Сандра Браун - Ураган любви
Немного остыв, она позвонила своему адвокату, чтобы сообщить о том, что чек уже у нее и она готова его депонировать.
— Ну что ж, начало положено, — сказал он явно без энтузиазма.
— Начало?! Я думала, это конец нашим мучениям.
— Этой суммы, конечно, хватит, чтобы погасить те кредиты, которые ваш отец брал под поместье, но всех долгов она не покроет. — Адвокат стал читать ей цифры.
— Хорошо, хорошо, — мрачно произнесла Лора, когда он наконец закончил. — Похоже, я не до конца осознала, насколько велики мои долги. Но дом — мой единственный источник. Больше у меня ничего нет.
— У вас есть обстановка, картины, — тихо сказал адвокат.
— Но они мои. Это фамильные ценности.
— Очень дорогие фамильные ценности, Лора. — Он дал ей несколько мгновений подумать над сказанным. — И кроме того, какой вам сейчас от них прок? Где вы их разместите?
В этом он был прав. Лора уже разослала заявления о приеме на работу в качестве учителя в ряд частных школ Юга. Ничего другого делать она не умела. Да ей и понравилась идея тихого существования в какой-нибудь привилегированной школе для девочек. Но на такой службе не заработаешь достаточно для того, чтобы купить дом, где можно было бы разместить всю мебель, заполнявшую просторные комнаты Индиго-плейс. Хранить же мебель на складе — это совершенно не нужные ей дополнительные расходы.
— Да, наверное, вы правы, — признала она. Дом уже был потерян для нее. Так почему бы не избавиться и от мебели? Ей хотелось заплакать, но она упрямо сдерживала слезы. — Что я должна предпринять, чтобы продать мебель?
— Позвольте этим заняться мне.
— Я не хочу, чтобы об этом знал весь город.
— Понимаю. Я предлагаю скромный аукцион где-нибудь вне города. Можно в Атланте. Или в Саванне, но это, пожалуй, слишком близко к дому.
— В Атланте. И пожалуйста, что-нибудь респектабельное. — Лора в ужасе представила себе разбитного аукциониста, орущего что есть мочи: «Кто больше за этот шератонский (Шератон — стиль мебели XVIII века.) буфет?»
Поверенный твердо пообещал, что обо всем позаботится и сделает так, как она просит. Перед тем как положить трубку, он напомнил ей, что у нее есть всего тридцать дней, чтобы освободить поместье.
Той ночью Лора плакала до тех пор, пока ее не сморил сон.
Когда она проснулась рано утром, то сначала подумала, что у нее стучит в голове из-за пролитых слез и бессонной ночи. Но вскоре она поняла, что в стуке явно слышится звон металла — так, когда забивают молотком гвоздь.
Откинув в сторону одеяло, Лора побрела к окну и раздвинула шторы. И раскрыла рот от удивления, когда увидела Джеймса Пейдена, забивающего гвоздь в планку беседки, которую отец Лоры распорядился соорудить в качестве подарка к ее двенадцатилетию.
Она стремительно повернулась и, выбежав из спальни, бросилась вниз по лестнице. Было еще очень рано, и в комнатах было сумрачно и прохладно. В рекордно короткое время Лора добежала до задней двери, поспешно открыла замок и распахнула дверь.
— Что ты, черт возьми, тут делаешь? — резко спросила она, вылетев на террасу, выложенную каменной плиткой.
Его рука с молотком замерла где-то на полпути к шляпке гвоздя. Пейден посмотрел на нее через плечо и улыбнулся:
— Доброе утро. Тебя разбудил стук молотка?
— Что ты делаешь? — повторила она.
— Сохраняю свое имущество, — спокойно ответил Джеймс. Положив молоток на землю, он пошел к террасе, вытирая рукавом пот со лба. — Сегодня будет жаркий денек.
— Мистер Пейден, — упорно гнула свою линию Лора, — я хочу знать, почему вы здесь в такое время и почему устроили такой жуткий грохот. Я полагала, что у меня есть еще тридцать дней, чтобы выехать отсюда. — Тридцать спокойных дней. Тридцать дней, когда не придется видеть его. Она-то надеялась, что больше вообще не возникнет необходимости встречаться с Пейденом.
— Да, у тебя действительно есть еще месяц, но за это время я намерен здесь кое-что починить. Есть ряд вещей, требующих моего внимания. Я не хочу, чтобы имение пришло в еще большее запустение.
Лора испытала облегчение, узнав, что Джеймс не собирается сносить прелестную беседку, но критика задела ее. Конечно, несколько планок в беседке требовали замены, но у нее не было денег, чтобы организовать ремонт и проследить, чтобы все было сделано как следует. Ее нерадивость была вынужденной.
— Ты не можешь делать ремонт, пока я здесь, — упрямо заявила она.
Пейден поставил ногу на низкий парапет, окружавший террасу, и оперся обеими руками о бедро. Наклонившись вперед, он вкрадчиво спросил:
— И кто же это запретит мне? Ведь я владелец. Лора резко вздохнула, поняв, что он прав. У нее не было сейчас никаких прав требовать, чтобы Джеймс ушел. А поскольку было необходимо еще составить перечень всех вещей, выставляемых на аукцион, сама она не могла уехать раньше установленного срока.
Она сжала губы, страшно недовольная тем, что должна подчиняться. А еще больше ее злило то, что Джеймс понимает это и вовсю пользуется ситуацией.
— Ну тогда, значит, я ничего не могу изменить, хотя думаю, что с твоей стороны это нечутко.
— Никто никогда не мог обвинить меня в чуткости.
— Будь любезен, в следующий раз сообщи мне заранее, когда тебе понадобится посетить дом, — сказала она как можно более высокомерно. — Не хочу, чтобы ты появлялся внезапно.
— Это почему? Боишься, что я, как вот сейчас, застану тебя в одной ночной рубашке — да еще в придачу с румянцем на прелестном личике?
Опустив глаза и взглянув на себя, Лора взвизгнула. Джеймс очень точно описал ее. Она выскочила из спальни, даже не подумав набросить халат.
Ее босые ноги буквально пролетели по террасе, когда она поспешно ретировалась через заднюю дверь. Вслед ей раздался низкий хрипловатый смех Пейдена.
Глава 4
Если уж он намерен расхаживать по ее дому, вернее, по своему дому, то мог бы по крайней мере надеть рубашку, сердито подумала Лора, выглядывая из окна кухни, где готовила завтрак.
Уже второе утро подряд, просыпаясь, она обнаруживала, что Джеймс Пейден, этот отпетый бездельник, славившийся раньше своими попойками, уже давно и напряженно работает в Индиго-плейс, 22. Этим утром он трудился на пирсе в заливе.
Говоря по справедливости, пирс давно нужно было отремонтировать, но Лора не могла себе этого позволить, и сейчас ее злило и то, что Пейден имеет возможность оплатить ремонт, и то, что он сейчас владеет ее домом, что давало ему право разгуливать в чем заблагорассудится.
Сейчас он шатающейся походкой приближался как раз к той двери на террасе, через которую Лора украдкой поглядывала на него. Лора отступила от двери и сосчитала про себя до десяти, прежде чем открыла дверь на его стук.
