Кэтрин Мэллори - Летние грозы
Николь объяснила женщине за конторкой, какое у нее дело.
— Присядьте, пожалуйста, вон там, милочка, — сказала та и нажала три цифры на своем аппарате.
Николь присела на стул необычной конфигурации и попыталась успокоиться. Только бы Джеймс не заметил, как она нервничает.
Секретарша положила трубку.
— За вами выйдут ровно через минуту.
Хоть через час, подумала Николь, взглянув на табличку на ближайшей двери: «Только для руководящего состава».
Интересно, какую тактику он изберет на этот раз? Может быть, поведет себя вежливо и сердечно, предоставив послушным, раболепным сотрудникам показать ей пример. Да нет, вряд ли, подобные тонкости не для него. Неприкрытые угрозы больше в его характере.
Она не успела додумать эту мысль до конца. Дверь открылась, и на пороге появился Фрэнк Петерсен. К карману его рубашки была прикреплена пластиковая карточка с именем. Вот неожиданность… Николь радостно улыбнулась.
— Привет, Ники! Ну-ка угадай, что произошло? Молодой Джеймс еще занят на каком-то собрании, вот он и велел мне показать тебе фирму. Представляешь, такая удача!
Николь чмокнула его в щеку.
— Вы мой спаситель!
— Ты когда-нибудь видела сборку самолетов?
Она покачала головой.
— Ну тогда я сделаю все возможное, чтобы тебя поразить.
Николь счастливо рассмеялась.
В течение часа Фрэнк водил ее по цехам и рабочим площадкам. В некоторых, как, например, в цехе электронной сборки, царила строгая рабочая тишина. А в главном сборочном, где рядами стояли наполовину собранные корпуса самолетов, похожие на скелеты огромных динозавров, стоял неимоверный шум. При виде Николь рабочие начали громко свистеть и колотить о ящики с инструментами.
Фрэнк обернулся к ней. В глазах его появился озорной блеск.
— Если у нас сегодня выработка снизится, я буду знать, чья это вина.
Николь смутилась еще и от того, что на ней короткое платье, в то время как все остальные в рабочих комбинезонах.
Фрэнк последовал дальше, объясняя на ходу, как модели самолетов проходят испытания в ветровом туннеле. Самолет, который она видела раньше, как раз возвращался после такого испытательного полета. Они наблюдали, как он заходит на посадку между экранами контрольной башни.
Весь завод выглядел безупречно чистым и прекрасно организованным. Стены выкрашены в яркие цвета, как бы заряжавшие энергией. И еще Николь заметила, что офисы руководящего персонала ни в одном отделе не выделены в специальные помещения, Чаще всего они находились в общих рабочих цехах, отгороженные лишь тонкими перегородками. Она сказала об этом Фрэнку.
— Мы считаем, — ответил он, — что руководители должны быть тесно связаны с производством постоянно, изо дня в день.
Не было необходимости спрашивать, чья это идея. «Тесно связаны», по-видимому, означает неусыпный контроль и беспрестанные понукания. Она решила оставить эти мысли при себе.
Как-то уж слишком быстро они подошли к административному корпусу. Еще несколько поворотов — и они оказались у открытой двери с табличкой, на которой значилось просто: «Джеймс Бентон». Николь поблагодарила Фрэнка, потом смотрела ему вслед, пока он не скрылся из вида… как последняя спасательная шлюпка с тонущего корабля.
Набрав в легкие побольше воздуха, она повернулась и вошла в дверь. Однако сразу же остановилась как вкопанная. На нее смотрели холодные, как льдинки, ярко-голубые глаза, принадлежавшие женщине за секретарским столом. Джекки Фолкнер как гласила табличка.
Растерявшись от этого недружелюбного взгляда, Николь не могла придумать, что сказать. Выражение лица секретарши как бы говорило, что ей, Николь, лучше всего повернуться и выйти.
Наконец она собралась с мыслями.
— Мистер Бентон назначил мне встречу.
— Ваше имя?
— Николь Тэннер.
— Минутку.
Секретарша заглянула в записную книжку на своем столе. Николь огляделась. У стены стоял диван. С противоположной стороны окно во всю стену, от пола до потолка, выходило на летное поле, за которым начинался лес. По стенам висели небольшие фотографии самолетов, совсем немного. И ничего такого, что говорило бы о великих достижениях Джеймса Бентона, как она ожидала.
Мисс Фолкнер все еще просматривала свою записную книжку. У Николь возникло ощущение, что ноги ее совсем вросли в бежевый ковер на полу. Наконец секретарша подняла голову. Снова взглянула на нее холодным неодобрительным взглядом.
— Садитесь, пожалуйста. Вас вызовут.
Николь с готовностью опустилась на диван. Вернулась мыслями к программе тренировок. Почувствовала, как снова возвращается присутствие духа. Подготовленная ею программа выглядит вполне продуманной и завершенной. Вряд ли он сможет потребовать чего-то еще.
Она переменила положение. Еще раз оглядела комнату. Мисс Фолкнер за своим столом вся ушла в работу: что-то печатала на машинке. Пальцы ее так и мелькали над клавишами.
Николь взглянула на часы. Прошло уже пятнадцать минут. И никакого намека на то, что Джеймс Бентон собирается ее вызвать. Она снова огляделась — ни журнала, ни проспекта, ничего такого, чем можно было бы отвлечь внимание. Она стала разглядывать мисс Фолкнер. Одета ультрамодно, и лицо ее, если судить по профилю, вполне соответствует туалету. Красивая женщина. Блестящие темно-каштановые волосы падают на плечи тяжелыми завитками. А на макияж затрачено, наверное, не меньше часа.
Николь почувствовала себя неуютно. Она никогда не уделяла много внимания своей внешности. Фигура у нее, конечно, вполне складная, однако перед этой женщиной она выглядит совсем девчонкой и простушкой. Слава Богу, хоть цвет лица у нее не хуже благодаря здоровому загару.
Интересно, Джекки Фолкнер — тоже одна из многочисленных побед Джеймса Бентона? Николь с трудом подавила неожиданное чувство ревности. Да что это с ней? Джеймс Бентон вовсе не в ее вкусе. Да, но ведь она даже не знает, какой тип мужчин в ее вкусе… Не желая додумывать эту мысль до конца, она снова взглянула на часы. Прошло уже сорок минут. Что могло его так задержать?
Она встала, подошла к столу секретарши.
— Вы не могли бы сказать, когда мистер Бентон сможет принять меня?
Мисс Фолкнер сверкнула глазами.
— Нет, не могла бы! У нас сегодня масса важных дел. — Она подчеркнула голосом слово «важных». — В свое время дойдет очередь и до вас. Сидите и ждите.
Оскорбленная этим непонятным взрывом, Николь вернулась на свое место, вся дрожа от возмущения. Какая неслыханная грубость! Если бы на ее месте был мужчина, его они наверняка не заставили бы ждать так долго. Может быть, Бентон таким образом пытается поставить ее на место? Тогда он добьется только обратного.
