Айра Уайз - Снова замужем
Как это – ее нигде не было? А где же она тогда находится? Анджела огляделась: она сидела на полу в собственной спальне между комодом и гардеробом, за картонными коробками. Коробками, в которые упаковывала свою жизнь… И неожиданно Анджела разрыдалась.
Слезы хлынули неудержимым потоком, да еще и Санди заплакал. Он обнял мать, Анджела тоже обхватила его, бормоча какие-то глупые оправдания. Краем уха она услышала проклятия, затем шорох отодвигаемых коробок и неожиданно вместе с сыном оказалась в чьих-то объятиях.
Анджела уткнулась в крепкое мужское плечо и продолжала рыдать. Нет, она прекрасно понимала, чье это плечо, но сейчас ей было все равно. Хотелось плакать, быть слабой, беззащитной и ранимой.
Антонио сел на кровать, прижимая к себе жену. Все еще всхлипывающий Санди стоял рядом.
– Сынок, каро, – прошептал Антонио. – Пожалуйста, перестань реветь. Маме просто взгрустнулось, потому что приходится уезжать отсюда. С женщинами такое бывает, ничего страшного.
Но Анджела раньше никогда не плакалась мужу в жилетку, откуда же ему было знать, что с женщинами такое случается?
– Ненавижу тебя, – прошептала она.
– Ничего подобного. Мамочка просто хочет сказать, что ей жаль расставаться с домом, – объяснил Антонио сыну.
Другими словами, соображай, при ком говоришь.
– Тогда мы останемся здесь, – захныкал малыш, вцепившись в Анджелу.
– Мы не можем. Твоя мамочка любит Валенсию. Как и ты.
Да у этого человека вместо сердца камень, горестно вздохнула Анджела.
– А теперь, Сандро, будь мужчиной, – увещевал Антонио сына, – и принеси маме стакан воды из кухни.
Важность возложенной на него задачи заставила малыша забыть про слезы, и он побежал к двери.
– Ну же, попробуй успокоиться к возвращению Сандро, – обратился Антонио к жене. – Ты его сильно напугала.
Анджела понимала, что муж был прав. Поэтому попыталась остановить поток слез, высвободилась из объятий Антонио и сползла с его колен на одеяло без единого слова.
А что тут говорить, уныло думала она. Дескать, я плачу из-за того, что обидела человека, который меня любит?
К тому времени, когда в дверях показался Санди со стаканом в руках, слезы почти прекратились, Анджела только изредка всхлипывала. Слабо улыбнувшись сыну, она выпила воды.
– Мне не нравится, когда ты расстраиваешься, – признался Санди.
– Прости, солнышко, – извинилась Анджела и поцеловала сына в щеку. – Обещаю, что больше не буду.
Только подумать, казнила себя Анджела, ведь я совсем недавно, утром, накричала на сына, а он сейчас пожалел меня! От этой мысли она снова чуть не расплакалась.
Возможно, Антонио заметил состояние жены и быстро услал Санди из комнаты, объяснив, что маме надо передохнуть.
Лежа под одеялом и думая о сыне, о Мэтью и о себе, она незаметно уснула. Ей снилось, будто в спальню вернулся муж, осторожно раздел ее, а потом опять укрыл одеялом. Во сне они с Антонио о чем-то разговаривали.
Когда Анджела снова открыла глаза, стояла глубокая ночь – судя по тишине за опущенными занавесками. Некоторое время она спокойно лежала, пока что-то не шевельнулось рядом.
Она встревоженно повернулась – возле нее спал Антонио! Он лежал на спине, засунув руку под подушку. Но это было еще не все! Анджела уставилась на бронзовый мускулистый торс мужа: по всей видимости, он залез к ней в постель полуголым!
5
– Тоньо! – шепотом окликнула его она и сердито толкнула в теплое гладкое плечо.
– Ммм? – промычал он, его веки дрогнули, и Антонио взглянул на жену сонными глазами.
– Что ты тут делаешь?
– Сплю, – пробормотал он и снова зажмурился. – И ты тоже спи.
– На кой черт ты мне сдался в моей кровати?!
– А что мне оставалось делать? Я ведь не мог оставить тебя в таком состоянии, да и Санди надо было уложить спать. Так что не глупи, кара, – посоветовал Антонио. – Лучше молчи и спи себе, а то я сейчас проснусь окончательно и надумаю заняться кое-чем еще…
Анджела просто не верила своим ушам.
– Но с чего ты взял, что у тебя есть право спать в одной постели со мной?
– Высокомерие и самоуверенность, – вежливо ответил Антонио, и Анджела едва не рассмеялась.
Однако ничего смешного в этой ситуации не было.
– Убирайся отсюда! – прошипела Анджела, снова толкая мужа в плечо.
– Анхела, если я открою глаза, ты об этом пожалеешь.
Она прекрасно знала этот тон и, вне себя от злости, отодвинулась от мужа. Только тогда она заметила, что лежит в постели обнаженной, и ее сердце на мгновение перестало биться.
Так, значит, это был не сон и Антонио в самом деле раздел ее! Да, самоуверенность этого мужчины и впрямь не имеет пределов, думала Анджела, запустив руки под одеяло, чтобы проверить.
На ней совсем ничего не было!
– А ты знаешь, что разговариваешь во сне? – неожиданно спросил Антонио.
Анджела застыла, с ужасом вспомнив, что во сне говорила с мужем о Мэтью.
– Заткнись, – выдохнула она.
– Должно быть, неплохой он человек, раз ты о нем плачешь, – проигнорировал совет супруги Антонио. – Надо же, растопил твое ледяное сердце… Может, следует с ним познакомиться, чтобы узнать, чем он так от меня отличается?
– Без толку, – отрезала Анджела.
– И как он, хорош в постели?
– Пошел к черту! – ответила она, едва не задохнувшись от возмущения, и повернулась к мужу спиной.
Однако это возымело эффект, противоположный желаемому. Антонио развернул к себе Анджелу, прежде чем та успела понять, что происходит. Он навис над ней, его глаза сверкали.
– Я задал тебе вопрос, – мрачно произнес он.
Рот Анджелы пересох. Кончиком языка она облизнула полуоткрытые губы, но промолчала. Да будь она проклята, если станет отвечать! Ведь на самом деле у нее никогда и не было желания лечь в постель с Мэтью. Опушенные густыми ресницами веки на мгновение опустились, когда Антонио взглянул вниз, на язык Анджелы. И в тот же миг ее пронзило полузабытое предчувствие – Антонио собирается поцеловать ее.
– Нет! – выдохнула она, но было уже поздно.
Рот Антонио накрыл губы жены. И тут же у нее возникло ощущение, будто она тонет в глубоком теплом море, медленно, по спирали, опускается на самое дно, не имея ни сил, ни желания противиться судьбе.
Этот мужчина, его близость, сама их взаимная враждебность возбуждали настолько сильно, что Анджела вспомнила о любовных игрищах львов. Она не знала, кто из них первый коснулся другого, потому что это было неважно. Тело Антонио согревало ее истосковавшиеся по теплу пальцы, его ласки обжигали ее кожу.
Она судорожно перевела дыхание. Ее соски на мгновение задели поросшую курчавыми завитками грудь Антонио, и Анджела с наслаждением застонала.
