Это всегда были мы (ЛП) - Харт Райли

И если мы решим быть вместе, я пройду через то же самое.

Это не пугало, если только так я смогу обладать Алексом, но пока для меня все было в новинку.

Я взглянул на своего мужа. Практически всю ночь мы не выпускали друг друга из объятий. Сейчас он лежал на животе, по пояс укрывшись одеялом, однако левая согнутая нога торчала наружу.

Алекс еще не проснулся, поэтому я наслаждался моментом, блуждая взглядом по его телу, исследуя мужчину, которого и так знал, как самого себя. Я нежно дотронулся до щеки, пробежался кончиками пальцев вдоль позвоночника, прежде чем расцеловать каждую веснушку на плечах. Мой, мой, мой, весь мой. И должен принадлежать только мне.

— М-м-м, приятно, — сонно пробормотал Алекс.

Спускаясь ниже, я продолжал осыпать поцелуями спину, но добравшись до одеяла, робко потеребил край. Алекс кивнул, и я обнажил округлые ягодицы, обвел ладонью и, изогнувшись, прильнул к одной из них губами.

— Помнишь, когда нам было по шестнадцать, я подшучивал над твоей мохнатой уродливой задницей?

— Да…

— Я ошибался. Классная попка и вовсе не уродливая.

Алекс поиграл мышцами той части тела, о которой шла речь.

— Ты ей тоже нравишься. — Мы рассмеялись.

— Ну и придурки же мы.

— По крайней мере, нас двое, — успокоил Алекс.

— Доброе утро, муж. — Прозвучало забавно, но… наверняка голос выдавал, насколько мне приятно называть его так.

Повернувшись, Алекс встретился со мной взглядом.

— Доброе утро, муж.

Я чмокнул его в щеку. Потому что не мог оторваться от него. И вообще становился… слащаво-сентиментальным, когда дело касалось моего Алекса.

— Боюсь привыкнуть к тому, как ты называешь меня мужем.

— Хочешь, перестану?

— Нет. Мне очень нравится. Только… не разбивай мне сердце, Кейден. Я о многом прошу, понимаю. Для тебя все в новинку и может оказаться сложным, или остаться всего лишь сексом…

— Нет. Всего лишь секс с тобой? Невозможно.

— Ну да, и все же здесь мы в безопасности, вдали от дома, родных и знакомых. Другое дело — быть геем в реальном мире, и разве мы в отношениях?

— Мы в браке.

— Ты прекрасно понял, что я имею в виду. — Он закатил глаза. — Что насчет твоего отца? Мы оба знаем, хоть он и не имеет ничего против, когда речь идет обо мне, но, я в курсе, все будет иначе, если дело коснется тебя.

Я поморщился. Потому что никогда не рассказывал обо всех гадостях, которые говорил отец по поводу совместных ночевок, и о расспросах, дурачимся ли мы с Алексом в том смысле. Или как утверждал, что не против геев в целом, но точно не допустил бы подобного для своего сына.

— Не думал, что тебе все известно.

— Ты хотел защитить меня, и я позволял верить, что ты справляешься.

Господи, разве он не лучший мужчина на свете? Невозможно выразить словами, насколько Алекс дорог мне, как сильно я беспокоился о нем, и сам нуждался в его заботе.

— Я не пытаюсь давить, Кейден, но нельзя забывать об этих вещах. Потому что, как бы безумно я ни хотел тебя, ни за что не стану рисковать нами. Я не могу потерять тебя. Если есть хоть малейшая угроза нашей дружбе, мы должны все прекратить.

Конечно, он был прав.

— Что бы ни случилось, я никуда не уйду. Ты останешься со мной. Я же понятия не имею, кто я без тебя, Ал. Неужели не знаешь?

Наверное, мне не стоило признаваться. И так не должно было быть. Тем не менее, я сказал правду.

— Иди ко мне. — Он положил ладонь мне на затылок и притянул к себе. Я склонился над ним, накрывая его рот своим, жадно облизывая и посасывая губы, Алекс проглатывал каждый мой стон. — Давай, — заговорил Алекс, — просто… наслаждаться друг другом, пока мы здесь. Попробуем не беспокоиться о возможных проблемах дома и получить удовольствие. Со всем остальным разберемся позже.

— Вместе, — уточнил я.

— Вместе. — Алекс улыбнулся. — А теперь я заставлю тебя кончить.

— Нас обоих. Хотя нет. Позволь мне, я хочу сделать все сам.

— Хорошо. — Алекс слез с кровати и достал из сумки смазку.

Я выдавил немного жидкости на ладонь и обхватил возбужденный член Алекса. Он ощущался невероятно горячим в моей руке. И прикасаясь к эрекции другого мужчины, я совершенно не испытывал смущения. Потому что это был мой Алекс.

Мы целовались не прекращая, он направлял меня, пока я сжимал нас обоих, повторяя действия Алекса прошлой ночью. Кончив одновременно, нашептывая на ухо имена друг друга, мы, удовлетворенные и потные, развалились на кровати.

Отдышавшись, я повернул голову и посмотрел на Алекса.

— Потрясающе. Прими душ со мной, муж. А еще я жутко проголодался.

Именно этим мы и занялись. Освежились, оделись и, стоя бок о бок, почистили зубы. После завтрака утро решили провести в городе, изучая местные достопримечательности, а потом полдня загорали и плавали в океане. Мы встретили вчерашнего танцора, и тот понимающе подмигнул мне.

Вечером за ужином, когда в ресторане зазвучала медленная музыка, я встал и протянул руку.

— Потанцуй со мной, Ал.

Он согласился, и мы танцевали, тесно прижимаясь друг к другу. Алекс находился именно там, где всегда должен был, — в моих объятьях. Как у нас получилось прожить столько лет без этой близости? Я уже никогда не сумею вернуться к прошлой жизни.

Оказавшись в номере, мы в ту же минуту сорвали одежду, мечтая касаться обнаженной кожи, целовать и ласкать друг друга. И судя по всему, я влюбился в член Алекса, мне не хотелось выпускать его из рук. Кто ж знал?

Следующие дни мало чем отличались от предыдущего. По утрам мы просыпались голыми, вместе отправлялись в душ, потом завтракали. День проводили, гуляя по городу или участвуя в развлекательных мероприятиях в отеле и на пляже, а ночи — мокрые от пота, переплетались разгоряченными телами, не в силах насытиться и оторваться друг от друга.

Мы болтали о ерунде и веселились — мне даже удалось заставить Алекса прокатиться по пляжу на моей спине, и я уверен, ему понравилось, просто он это тщательно скрывал.

Между нами все оставалось по-прежнему, но теперь Алекс был моим мужем, и пришла пора признаться, хотя бы самому себе, — я люблю его и всегда любил.

Глава девятая

Алекс

Эту неделю с уверенностью можно было назвать лучшей в моей жизни. Я поморщился — слишком слащаво. И во всем стоило винить Кейдена. Единственного человека, кому под силу вдохновить меня на подобные размышления.

Однако неизбежно наступило утро последнего дня перед нашим отъездом. Кейден еще спал, тихонько похрапывая, — чего, по его словам, он никогда не делал, — а я думал лишь о том, насколько сильно мне не хочется возвращаться домой. Если бы только можно было… остаться в Пуэрто-Вальярта. Сохранить статус мужей, жить долго и счастливо, пребывая в своей утопии, в которую совершенно случайно попали.

Для меня вообще все выглядело реальным. Словно мы давно жили как пара влюбленных. И планировали свадьбу в здравом уме и трезвой памяти, а не в пьяном бреду, как случилось на самом деле. А я помнил намного больше, чем слова завернувшего меня в объятия Кейдена: «Теперь ты мой? И никто не сможет забрать тебя?».

Иногда… я позволял себе забыть об уговоре наслаждаться временем, проведенным вместе, и о том, что серьезный разговор нам только предстоял.

Отец Кейдена станет проблемой.

Тот факт, что Кейден никогда не планировал остепениться, — тоже, но… почему тогда он всю неделю неустанно называл меня своим мужем? В чем смысл?

А теперь у нас оставалось чуть больше двадцати четырех часов, прежде чем мы вернемся к реальности, и я провел половину ночи, мучаясь бессонницей, под удушающей тяжестью мыслей о возвращении домой.

— Люблю тебя, — шепнул я, зарывшись носом в волосы Кейдена.

Я лежал на спине, а он — на животе, перекинув через меня руку и ногу, уткнувшись лицом в мою грудь. Смотреть на обнаженного Кейдена — само по себе блаженство, но чувствовать обнаженного Кейдена, тесно прижимающегося к моему боку, — подобно выигрышу в лотерею или всему счастью в мире вместе взятому.