Ребекка Уинтерз - Ты не чужая
— Я принесла форму заявления об усыновлении, вы с Кэлом ее заполните.
У Дианы глаза заволокло слезами.
— Большое спасибо, что помогаешь нам получить этого ребенка.
— Мне это только приятно, особенно потому, что его мать хотела отдать его именно тебе.
— Я этого не знала. Кэл сказал, что я нашла ребенка под дверью у входа на работу.
— Все было подстроено так, чтобы его нашла ты.
— Подстроено? — изумилась Диана.
Уитни смутилась.
— Я не знала, что ты забыла о записке, которую нашла в коробке с ребенком.
— Кэл не говорил мне о ней.
— Значит, ты еще не читала ее?
— Пока нет, — раздался знакомый голос мужа. — Роман отдал ее в полицию как вещественное доказательство. Они ее, конечно, вернут.
— Кэл!
Диана наблюдала, как Уитни обернулась к нему и крепко его обняла; он ответил ей тем же. Так ведут себя только добрые друзья.
— Мы заново познакомились с твоей женой. Я сказала, что она хорошо выглядит!
Его загадочный взгляд задержался на Диане.
— Я тоже так думаю.
По непонятной причине ее сердце сбилось с ритма.
— Вот форма заявления. — Уитни вынула из сумочки бумагу и передала Кэлу. — Когда будет готово, позвони мне, я приеду.
— Мы в долгу перед тобой и Джерардом.
— Брось. Ну, мне пора в офис. Увидимся. — К удивлению Дианы, она быстро наклонилась и, поцеловав ее в щеку, исчезла за дверью.
В комнате опять воцарилась тишина.
— Она милая. Все так добры ко мне.
— Наше счастье, что у нас такие исключительные друзья.
Диана кивнула.
Он стиснул руки.
— Доктор Бил сказал, что ты собираешься домой.
— Т-тебя это устраивает?
Он что-то пробормотал, она не разобрала слов, а потом, откашлявшись, глухо произнес:
— Важно, хочешь ли этого ты.
— Хочу. — Диана не видела его глаз.
— Значит, тебе удалось убедить врача, иначе бы он не согласился на выписку.
— Потому что ты меня заранее предупредил. Спасибо за эту жертву. — У нее дрогнул голос. — Ты даже не представляешь, что это для меня значит.
Его черные брови слились в одну линию.
— Давай-ка поговорим, Диана. Для меня это не жертва. Ты моя жена. Я тебя люблю. Я хочу тебя так, как мужчина хочет женщину. И я сделаю все, чтобы удержать тебя.
После такого откровенного заявления Диана почувствовала, что ее опять лихорадит.
— Теперь, когда я прояснил это недоразумение, хочу кое-что сообщить тебе о ребенке.
Диана прикусила губу.
— Он здоров?
— Содержание билирубина снижается.
— Слава богу!
— Ему придется остаться здесь еще на одну ночь. Я сейчас соберу твои вещи и отнесу в машину. Потом, наверное, нужно подождать обхода доктора Харкнесса. Когда тебе можно будет уйти, мы поедем домой, пообедаем, и ты посмотришь детскую, все ли там есть, что надо. Потом приедем сюда и посидим с мальчиком. Как тебе план?
— Я вижу, ты все предусмотрел. — Ее голос дрожал. — Как я смогу отплатить тебе за это?
Его лицо потемнело.
— Я думал, что высказался достаточно ясно: благодарность тут ни при чем. Мы женаты. У нас сейчас трудности, но я уверен, что мы их преодолеем, как преодолевали всегда.
Кэл стал собирать одежду. Она внимательно следила за ним.
— У нас что, бывали уже серьезные проблемы?
—Да. Мне показалось, что ты увлечена Романом. Положение усугублялось тем, что он отвечал тебе взаимностью.
Диана вытаращила глаза.
— Но он же твой лучший друг!
Кэл перестал возиться в шкафу.
— Разве это останавливает людей, когда притяжение взаимно?
Страстность, звучавшая в его вопросе, свидетельствовала, что у него все-таки есть уязвимое место. Вчера ей казалось это невозможным.
— Я была тебе неверна? — осторожно спросила она, со страхом ожидая ответа.
Он вышел в ванную за туалетными принадлежностями.
— Нет, Диана, — сказал Кэл, вернувшись. — Меня смущали собственные демоны. Потому что после того, как мы поженились, Роман предложил тебе место своего помощника в агентстве. Я достаточно зарабатывал в бизнесе с недвижимостью и предполагал, что ты не будешь работать, но ты ухватилась за это предложение, а я пришел к неверному заключению. Но мы это преодолели.
— Как?
— Когда Роман понял, что я чертовски ревную, он собрал нас троих, сказал, что думает сам, и вынудил нас с тобой сделать то же самое. Когда правда выплыла наружу, я почувствовал себя круглым дураком. Интересно, что после этого разговора окрепли и наш брак, и наша дружба с Романом.
— В чем же состояла правда?
— Мы с тобой так сильно любили друг друга и так быстро поженились, что не успели до свадьбы понять некоторые важные вещи. Например, что ты хочешь сразу же завести ребенка. У меня такой мысли не было. Когда прошло два месяца, а беременность не наступила, ты забеспокоилась. Ничего не сказав мне, доверила свои страхи Роману, известному тем, что он всегда готов с благожелательным вниманием выслушать. Как раз в это время он создавал свое агентство, ему нужен был человек, который отвечал бы на звонки. Увидев, что тебя нужно чем-то занять, чтобы ты не слонялась без дела, он предложил тебе работу, которая решала проблемы вас обоих.
— А почему я не поделилась своими страхами с тобой?
— Потому что я был убежден, что мужчина должен работать, а женщина — заниматься домом. Я был упрям, и ты боялась меня обидеть.
— Но все-таки обидела...
— У меня это было не более чем уязвленная гордость. Но обида отражалась на нас обоих, Диана. Я стал мрачный и злой. К счастью, этот опыт нас многому научил. С тех пор у нас было много радостей.
— Даже несмотря на выкидыши?
— Даже так.
Теперь Диана не знала, какой он на самом деле. С мучительным стоном она прошептала:
— Чего бы я не отдала, только бы вспомнить...
— Не мучай себя. Нам нужно думать о ребенке.
— Но разве ты его хочешь?
— Больше, чем ты можешь вообразить.
— Хотя он не наш?
— Он будет наш.
К следующему вопросу ей было трудно подступиться, но Кэл был с ней честен, и она чувствовала, что обязана спросить.
— Аннабелл говорила, будто я все еще способна забеременеть. Это правда?
В глазах мужа что-то блеснуло.
— У тебя не было проблем с зачатием, но ты не могла выносить ребенка полный срок. Твой гинеколог при следующей беременности положил бы тебя в больницу на сохранение, чтобы предотвратить выкидыш. Он сказал, что это распространенная практика в подобных случаях и что она почти всегда приводит к успеху.
Когда значение этих слов дошло до Дианы, ей пришлось отвести взгляд.
— Значит, ничто не мешает нам завести своего ребенка?
