто потерпевший, и всех вместе увезли в участок.
Ночь, проведенная за решеткой, еще больше сблизила Зе с музыкантами, и он, выяснив, что у ребят нет постоянной работы, предложил им ухаживать за быками у себя на ферме. Светлячок и Кулик восприняли это предложение с благодарностью, и теперь Зе оставалось лишь уладить формальности с хозяином.
Бруну не стал возражать против новых работников, только заметил в шутку:
— С виду они ребята хоть куда! Но ты все же объясни им, где у быка хвост, а где рога.
— Мы можем взять их с испытательным сроком, — понял намек Зе ду Арагвайя.
На том и порешили.
Донана, правда, была уверена, что ребята здесь долго не задержатся:
— У них на уме одна музыка. А ходить за быками — это совсем не то, что бренчать на гитаре.
— Ты только не говори это сеньору Бруну, — попросил Зе.
— Я и так молчу. Мне-то что? — буркнула в ответ Донана. — А вот ты предупреди этих молодчиков, чтоб не слишком пялились на Луану, не то сеньор выгонит их в два счета.
— Уже предупредил, — усмехнулся в ответ Зе.
Вечером Светлячок и Кулик устроили на террасе большой, в два отделения, концерт, и у Маркуса и Лии, прибывших сюда вместе с отцом, была отличная возможность понаблюдать, с какой нежностью он поглядывал на Луану. Она же, ловя на себе его взгляды, смущалась, но было очевидно, что ей приятно такое внимание хозяина.
В антракте, пока музыканты курили, Лия завела разговор с Донаной:
