Даниэла Стил - Сезон страсти
Фелиция скорчила ужасную гримасу.
– Дорогая, я тебя люблю, но лимонад не для меня. Отвратительный напиток.
Кейт посмотрела на нее с извиняющейся улыбкой.
– Боюсь, у меня нет ничего более пикантного.
– Черт с ним. – Фелиция хитровато ухмыльнулась и направилась к буфету. – Я оставила немного вермута и джина в прошлый раз. И привезла лук и оливки. – Она вытащила из сумки две банки и широко улыбнулась.
– Из тебя вышла бы потрясающая герл-скаут.
– А я еще ею не стала? – Она взяла бутылки и сделала себе вполне профессиональный мартини.
Кейт вытянулась в кресле.
– Опять кошки скребут на сердце? – Фелиция прочитала это на ее лице. Она достаточно хорошо изучила подругу за это время.
– Наверное, я просто объелась вишен. Похоже, у меня не все в порядке с пищеварением. Господи помилуй, не хватало, чтобы у нас разболелся живот. Бедный ребенок. – Подумав об этом, она хихикнула. – Может быть, мне лучше выпить мартини? – Но обе поняли, что она хотела сказать совсем не это. Кейт ничего не пила уже несколько месяцев.
– Почему бы тебе не прилечь? Прими душ, а я пока приготовлю обед. – Фелиция чувствовала себя здесь как дома.
– Ты приехала сюда готовить?
– Да, мамаша.
Кэти стало гораздо лучше. А после душа и вовсе замечательно. Она слышала, как Фелиция гремит на кухне посудой, и пошла к ней. На пороге детской немного задержалась. Так и есть. Вилли. Такой же мишка, как у Тома. Она подумала о том, что он там сейчас делает – играет ли по-прежнему с Вилли или уже забыл о новой игрушке. Она ласково потрогала медведя и вышла из комнаты.
– Что ты там делаешь?
– Ты не против спагетти? – Это было одно из трех блюд, которые Фелиция умела готовить. А еще яичницу и бифштексы.
Кейт кивнула:
– Прекрасно. Фунтом больше – фунтом меньше, какая разница.
Они обедали при свечах, любуясь открывающимся видом, Кейт было так приятно с кем-нибудь поговорить. Она слишком привыкла к тишине. Фелиция добавила перца в пресный суп ее жизни. И не только перца. Рассказывая Кейт все магазинные сплетни за последнюю неделю – кто кого съел, кто получил повышение, кто уволен. – Фелиция вдруг оборвала себя на полуслове, заметив, что Кейт слушает ее вполуха.
– Что с тобой, дорогая? Ты немного побледнела. Неужели от моих спагетти?
– Нет. Я думаю, опять эти чертовы вишни. – Она снова ощутила противное нытье в животе, как перед обедом, только немного сильнее.
– Скажите, пожалуйста, вишни. Ты просто переутомилась. Почему бы тебе не прилечь на кушетку? А может, лучше в постель?
– Я совсем не устала. – Она чувствовала себя выжатой, как всегда после посещений Тома. И все-таки она присела на кушетку и продолжала шутить с Фелицией. – Может, это и в самом деле твои дурацкие спагетти?
– Как вам будет угодно, леди. Лучше меня никто на Западе не готовит спагетти.
– Мама Фелиция.
Фелиция налила себе еще немного мартини, и они стали снова болтать и смеяться. Однако живот разболелся не на шутку.
– Пожалуй, я лягу в постель.
– О'кей. Я к тебе приду. – Фелиция с улыбкой смотрела ей вслед. Она уже помыла посуду. Кейт хотела сказать, что рада ее приезду, но она повторяла это так часто, что сейчас не находила подходящих слов.
Кейт проспала до девяти часов, а Фелиция прилегла на кушетку с книгой, отдыхая от повседневной работы. Ей доставляло удовольствие просто так валяться без дела. Она погрузилась в роман, но около часа услышала, как Кейт возится в своей комнате. С минуту прислушивалась, чтобы убедиться, затем увидела свет под дверью спальни.
– Как ты там?
Фелиция нахмурилась. Немедленно последовал ответ:
– Нормально. – Голос был спокойный.
– Живот все еще болит?
Не прошло и двух минут, как Кейт вышла из своей комнаты и остановилась в дверях в длинной розовой с белым ночной рубашке. Она была похожа на растолстевшую девочку с открытым лучезарным лицом.
– Фелиция... – Она улыбнулась еще шире.
– Ну? Что стряслось? – Фелиция не могла взять в толк, с чего это она так развеселилась. Кейт казалась такой бесконечно счастливой, какой Фелиция никогда ее не видела.
– Я думаю, что это никакое не несварение. Возможно... это схватки. – Кейт готова была прыснуть от хохота. Страха не было. С ума сойти, так неожиданно! Она испытывала странное возбуждение. Ребенок! Наконец-то он родится!
– Ты думаешь? – Фелиция вдруг стала серой. Кейт кивнула:
– Возможно. Но я не уверена.
– А не рано?
Кейт снова кивнула, нисколько не огорчившись:
– Надеюсь, восемь месяцев достаточно. Даже восемь с половиной.
– Ты позвонила врачу?
Кейт с победоносным видом кивнула. Да. Она собирается рожать. Может быть, прямо сегодня. Ждать осталось недолго. Конечно, это начало.
– Он просил перезвонить через час, а если боли усилятся, то немедленно.
– У тебя схватки? – Фелиция вцепилась в книгу и уставилась на подругу.
– Кажется, да. Я думала, это просто от несварения, но они становятся все сильнее и равномернее... – Вдруг, словно устав от разговора, она внезапно села и схватила Фелицию за руку. – Можешь сама убедиться.
Не раздумывая, Фелиция позволила Кейт положить свою руку на огромный живот. Она почувствовала, какой он твердый и напряженный.
– Боже мой. Ужас. Тебе больно?
Кейт покачала головой все с тем же возбужденным блеском в глазах. На лбу выступили капли пота.
– Нет, не больно. Просто очень тянет.
– Я могу тебе чем-нибудь помочь, дорогая? – У Фелиции дрожали руки, а Кейт разбирал смех.
– Нет, но если ты будешь так дрожать, я надаю тебе по заднице. Я рада, что ты рядом.
– Я тоже. – Но по ее виду этого нельзя было сказать, и Кейт снова рассмеялась.
– Расслабься.
– Ага. – Фелиция глубоко вздохнула и уселась на кушетке. – Я могу справиться с чем угодно. Но дети никогда не были моей специальностью. Мне еще не приходилось... Фу ты черт! Надо выпить. – Обычно невозмутимая, Фелиция Норман впала в панику, а Кейт сохраняла необычайное для такого момента спокойствие. Она ждала этого часа почти девять месяцев.
– Не надо сейчас пить, Фелиция. Ты мне нужна. Фелиция посмотрела на нее: не похоже, чтобы Кейт кто-то был нужен.
– Это правда?
– Да. – Ее голос был тверд, и Фелиция, всматриваясь в лицо подруги, поняла, что та имела в виду.
– Очень больно?
Кейт кивнула с отсутствующим видом, как будто думала о чем-то своем. Фелиция молча протянула к ней руку, и Кейт крепко вцепилась в нее. Боль стала нестерпимой.
Глава 4
Схватки становились более сильными и частыми, Фелиция напряженно сидела у постели в унылой больничной палате и держала Кейт за руку. Солнце уже освещало небо над холмами золотом рассвета.
