Особый пассажир (СИ) - Мас Дж. "Дж. Мас"
Пенек расхохотался, будто бы даже расслаблено:
- Старушка совсем со свистящим чайником, я уже успел подумать, что она доставит нам проблем.
Типы вокруг меня поддержали его смехом, от чего напомнили гиен. «Пенек» мазнул по мне взглядом и потерял всяческий интерес к моей трясущейся персоне.
- Избавьтесь от нее, - бросил равнодушно, отворачиваясь.
Глава 9
Этот момент я буду вспоминать, как самый страшный в моей жизни. Как это так получается? Ведь только что было хорошо, а сейчас меня, кричащую и вырывающуюся, волокут туда, где я минуту назад думала найти свое спасение.
Я вопила как ненормальная, в голове ворохом проносились самые ужасные мысли. Особенно пугали все воспоминания сцен из фильмов. Ведь если бы хотели ограбить и оставить в живых, то просто скрыли бы свои лица, разве нет? Они меня убьют!
Я не готова была прощаться с жизнью не из-за кого. Особенно из-за каких-то машин. Да, прикипела к Бони, особенно к Кладу, но не умирать же за них! А ведь только-только жизнь пошла на лад.
Я брыкалась так отчаянно, что умудрилась пяткой заехать Типу Слева по уху, хотя меня тащили за плечи. И орала сильнее бабы Маши из дома напротив, когда кто-то потоптался по ее гортензиям.
Мне слишком рано умирать, вы слышите?!
В отчаянии дотянулась зубами до Типа Справа и укусила его так, что даже сквозь пиджак и рубашку почувствовала металлический привкус во рту с нотками детского талька. Он зашипел от боли и ощутимо ударил по лицу. Даже потенциальный синяк был бы манной небесной, если это будет означать, что я останусь в живых.
Скрипнула тяжелая дверь. Следующее, что я почувствовала, так это полет через комнату и болезненное приземление на груду хламья. Это было настолько неожиданным, что я даже заткнулась. Уставилась на своих убийц снизу-вверх, лежа в неудобной позе, готовясь к худшему.
Тип Справа осмотрел меня до безобразия равнодушным взглядом, потянулся правой рукой за пиджак, а после… что-то швырнул в меня, кивнул Типу Слева, а потом они просто развернулись и ушли, закрыв дверь с обратной стороны.
Мне понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить, как ровно дышать. Не нравилось мне, что они просто так взяли и оставили меня здесь. Что они там собрались делать? А что, если они собрались здесь все сжечь?!
Эта мысль как ужалила. Я подскочила к двери и заколотила в нее кулаками и ногами с завидным усердием, по второму кругу прогревая легкие.
Я кричала и колотила, колотила и кричала, как мне казалось, очень долго, но никто не слышал. Неужели здесь настолько хорошая звукоизоляция? Сколько вообще времени прошло? Две минуты или два часа? А что, если здесь закончится воздух? Я с разбега попыталась выбить дверь, но впечаталась в нее так сильно, что просто отпружинила назад и упала на пол.
Ох, кажется, останутся синяки, но стоит попытаться еще раз.
Взяла более длинное расстояние для разбега, увеличила скорость, продпрыгнула и врезалась прямиком в Илью, открывшего толстенную, как я сейчас увидела, дверь.
- Обалдеть! Ты реально хотела выбить хромированную дверь цыплячьей тушкой?
- Помолчал бы! Я боялась задохнуться! – Резко ответила ему, вырываясь из крепких рук, удерживающих мою «цыплячью тушку».
Илья с неизменной усмешкой показал на большую решетку вентиляции под потолком.
- Ой, куда ни посмотри, все такие умники! Я испугалась! Ясно тебе? Их было четверо! – Я опять начинала срываться на крик. Эмоции просили выхода.
- Только не реви, ты ведь вроде как одна из нас, а мы не…
- И не цыплячья у меня тушка! Они сказали убрать меня…
- …ревем, тебе нужно…
- … а потом слева и справа потащили…
- … воды, подышать, успокоиться, а…
- … я кричала, но никто не слышал!
Внезапно Илья резко встряхнул меня, и подсунул откуда-то взявшийся стакан с водой. После нескольких глотков истерика пошла на спад, а реальность стала проясняться. Нас окружали «мои» люди, шастающие по ангару и заглядывающие в разные углы. Костик о чем-то, сдержанно жестикулируя, рассказывал Михалычу, который хмуро посматривал в мою сторону.
- У меня не цыплячья тушка, - выдохнула, допив холодную воду.
- Хорошо, не цыплячья. – Илья, якобы оценивая, осмотрел меня с ног до головы, чуть серьезнее взглянув на подбородок, где точно будет синяк, и на следы, оставленные на плечах, выдал, - я передумал. Цыплячья.
- Нельзя передумать в процессе передумывания.
- Ты в порядке? – Простой вопрос от коллеги, который всегда надо мной потешался, вызвал жжение в носу и ком в горле.
Нет, не в порядке. Мне до сих пор страшно. И не покидает чувство, что все произошло из-за меня. Что это именно я облажалась.
- Сень, посмотри на меня. Это – твоя работа. Это не шутки. Будешь реветь потом, а сейчас возьми себя в руки и иди отчитываться перед Михалычем.
- Но что я ему скажу? – Спросила Илью, проглотив подкатывающие слезы.
- Правду и по порядку. Его работа – со всем разобраться. Вот и помоги ему. Ему и Зурыгину.
- А как он ухо потерял? – Вдруг шепотом спросила коллегу.
- Только у него не додумайся поинтересоваться, - также шепотом бросил Илья, подталкивая к Михалычу, к которому подошел Зурыгин, а после кинул громче, подтолкнув в спину: - А хотя, спроси!
Бросила на него злой взгляд через плечо и направилась к Михалычу. Я была благодарна Илье, его подколки помогли успокоиться, дышать ровнее. И вполне вероятно я не буду плакать. Работа мужская, но и мы – женщины – не пальцем деланные.
Сжала кулаки и подошла к Михалычу вплотную:
- Пройдем, Сень, в мой кабинет. Мы уже многое видели на камерах, ты добавишь детали.
Прежде я никогда не видела Степана Михалыча таким, как сейчас. Раньше он мне всегда казался добрым дядюшкой, который был строже с моими «старшими братьями», но сейчас это был собранный человек с острым взглядом, цепко выслушивающий мою историю. Зурыгин мрачной тучей стоял рядом и начал задавать вопросы только после того, как я закончила рассказ. Его интересовало все: начиная с первых слов «Пенька», до моего замечания о запахе детской присыпки от одного из типов.
Илья очень ошибся, не вчера было мое посвящение – а сегодня.
- Сень, выслушай внимательно, что я тебе скажу, - Михалыч подал мне завернутый в полотенце лед, когда Зурыгин ушел, - ты не должна была остаться одна – это моя большая ошибка. И ты не должна сейчас оставаться наедине с собой. По-хорошему тебя сейчас следует отпустить домой, дать отдохнуть, но мы все проходили через нечто подобное. И оставаться сейчас одной, наедине со своими страхами – не самый лучший выбор.
Он посмотрел на меня с неким сочувствием, вызывая новый приступ подкатывающих слез, и вздохнул:
- Но, если ты решишь отправиться домой, то сегодня до конца смены отпускаю.
- А что, если они меня и там найдут?
Мы уже знали, кто именно к нам пришел сегодня в гости: в той комнате я не обратила внимание, что именно мне швырнули, а это оказалось посланием. Поперек страницы какого-то договора была надпись: «Привет от Бедина».
- Сейчас мы по крайней мере точно уверены, кто стоит за всеми происшествиями. Твоя новая покровительница может успокоиться, - Михалыч усмехнулся, - но потом. Пока ей знать не стоит, иначе пойдет с маленькой армией штурмовать бывшего родственника.
- Но в чем смысл этого всего?
- Показать, насколько длинные у него руки, и как сильно он может насолить Архарову.
Последние дни творилась какая-то чертовщина. Были ложные вызовы, сбои в графиках. Ко всему этому люди Бедина готовились несколько недель, а именно взломать системы, но не так, чтобы принести серьезные повреждения, пробраться в самое защищенное место, то есть в наш ангар, лишь для того, чтобы показать, на что именно он способен. А тот лист договора – это соглашение о сотрудничестве Архарова с главным конкурентом Бедина.
- И на его дочери Архаров был женат? – Как будто это главный вопрос.
