Лилиан Колберт - Триумф провинциалки
Очутившись в такси и назвав адрес, Ди начала с ужасом осознавать, что она затеяла. Казалось, внутри у нее все обрывается… Что она скажет Юджину, если застанет его дома? Утром они расстались не по-доброму. И он будет озадачен, чего ради она притащилась к нему?
Когда машина затормозила у многоквартирного жилого дома, в котором жил Юджин, Диана все еще не знала, как начнет разговор. Многое будет зависеть от его реакции на ее появление.
После всего что он наговорил утром, она вовсе не была уверена, что Данауэй ей обрадуется. Ладно, черт побери! Он не смеет так обращаться с Джорджем! И только потому, видите ли, что рассержен на нее! Хотя Юджин вряд ли удивится, обнаружив ее стоящей у двери своей квартиры, пришла она наконец к выводу. Войдя в роскошное здание, Диана увидела консьержа, сидящего за конторкой в холле, который, очевидно, выдворял нежелательных визитеров.
Ей следовало бы догадаться, что Юджин поселится в таком доме, где ему будет полностью обеспечены безопасность и защита от настырных поклонников, готовых осаждать его квартиру и днем и ночью. Особенно тягостное впечатление произвела на нее необходимость назвать свое имя консьержу и смиренно ждать, будет ли дано милостивое разрешение войти или ее прогонят прочь?
Пока консьерж по внутреннему телефону сообщал о ее приходе, она сделала вид, будто заинтересована картинами, развешанными на стене, а на самом деле прислушивалась к словам привратника.
— К вам мисс Мейбл, мистер Данауэй. Да-да, мисс Мейбл. Очень хорошо, мистер Данауэй.
Совсем не вдохновляюще, решила про себя Ди. «Очень хорошо, мистер Данауэй». Ну и что с того? Пустят ее в его квартиру или нет?
— Вы можете подняться, мисс, — игривым тоном сказал консьерж.
Спасибо хоть за это! Она с облегчением вздохнула. Как было бы унизительно, если бы ей указали на дверь.
Консьерж улыбнулся, видимо, не заметив ее неуверенности.
— Квартира мистера Данауэя находится на последнем этаже. — И он махнул рукою в сторону лифта в противоположном конце холла.
Наверняка у него шикарная квартира, скорее всего, пентхаус. Как она не догадалась раньше? — подумала Ди с досадой. И этот противный консьерж отлично понял, что она никогда не была в таких домах. Иначе зачем бы он ей все так подробно объяснял про эту чертову квартиру?
Она смутилась еще больше, когда вышла из лифта и очутилась на просторной площадке с большим круглым столом посередине, на котором стояла огромная красивая ваза. Четыре двери без номеров вели в четыре квартиры.
Какая же из них Юджина?
— Добрый вечер, Ди.
Она была так напряжена, что от неожиданности чуть не уронила сумку, резко повернулась, чтобы взглянуть на Юджина, которого она даже не заметила, поглощенная созерцанием четырех непронумерованных дверей.
— Это пентхаус, Ди, — произнес он своим чарующе тягучим голосом, видя ее явную растерянность.
Итак, весь этаж и есть пентхаус? Но если само здание просто огромное, то и его квартира тоже, наверное, не маленькая, подумала Диана. А чему удивляться? Ведь с самого начала она знала, что он человек не ее круга. Так почему же размеры его квартиры так поразили ее? И нет причин изумляться! Просто гигантская квартира для одного человека — и все…
— А я и живу один. И я очень одинок после смерти моей жены.
О Боже, когда он прекратит читать ее мысли? Почему они так ясны для него? А ей так хотелось бы быть загадочной… Что с ней? От одного вида этого мужчины, одетого сейчас в черные джинсы и черную шелковую рубашку, у нее странно участился пульс, и лицо, наверное, заалело. Как скрыть влечение к нему?
— Проходи в гостиную, сказал он чуть усталым голосом, прерывая затянувшееся молчание, и приглашающим жестом показал, чтобы она шла впереди него.
Диана никогда прежде не видела такой огромной гостиной, в которой очутилась несколько секунд спустя. Стулья и ковер были кремового цвета, остальная мебель сверкала хромированными и стеклянными деталями. Но больше всего ее поразила стена, выходившая наружу, точнее раздвижные стеклянные двери, ведущие на освещенную террасу, с которой — это было видно даже из гостиной — открывался чарующий вид на город, сверкающий миллионами разноцветных огней.
— Как прекрасно! — невольно воскликнула она с восхищением, не в силах оторвать взгляд от почти неземной красоты города.
— Агент по продаже недвижимости привел меня сюда осмотреть квартиру в это же время четыре года назад, — как-то сухо объяснил он, стоя у нее за спиной.
Юджин находился опять слишком близко, нарушая ее душевное спокойствие. Она заставила себя не оглядываться, боясь убедиться… И резко шагнула вперед, надеясь, что это выглядит как ее достаточно естественное желание полюбоваться расстилающейся внизу панорамой.
Юджин переехал сюда четыре года назад… Похоже, он поселился в пентхаусе после смерти супруги. Видимо, покинул старый дом из-за воспоминаний, связанных с местом, где они счастливо жили вдвоем.
— Позволь мне поухаживать за тобой, — предложил он, протягивая руку, чтобы помочь ей снять жакет и снова оказываясь в опасной близости. Диана догадалась, что он, должно быть, подошел к стеклянным раздвижным дверям одновременно с ней.
Надо же! — вспомнила вдруг Ди. Она же примчалась сюда, даже не переодевшись, только накинув темный жакет поверх черного платья, выбранного дамой-распорядительницей для съемки. Если она снимет жакет…
— Нет, мне не жарко. Благодарю. — И Диана отвернулась, произнеся эту наспех придуманную фразу и чувствуя волнительную близость Юджина, от которой кружилась голова. Невозможно было оторвать взгляд от синей бездонной глубины его глаз. — Все нормально, — повторила она слабым голосом.
Как это все нелепо! Этот мужчина в полдень бросил ее в отеле, оскорбив позорными намеками на ее якобы более чем сомнительную нравственность, а ее опять, словно магнитом, притягивает к нему!
Она собрала всю свою волю в кулак.
— Мне вполне удобно, — упрямо повторила она, медленно, стараясь не обидеть, отодвигаясь от него и направляясь в гостиную, где с явным облегчением сразу же уселась в кремовое кожаное кресло, закинув ногу на ногу. И мгновенно раскаялась. Юджин с восхищением взглянул на ее оголенные идеальной формы ноги… — Я приехала к тебе переговорить по поводу Джорджа, — заявила она, решив не тянуть кота за хвост.
Он удивленно поднял бровь, прищурился, а затем насторожился.
— А что, собственно, случилось?
Повисло ледяное молчание. Темная глухая стена. Это было даже ужаснее, чем она себе представляла… А ее воображение рисовало далеко не теплый прием!
