Развод! Хочу счастья на Новый год! (СИ) - Казанцева Елена Анатольевна

- Мам, я конечно точно не знаю, но она спала с нашим сисадмином, но он без квартиры, хотя денег зарабатывает прилично, - выдал Федор. – Она обычная хищница, ей просто хочется закрепиться в большом городе.

- Ну, вот она и закрепилась, легла под твоего отца, пузом повязала, теперь будет деньги отжимать, а это деньги семьи, - возмутилась Оля.

- Мам, это ещё доказать надо, что ребенок папы…

Владимир

Владимир был в ужасе. Он не собирался уходить от Оли. Именно его жена была тем светом в оконце, ради которого он вставал и шёл зарабатывать деньги. Он любил её с тех пор, как случайно встретил во дворе университета.

Владимир был обычным подкаблучником, где в семье все решала жена. Уходить он от неё не собирался, налево за все время их семейной жизни ни разу не сходил. А тут…

Владимир много работал, привык все держать под контролем. Поэтому он ездил в командировки с командой сам. Давно надо было делегировать, вырастил уже много толковых кадров, которые и работу можно доверить, они не завалят контракт, доведут до конца без сучка и задоринки. Но он упорно ездил сам, контролирую процесс в полях.

А тут был большой заказ, выехали почти полным составом фирмы. На месте надо было контролировать расселение людей по гостиницам, трансфер, опять же обеды и ужины. Вот в ту командировку и взяли Динару. Девка оказалась расторопная, быстро все организовала, обо всех позаботилась. Кто-то прилетал раньше, кто-то позже, Динара все держала под контролем. Работы было много, и Владимир валился с ног.

Однажды он возвращался в гостиницу, ужасно болела голова, занемела спина, а она словно почувствовала.

- Владимир Геннадьевич, у вас спина болит? – спросила Дина с участием.

- Болит, Дина, болит, травмы сказываются, - покивал головой он.

- Давайте я вам массаж сделаю, я квалифицированный массажист, у меня и диплом есть.

- А давай!

Черт его тогда дернул. Динара сделала ему такой массаж, что он просто воспарил. Потом принесла ему какую-то таблетку. Сказала от боли.

Потом он не помнит. Только на утро проснулся в кровати с Динарой. Они лежали обнаженными, крепко прижимаясь к друг другу. У него был каменный стояк.

- Может, продолжим, Володя, вчера нам было так хорошо, - промурлыкала она ему на ушко.

И он не удержался. Молодое свежее тело манило, а ещё бешено хотелось секса, у него уже давно не было такого желания. Олю он любил, но не хотел так, как это было в молодости, их любовь стала неспешной, размеренной. Тут же он просто имел девочку в бешеном темпе.

Владимир наврал супруге, что это было только раз.

Это повторялась каждую командировку. Теперь Динару он постоянно брал с собой, даже если в этом не было необходимости. И секс с ней был сумасшедший, её он хотел всеми фибрами души, всеми своими рецепторами.

А с Олей с тех пор у него ничего не получалось, как приворожила его ведьма- Динара. Кровать с женой была холодной, никакого желания, иногда даже не стоял на жену, иногда вяло шевелился. Он не знал, на что подумать. Не знал, как выпутаться из этой ситуации. Что теперь делать?

И уж точно он не хотел обижать Олю

Глава 9

Маша

Сколько не прячься дома, не зарывай голову в песок, от невзгод не уйдешь. Маше все ж пришлось выйти на работу. Ей позвонила её заместитель и посекретничала, что Павел очень интересовался уставными документами на одну из фирм. И Маша быстро сообразила, что муж начал действовать.

Так с самого начало пошло, что все пять фирм, что они с мужем организовали, были записаны на Машу и сына. Она никогда в сомнительные сделки не лезла, все на десять раз перепроверяла, всегда консультировалась с юристом. Пашка же по молодости чуть не «лег» под бандитов, голова горячая, сам отчаянный, куража много. Потом его чуть не зарезали, когда вторгся на чужую территорию, захотел построить автомастерскую рядом с конкурентом. Пашка тогда попал в больницу, долго восстанавливался и с тех пор отдал бразды правления Маше. Сам же он числился исполнительным директором в двух фирмах, в остальных просто директором на контрактной основе, во всех вопросах советовался с Машей.

Сейчас же они стояли у черты, дальше только развод. Отступать Маша не хотела и понимала, что просто так ей этот развод муж не даст.

В её душе бушевали такие сильные эмоции, она их пыталась сдерживать, но они требовали выхода, выжигая душу дотла. Слишком сильны были чувства, обида пожирала её изнутри, и Маша пока не могла спокойно думать о разделе бизнеса, для этого нужна была «холодная голова». Ещё не отболело, не отпустило, но и мужу она спуску не даст.

Она заехала в офис. Её встретили настороженно, подчиненный уловили, что что-то произошло, но пока не знали что. В глазах коллег читалось такое любопытство, что Маше стало не по себе. Скоро, очень скоро выплывет вся эта история с адюльтером, и начнут Машу склонять на все лады. Больше всего она боялась показаться слабой, на слабых налетают и клюют, пока не заклюют до смерти. Ладно подчиненные, но узнают конкуренты, вот кто точно слетятся, как стервятники на добычу.

Маша не готова была к такому. Ей пришлось взять в себя в руки и на лицо надеть маску стервы. Она стойка выдержала алчные взгляды любопытных коллег, пока шла к своему кабинету. Нет, не даст она повода позлорадствовать.

Маша выслушала доклад своего заместителя, посмотрела сводки и статистику. В мире бизнеса ничего не претерпело изменения. Перед Новым годом росли продажи, автомастерские не простаивали, на мойках были очереди. Все работала, как отлаженный годами механизм и приносило деньги.

Маша успокоилась, мандраж от того, что она обязательно столкнется с мужем, прошёл. Стоя у окна и смотря с высоты на пробегающих внизу пешеходов, Маша обретала некое умиротворение. Она всегда испытывала определенный кайф от работы, от этого красиво обставленного кабинета, даже от ежедневной и ритуальной чашечки кофе перед началом трудового дня. Все это приносило определенное удовольствие. И сейчас она испытывала некую гармонию в том, что стояла у окна и медленно пила черный кофе, смотря на снующих пешеходов.

- Мария Семеновна, к вам Павел Геннадьевич, - момент был испорчен.

Маша нервно поставила чашку на стол, кофе выплеснулся, запачкав гладкую поверхность столешницы из черного дерева.

Она не успела ответить секретарю, как дверь с диким стуком распахнулась, в кабинет вошёл её муж. Несмотря на то, что ночевал он не дома, на нем был новый с иголочки, отутюженный костюм, белейшая рубашка, Паша поправлял в манжетах золотые запонки.

- Привет, супруга, - скорее прошипел, чем сказал Паша.

- Дверь закрой, - холодно ответила она ему. – Негоже всем знать, что у нас происходит.

Он закрыл дверь и повернул ключ, отрезая отступление.

- Ну, вот и все, надо расставить все точки, - подумала она.

- Ты подумала? – кинул он ей вопрос.

- Над чем? – удивилась она. – В твоих действиях все понятно, вопросов нет, есть вопросы к твоей любовнице.

- Кстати о ней. Я с трудом уговорил её не писать на тебя заявление, - хмуро воззрился он на Машу.

- С чего бы ей писать на меня заявление, я её пальцем не тронула, - Маша прошла и села за стол в свое кресло. Сейчас они смотрелись так: она хозяйка положения, он подчиненный, который должен отчитываться.

- Твои подружки её избили, у неё гематомы по всему телу, растяжение связок стопы.

- И…что я должна делать? Броситься и рыдать?

- Принеси ей извинения, я оплачу ей лечение.

- Ты охамел в край. Мало того, что на деньги семьи содержишь любовниц, так ещё и защищаешь шалаву, которая приперлась в твой дом с какими-то требованиями.

- Я не защищаю её, Маш, - он потер переносицу пальцами, сжал её, словно испытывал боль, которую хотел подавить. – Маш, я понимаю, что сильно лоханулся, но у мужиков такое бывает. Мы, по сути, полигамны, хотим много и часто. Любого мужика может занести на сторону, но никто не уходит из семьи.