Измена. Давай откроем брак? (СИ) - Лакс Айрин
Ян издает нечленораздельный звук, потом я слышу, как к нему кто-то подходит.
— Ян, рада видеть. Свободен? — воркует женский голос.
— Секунду, пожалуйста, — говорит он в сторону.
И я только по интонациями его голоса понимаю, что собеседница ему интересна. По работе или нет, но разговор ему важен…
— В общем, на твое усмотрение. Допускаю, что приглашу до пяти своих друзей, — добавляет Ян. — Хорошего дня.
— И тебе.
***
Алена перезвонила почти сразу же после того, как получила рассылку.
Честно говоря, я немного по ней скучаю.
Кто-то скажет, как можно скучать по такой подружке, которая стремилась залезть в трусы к моему мужу? Но я буду по ней скучать…
Были времена, когда я даже жила у них дома: тогда отца увезли в столицу на операцию, и мама поехала с ним. Я жила у Алены, мы спали на одной кровати и ели из одной тарелки. Делились впечатлениями о первых поцелуях, разумеется, она в этом вопросе меня опережала и закатывала глаза, но все-таки поддерживала, когда позднее я могла сто раз подряд рассказать, как мне улыбается Ян… Она в то время уже меняла парней, скакала от одного к другому и советовала подать Яну знак, если я по нему сохну.
Аленка же носилась по городу, как ненормальная, поддерживая меня после рождения первого малыша. Дочка поторопилась на встречу на две с половиной недели раньше… Яна как назло, со мной не оказалось в те дни. Я рожала зимой, и были страшные бураны. Самолет Яна задержался, он не мог вылететь, и билетов не было под Новый Год., он приехал позднее... Алена бегала в поисках нужной смеси, подгузников и прочего…
В общем, я могу вспомнить много чего хорошего о нашей дружбе, но это не отменяет факта моей ревности и нашего злого разговора.
Алена просит о встрече, и я решила не отказываться.
После работы пересекаемся в любимом кафе.
Между нами чувствуется неловкость. Алена переживает, это сильно заметно по ее чрезмерно «громкой» улыбке.
Мы не приобнялись, как это было раньше, просто сели за столик и взялись за меню, бросая друг на друга осторожные взгляды.
Она не выдерживает первой.
— Мы все еще дружим? — спрашивает порывисто. — Или я все протрахала? Ну, в лучших традициях своей жизни?
— Я не знаю, а ты как думаешь? Не хочешь мне кое в чем признаться?
Глава 21
Лана
Жду, что ответит подруга. Она может и не отвечать, и я тоже в какой-то мере виновата. Ведь я знаю, какая она легкая на тему секса, а еще я знаю, что за все годы нашей дружбы Алена никогда не лезла к моему мужу. Да что к мужу, она и к мальчикам, который мне нравились еще в школе, не лезла, даже глазки им не строила, хотя могла бы. Она всегда была той красивой девчонкой, которой легко было склонить парня на свидание и последующую близость…
Я высокомерно отчитала подругу утром, она неуклюже пыталась извиниться, но я не хотела слушать, и тогда она тоже обиделась.
Пьяная, тупая ссора….
Между нами стеной встали подозрения, виной которых был… муж!
Алена облизывает губы и взбивает волосы пальцами.
— После того, как мы поссорились, я написала твоему мужу. Хотела насолить. Тебе. Себе.. Не знаю. Ведь мы столько лет дружим, и одна пьяная хрень все разрушила. Ты не хотела меня слушать. Вообще не хотела! Одна пьяная тупая выходка, о которой я сразу же пожалела, и все! Все разрушено… Я была расстроена, что ты не хочешь меня слушать. Я не знаю, честно, зачем я это сделала. Ты поставила крест на двадцатилетней дружбе из-за одного недоразумения, и я хотела сделать в ответ так, чтобы мы уж точно больше не дружили.
— Ты получила, что хотела? — тихо спрашиваю я.
Потому что я — нет. Якобы избавилась от подруги, которую можно записать в блядюшки, но дело ведь не в ней, правда?
Мой муж расстегнул ширинку для всех привлекательных девушек и женщин города и не только. И на подруге я всю злость выместила лишь потому, что она имела несчастье оказаться рядом подвыпившей и хотела показать себя раскрепощенной и классной, интересной в сексе перед приятелем моего мужа. В этом вся соль. Аленка подстраивается под мужиков, которые ей нравятся… Макс прихвастнул тройничками в прошлом, и Аленка сразу пьяненько вывалила свои тайные желания. Не факт, что она хочет этого по-настоящему, но алкоголь развязывает языки.
Мы можем фантазировать о многом, но воплощать? Нет, не все и не всегда…
Большая часть всегда остается лишь фантазиями, которым никогда не нужно быть воплощенными.
— Мне стало стремно. Стыдно. Гадко. И я была уверена, что Ян точно не пойдет на это. Я как будто нарочно себя еще больше грязью облила. Чтобы уж точно… не было пути назад. Пожалела, конечно. Но ведь уже не отменишь отправленное и прочитанное собеседником сообщение! — вздыхает она. — И, честно говоря, если бы Макс меня не бортанул… Причем сразу же! Утром я поплелась к нему, а он меня послал. И потом твоя отповедь высокомерная утопила меня в грязи… Мне паршиво, Мелан. Я так паршиво себя никогда не чувствовала! — выпаливает она и через секунду болезненно спрашивает. — Почему ты молчишь?
— Не знала, что Макс тебя послал.
— Послал, трахнул и послал. Это мой самый провальный секс… А я еще такую хрень несла, не вместе ли мы! Кого я обмануть пыталась? Ты все видишь насквозь. Боже… — вздыхает она. — Ну, скажи свое коронное, ага…
— Ты поторопилась. И ты обязательно встретишь свое счастье. Но не так.
— А как? — всхлипывает. — Мне скоро тридцать четыре, и мои самые длительные отношения длились всего три гребаных месяца! И то лишь потому, что мужик был в разъездах… Я уже чего только не делала, и курсы проходила, и маткой на йоге дышу регулярно. Где мой гребаный мужик?!
Невольно улыбаюсь: в этом вся Алена. Иногда ужасная, но такая откровенная, открытая, яркая… Делает, а потом думает, причем, не всегда жалеет о результате…
Мне не хватает ее легкости в некоторых ситуациях, и будь я хотя бы чуточку такой, как она, я бы легче переносила эти потрясения в нашем браке.
— Ты на вечеринку-то придешь?
— Да, — шмыгает носом и вдруг начинает реветь, пересев на диванчик рядом со мной. — Прости, я такая дура!
Меня тоже прошибает слезами, в носу першит. Терять подругу было больно, она мне по-настоящему дорога, и я рада, что мы поговорили. Обнимаю ее, вместе плачем.
Макияж испорчен, к черту. Надо будет все исправить.
И как же я рада, что мы все-таки поговорили и решили эту проблему.
Даже если бы мы не помирились, все равно неправильно молча порвать дружбу, которая много лет длилась. Может быть, кто-то так и умеет. Вот, например, сумел же Макс Титов молчком пропасть с радаров и ничего никому о себе не говорить, а потом заявиться, как ни в чем не бывало…
Тараканы у каждого — свои, мои любят определенность и завершенность.
Наревевшись, отправляемся в туалет, кое-как поправляя свои зареванные лица.
— У меня есть помада, — предлагает Алена. — Ты румянец стерла, если пальчиками растушевать помаду, будет смотреться, как румяна… — быстро помогает.
Потом возвращаемся за столик, подруга меня заверяет:
— Знаешь, я… больше не пью, честно! Я даже на твоей вечеринке пить не буду! Я взяла аскезу на ближайшие две недели… Говорят, аскезы на исполнение желаний работают!
— Дай угадаю, загадала себе Того Самого Мужика, который сделает тебя счастливой?
— И позовет замуж, — смеется подруга.
— Только не сорвись, это самое главное.
— Угу… Я постараюсь. А что у тебя? Вы с Яном помирились? — интересуется осторожно.
— Так-то… мы и не ссорились, просто не сошлись во взглядах. Повздорили, с кем не бывает…
Я пока не спешу раскрыть перед подругой тайну открытого брака.
Не потому что я ей не доверяю, а потому что вижу в этом слишком большую уязвимость — свою собственную…
Кажется, подруга мне не поверила, но не спешит наседать.
— Вот как? — уточняет. — Ясно, тебе виднее, конечно.
