Джэсмин Крейг - Застигнутые любовью
– Тут неплохая кухня, – пообещал Джошуа.
Кэтрин же обнаружила, что он преуменьшил достоинства ресторана: как блюда, так и обслуживание оказались просто великолепными.
Впрочем, превосходный ужин не смог успокоить нараставшую у нее в душе тревогу. И когда они поехали дальше, Кэтрин обнаружила, что становится все раздражительней, несмотря на милые, остроумные замечания, которыми Джошуа пытается ее развлечь.
– Ну вот, мы почти приехали, – произнес он, когда они в конце концов свернули со скоростного шоссе на узкую дорогу. – Надеюсь, что вы не слишком утомились.
– Со мной все в порядке, – кратко ответила она.
– Вот и хорошо. А то ведь и неделя получилась тяжелой, и дорога долгой…
Эта фраза оказалась каплей, переполнившей чашу. Кэтрин почувствовала, что не может больше бороться со своим раздражением: слишком уж его тактика походила на ту, какую применяла она сама во время свиданий с мужчинами. К тому же он уже однажды вел себя так с ней, когда привез на ужин в «Таверну Независимости». Так что, она видела его насквозь и не собиралась больше все это терпеть!
– Бога ради, перестаньте меня развлекать! – произнесла Кэтрин тихим напряженным голосом. – Джошуа, уверяю вас, я не маленькая девочка, которая нуждается в уговорах во время скучной поездки.
Он не отрывал глаз от дороги.
– Я вовсе не развлекаю вас, Кэтрин. И вообще не понимаю, что вы имеете в виду.
– Я просто хочу, чтобы вы перестали притворяться! Если вы устали, если у вас позади трудная неделя, если голова у вас набита проблемами, то так и скажите. Только не чувствуйте себя обязанным развлекать меня! Я не настолько пустоголова, что рассыплюсь на кусочки, если в салоне на пять минут воцарится тишина.
Наступила недолгая пауза.
– Простите, – сказал он. – В последнее время я действительно приобрел скверную привычку говорить о пустяках, в то время как мозг занят другим. Но, надо сказать, большинство людей не так наблюдательны, как вы, и не замечают этого.
– Не такая уж я и наблюдательная, – спокойно призналась Кэтрин; вся ее злость внезапно улетучилась. – Просто узнала один из моих собственных трюков.
– Трюков?
Она отвернулась от него и уставилась в темноту.
– Когда Роберт… когда мой муж умер, я обнаружила, что люди стараются не оставлять меня одну и не дают мне возможности просто помолчать. Если я не говорила, все считали, что я снова погрузилась в свое горе. Более того, всем хотелось видеть меня смеющейся! – Она пожала плечами. – Вот я и привыкла смеяться, когда на душе слезы. И еще научилась говорить об одном, а думать о другом. То же самое делаете и вы, Джошуа, с тех пор как мы уехали из города.
Он молчал, подгоняя машину к дому, и лишь выключив мотор, повернулся и посмотрел на нее.
– Еще раз прошу прощения, – сказал он и еще немного помолчал. – Видите ли, у нас с отцом разные мнения по поводу того, как вести дела, и сейчас я как раз размышлял над разницей в нашей стратегии. Тяжко носить титул президента и не обладать в то же время властью претворять в жизнь свои решения.
– Что ж, хорошо понимаю вас.
– Давайте договоримся. В эти два дня… если вам захочется куда-то пойти и побыть одной, вы только дайте мне знать. Я не буду вам в этом препятствовать, не буду чувствовать себя обязанным развлекать вас вежливой болтовней только потому, что вы моя гостья. Вас устраивает такое предложение?
– Просто замечательно! – Голос у Кэтрин почему-то охрип, и она поспешно открыла дверцу. – Как тут сильно пахнет морем! Оно близко?
– В двадцати ярдах. Дом отделен от моря лишь этой площадкой для автомобилей да узкой полоской травы. Забирайте свою сумку, а я отнесу на кухню коробку с провизией. Думаю, что дом на вас произведет впечатление. Отец сам все здесь продумал пять лет назад и сделал это великолепно. Я ему часто говорю, что в нем погиб выдающийся архитектор.
Коттедж был и вправду хорош. Не очень большой, но оснащенный всем необходимым для комфорта, причем с явным намерением предельно упростить уход за домом.
Джошуа быстро провел небольшую экскурсию. На первом этаже располагались хозяйственные помещения, современная кухня и комфортабельная большая комната – столовая и гостиная одновременно. Пол был выложен мексиканской плиткой, высокий потолок-купол венчал голые белые стены. Стеклянный обеденный стол окружали четыре стула из черной кожи и хрома. Диван и кресла были обиты легкой тканью с ярким узором: желто-белыми ромашками на зеленом фоне. Наверху находились две спальни, в обеих – по широкой кровати и ряду встроенных шкафов. К каждой спальне примыкала небольшая ванная комната. В одной спальне покрывало и драпировки были ярко-желтого цвета, в другой – ярко-зеленого.
На Кэтрин все это произвело впечатление, в чем она сразу призналась.
– Декор придумала мачеха, – пояснил Джошуа. – До этого дом напоминал унылую холостяцкую берлогу, а она сотворила здесь чудо.
– Поистине чудо, – согласилась Кэтрин.
– Несомненно, – подтвердил он на удивление бесцветным тоном. – Моя мачеха – очень талантливая женщина…
Он отвернулся и предпринял безуспешную попытку подавить зевок.
– Да, должен признаться, кровать меня просто притягивает, – сказал он, бросая свою небольшую сумку на зеленое покрывало. – Не возражаете, если мы оба признаемся себе, что уже наступила ночь, и договоримся встать завтра пораньше?
– Не возражаю. Мне тоже хочется поскорей улечься спать, открыть окно и дышать целебным воздухом моря. – Она взяла свою сумку и с веселой улыбкой направилась к двери. – Спокойной ночи, Джошуа. Утром увидимся.
Он ответил ей не менее широкой улыбкой.
– Хорошего сна, Кэтрин. Вставайте, когда вам вздумается. Никакой спешки нет.
Но лишь только Кэтрин вышла из комнаты, как сразу почувствовала, что ей вовсе расхотелось улыбаться. Она успела принять душ, растянулась на свежих простынях большой кровати, и тут ее озарило, отчего на душе так тяжело. Она всегда считала: если мужчина приглашает молодую женщину провести с ним вдвоем уик-энд, значит, он рассчитывает в конце концов оказаться с ней в постели. А Джошуа, такой привлекательный и мужественный, даже и намеком не показал ей, что хочет этого! Что же с ней случилось? Неужели она выглядит настолько старой и блеклой после смерти Роберта, что уже не способна заинтересовать мужчину?!
Кэтрин перекатилась на живот и завернулась в простыню. Ее нисколько не волнует, что она подурнела, совершенно не волнует! Вообще вопрос о том, как она выглядит, не имеет никакого значения при ее теперешней жизни, поскольку у нее нет ни малейшего желания привлекать к себе мужчин. И уж тем более – Джошуа Ханта. Совершенно не ее тип! Ей никогда не импонировали светловолосые мужчины с развитой мускулатурой. Она уже убедилась, что чем больше бицепсы, тем слабее мозги и выше самомнение…
