Анна Яковлева - Тоннель желаний
– Я предпочитаю бордель, – уперлась рогом в землю Елена, и Таська поняла, что «Мадам Клико» уже начало свое разрушительное действие.
* * *Благостный прогноз погоды, предоставленный туроператором (штиль, солнце, температура воздуха +34) оказался чистой туфтой.
На деле же прогноз был просто зловещим: штормовое предупреждение, шквалистый ветер порывами до 30 м/сек и семнадцать градусов тепла.
– Вот это по-нашему, – заявил взволнованный непонятно чем Славка.
Настроение у Морозана было прекрасным, в противовес Егору: во-первых, в новой роли паломника Егор чувствовал себя неуверенно, во-вторых, всегда подозревал партнера в склонности к авантюрам, а теперь убедился, что был прав. Об этом стоило задуматься.
Перед посещением церкви Святого Клауса мужчины на самом деле отправились в баню – чтобы поддержать легенду и чтобы очиститься сначала телесно, так сказать, а потом уже духовно.
Партнер продолжал удивлять Егора.
В бане категорически отказался от пива, да еще и выговорил:
– Ты что? Кто ж перед храмом употребляет?
– Так это же всего лишь пиво, – почувствовал непривычное смущение Егор.
– А перегар?
Крыть было нечем, Егор замолчал, но весь двухчасовый сеанс прямо-таки физически ощущал, как упускает случай.
Лоснящиеся от чистоты, как дураки трезвые, друзья наконец выгребли из бани на небольшую площадь.
Ветер гнал по небу темные кучевые облака, между ними мелькало реденькое солнце, несколько раз припускал дождичек – в общем и целом погода не располагала к поездкам. Погода располагала к лежанию перед телевизором с бокалом вина и женщиной под боком. Особенно после бани.
На предложение Егора забить на Святого Клауса, податься в гостиницу и предаться плотскому греху Вячеслав ответил таким категорическим «нет», что Егор даже позавидовал его целеустремленности, если не сказать – одержимости.
Такой одержимости у Славки на работе не наблюдалось. Об этом тоже стоило подумать.
Друзья остановили машину, и на отвратительном английском Славик минут пятнадцать переругивался с водителем потрепанного седана, пока они пришли к соглашению.
Церковь Святого Клауса была внесена в туристические маршруты, и парень уверенно гнал машину по серпантину в горы.
…Серпантин неожиданно нырнул в глубь каменистого пейзажа, машину несколько раз подбросило на выбоинах в латаном асфальте, и взору паломников открылось мрачное, полуразрушенное давним землетрясением белокаменное сооружение в духе римских базилик, окруженное такой же белокаменной оградой.
Сооружение приткнулось высоко над уровнем моря, на пятачке, с которого открывался захватывающий вид на море.
Каменная кладка на здании кое-где раскрошилась и вместе с открытым всем ветрам входом внушала мысль о запустении.
С опасением поглядывая на здание церкви, Егор подал дельную мысль:
– Слушай, пусть этот черт нас подождет, – он кивнул на таксиста, – у меня такое чувство, что он нас не туда завез.
Славка неодобрительно посмотрел на черта и принялся внушать ему что-то на адской смеси английского и русского.
Али – так назвал себя таксист – соглашался ждать туристов, но за предоплату.
– Еще чего! – возмутился проницательный Егор. – Нашел лохов. Мы-то никуда не денемся отсюда, а ты слиняешь с нашими денежками.
Под невообразимый английский Морозана Егор смотрел в окно.
Ветер подналег, поднял с земли и закрутил пыль, листья, песок и даже мелкие камешки. Шаловливым бризом назвать этот налетевший шквал язык не поворачивался, и Егор снова подумал о туроператоре: в воображении ему не откажешь.
Мучимый дурными предчувствиями, Егор вышел из машины и наглухо застегнул ветровку – черная туча висела прямо над церковным двориком, и с нее уже срывались редкие тяжелые капли.
– Ноу, – улыбался Али.
– Йес, – свирепо повторял Вячеслав, постукивая себя по ладони бумажником. Цепкие глазки Али, не отрываясь, следили за портмоне из мягкой коричневой кожи.
Не дожидаясь окончания переговоров, Егор перешел вымощенную камнем площадку и направился к центральному входу в базилику.
Оставшись один на один с несговорчивым водителем, Славка обратил внимание на значок турецкой футбольной команды, приколотый к борту спортивной куртки, и довольно быстро установил с Али приятельские отношения.
– Любимая команда?
Али раздулся от гордости:
– В Турции эта команда у всех любимая.
– Молодцы ребята, как вы уделали чехов в 2008-м! – пошел на грубую лесть Славка.
За секунду до этого готовый бросить «русо туристо» в горах, Али размяк и махнул рукой:
– Иди к своему другу, я тебя подожду.
Он переставил свой седан ближе к проему в кладке, служившему входом, а Слава побежал догонять ушедшего вперед Егора.
Ветер неожиданно усилился.
Со стоянки было видно, как пригибает он пальмы на береговой линии, как вспенивает волны и гонит их на песок. Слух ловил зловещий свист в руинах.
Небо слилось с морем, казалось, еще чуть-чуть, и камня на камне не останется от груды камней, воображающих себя базиликой.
Подгоняемые очередным порывом ветра, друзья проскочили мимо статуи святителя и вбежали в притвор.
– Ну и погодка, – крикнул Славка, оглядываясь на Егора.
Впереди, между колоннами с капителями, просматривались три стрельчатых окна, остекленные витражами, и что-то наподобие миниатюрного амфитеатра с каменным сооружением в центре, по виду аналоем.
Из центрального вытянутого зала в обе стороны уходили сводчатые галереи.
– Черт! Никого нет! – зачем-то крикнул Егор, хотя это было очевидно.
– Неужели службу здесь не служат? – высказал недоумение Славка.
В то же мгновение гулкое эхо принесло отзвук шагов, из боковой галереи вынырнул пожилой священник в православном праздничном облачении. Кожа на лице у него была бледной и истонченной.
Увидев двух мужчин, он улыбнулся приятной, доброй улыбкой и что-то быстро спросил по-английски.
– Что он сказал?
Славка пожал плечами:
– По-моему, он сказал, что литургия уже окончилась.
Священник отступил внутрь сумрачного свода, жестом приглашая следовать за ним.
– Кам ин, – поняли безъязыкие посетители и попытались одновременно войти в арочный проем.
В эти доли секунд небо разверзлось и за спинами у Егора и Славика началось светопреставление.
Дождь не стал терять время, раскачиваться, набирать силу, разгоняться, а сразу встал сплошной стеной, отрезав троих мужчин от Али с седаном, от дороги и в целом от всего мира.
Громовые раскаты следовали один за другим, улыбка сошла с лица священника, теперь оно выглядело обеспокоенным.
