Люси Гордон - Мой пылкий граф
Но Селина не смеялась, в ее глазах Лео увидел обещание и напоминание. Его ответная улыбка была полна удовлетворения и счастья. Пусть Поли катится ко всем чертям!
Селина незаметно ушла, чтобы подготовиться к состязаниям. Джиперс спокойно дожидался ее в деннике. Она убедилась, что ковбойская шляпа не слетит у нее с головы — потеря шляпы может стоить нескольких очков. Не так много, как сбитая бочка, но достаточно, чтобы повредить хорошему результату.
Перед Селиной было пять участниц, и все они хорошо прошли дистанцию.
— Послушай, — сказала она Джиперсу, — вся штука в том, чтобы ты не боялся. Ты… мы такие же сильные, как они. Пошли, приятель! Давай покажем им!
Как только раздался удар колокола, Селина рванулась со старта, направляясь к первой бочке внутри треугольника. Первая бочка, поворот, еще одна, следующий поворот и, наконец, последняя бочка и финишная прямая, на которой они появились под восторженные крики зрителей. Часы показали, что у них лучшее время.
Лео ожидал ее за пределами арены, и они вместе наблюдали за следующей участницей состязаний.
— Она в подметки не годится тебе, — преданно сказал Лео. — Все они гораздо хуже.
— Сейчас выйдет Джэн Денем. Я состязалась с ней, и она всегда немного опережала меня.
— Значит, на этот раз ты победишь ее, — уверенно сказал Лео.
Затаив дыхание, они следили, как бесконечно долго проходят четырнадцать секунд, и вот Джэн уже на финише, проиграв Селине одну десятую секунды.
«Да-а-а-а-а!» — радостно закричали они, обнимая друг друга.
Следующая соперница. Очень быстрая. Настоящая угроза. На полсекунды опережая Селину, она приблизилась к последней бочке, но…
Толпа взревела, когда лошадь опрокинула бочку.
Две следующие участницы прошли дистанцию медленнее. Вопросов не было, Селина все еще была впереди.
— Осталась еще одна, — вздохнула Селина. — Я не вынесу этого, Лео!
Не получив ответа, она подняла голову и увидела, что он стоит, сложив ладони и закрыв глаза. Его губы беззвучно шевелились.
— Я молился, — открыв глаза, сказал Лео. — Кто знает…
Селина неуверенно засмеялась.
— Бог интересуется родео?
— Никогда не пропускает!
Раздался приветственный крик, когда последняя участница пронеслась на арену.
— Я не в силах смотреть. — Селина уткнулась лицом в грудь Лео. Он немедленно обнял ее. — Что происходит?
— Первая бочка. Хорошая скорость, но не лучше твоей; вторая бочка… теперь третья…
Рев толпы стал оглушительным. Лео застонал и крепче обнял Селину, положив голову ей на плечо.
— Нет! — вскричала она. — Нет, нет, нет!
— На одну десятую секунды быстрее, — сказал Лео. — Мне жаль, carissima.
Селина подняла голову.
— Как ты назвал меня?
— Carissima. Это по-итальянски.
— Да, но что это значит?
— Ну…
Пока Лео раздумывал, следует ли ему рискнуть и сказать, что это слово означает «дорогая», они услышали громкий голос Бартона, на одном дыхании поздравлявшего и сочувствовавшего Селине.
Несмотря на поражение, Селина была счастлива. Денег, полученных за второе место, оказалось больше, чем обычно. Лео нашел ее на крыльце, где она любовалась ими.
— Я богата, я богата!
— Разве сто долларов — богатство?
— Это большой куш, королевский! Ну, может, не очень большой, но кому нужен королевский куш? Долой королей!
Селина смеялась, и ее веселье переливало через край.
— С королями ты разделалась, — заметил Лео. — Наверное, ты им не доверяешь.
— Кому они нужны? Как и парни со званиями.
— Ты имеешь в виду титулы? — уточнил он, чувствуя, что разговор принимает опасный поворот. — Долой порочных аристократов? Ох! — Он потер плечо.
— В чем дело? — быстро спросила она. — Что у тебя болит: шея или спина?
— Все тело, — признался Лео. — Но, кажется, шея болит сильнее.
— Ну-ка, дай я попробую. — Она подошла к нему сзади и принялась растирать шею. — Нет, не получается, воротник мешает. Разденься.
Она помогла ему стянуть рубашку и принялась разминать ему шею, плечи и спину ловкими, сильными пальцами.
— Спасибо, — благодарно сказал Лео, — у тебя отлично получается.
— Я часто делаю это.
— Ты делаешь массаж всем парням? Разве для этого нет медицинских работников?
— Есть, конечно, но когда нечем платить, приходится делать массаж друг другу. У вас в Италии они есть, верно? — неожиданно спросила она.
— Кто?
— Аристократы. Осторожно, не дергайся, я могу сделать больно.
— Разве я дернулся? Я случайно. — Слово «аристократы» застало его врасплох. — Италия — республика, но несколько аристократов у нас есть, — осторожно сказал он.
— Ты когда-нибудь встречал их? Я имею в виду, ты разговаривал с ними?
— Селина, они же не какая-нибудь разновидность пресмыкающихся!
— Напротив! Их надо сажать в клетки и держать в зоопарке.
— Но ты же ничего о них не знаешь!
— А ты знаешь?
— Я знаю, что некоторые из них не так уж плохи.
— Почему ты защищаешь их? Ты же должен быть на моей стороне — долой аристократишек, да здравствуют труженики!
— И ты хотела бы отправить их всех на гильотину?
Селина покачала головой.
— Нет, я бы заставила их запачкать руки, работая на полях вместе с такими трудягами, как мы.
— Ты же не знаешь, работаю ли я, — возразил Лео, — и чем я занимаюсь в Италии.
Селина перестала делать массаж и взяла его большую загрубелую руку.
— Знаю, — убежденно проговорила она. — Это рука человека, который не чурается тяжелого труда. Она шершавая и мозолистая, и на ней шрамы.
Все это правда, но поля-то его собственные, и он разбогател на них больше, чем Бартон. Его невинный обман угнетал Лео, и внезапно это стало невыносимым.
— Селина…
Она, казалось, не слышала. Рассматривая его руку, Селина поворачивала ее в разные стороны, потом подняла голову, и Лео был поражен чистосердечием, которое увидел у нее в глазах. Ее взгляд поразил его, и он быстро отвернулся.
— Что такое? — тихо спросила она, отпуская его руку.
— Ничего. Я… — Он принужденно улыбнулся. — У меня все болит, завтра пойду к костоправу. Сейчас, я думаю, пора спать. Тебе тоже. У тебя был длинный, трудный день.
— Да, — мрачно пробормотала она, — очень трудный.
Последний вечер родео отметили одним из тех приемов на открытом воздухе, которые Бартон устраивал с большим удовольствием.
Лео испытывал странное чувство неудовлетворенности. Завтра ему придется уехать, но он не готов к отъезду. Селина волнует его сердце, но их разделяет пропасть. Образ жизни, страна, язык — во всем у них глубокие различия. Даже будущее они видят по-разному. Только безграничная любовь способна преодолеть такие трудности, но может ли он надеяться на такую любовь, если, судя по всему, эта женщина не верит в нее?
