Моя Твоя дочь (СИ) - Тафи Аля

Боже… Но как решиться на это? — Мне… мне нужно время подумать, — сказала она, поднимаясь со стула. — Я поняла вас. — Конечно, — доктор кивнул. — Но если вы выберете этот способ, то не затягивайте с решением. Время работает против нас.

Маша автоматически кивнула и вышла из кабинета врача. В голове молоточками стучали слова доктора, разбивая вдребезги ее решимость и надежду. Она не была готова к тому, что услышала сегодня. Утилизированы. Это слово буквально разрушало ее сознание, вызывая протест. Маша почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Она вышла из больницы и вдохнула полной грудью свежий воздух, но это не помогло. Картины, которые рисовало ее воображение, были невыносимы.

Маленькие, беззащитные дети… Язык не поворачивается назвать их эмбрионами… Дети, которые никогда не увидят свет, никогда не почувствуют материнской любви. "Нет, — подумала Маша, — я не могу так поступить. Это… это же убийство." Да, она понимала, что Ева нуждается в помощи, что каждый день может стать для нее последним. Понимала…

Но она не могла пойти на такую жертву.

Не могла позволить убить своих нерожденных детей ради спасения одного ребенка. Маша достала телефон и набрала номер Андрея. — Андрей, — голос ее дрожал, — я… я передумала. — Что? — Андрей не сразу понял, о чем она говорит. — Я не могу родить ребенка-донора таким способом, — Маша с трудом сдерживала слезы. — Я… я не убийца.

Сбросив звонок она закрыла лицо ладонями и разрыдалась. Она не знала, что делать дальше.

Не знала, как спасти Еву.

Глава 19

Устало потерев переносицу Андрей зажмурился и покачал головой. Голова гудела словно потревоженный улей от разных мыслей.

— Я не могу, Андрей…

Отчаянный шёпот Маши все ещё стоял в ушах, заставляя его едва не скрипеть зубами от бессилия…

— Божеее, — протянул он с отчаянием, роняя голову на руль. — Что делать? Что?

Если бы он мог хоть что-то сделать! Он бы все отдал… Все! Всего себя отдал бы Еве и Маше, лишь бы это помогло.

«Я не могу…», звучало в голове отчаянное.

Он тоже не мог. Не мог заставить Машу сделать это, потому что это бесчеловечно. Рожать это только ее выбор. На ней лежит огромная ответственность и только ей решать как поступить.

Андрей понимал ее. Понимал, что для нее, для этой сильной, но такой хрупкой девушки, это решение было равносильно убийству.

Но он также понимал, что это был единственный шанс спасти Еву, которая угасала с каждым днем. И видеть это тоже было невыносимо.

Как Маша со всем этим справлялась?

Если бы он мог… Но он не мог.

Ничего не мог сделать.

Андрей завёл машину и поехал в больницу. Он нужен Маше сейчас, нужен, поэтому отложил все дела, чтобы быть с ней рядом.

Остановившись на светофоре, сидя за рулем своей машины, Андрей бесцельно скользил взглядом по шумной толпе, переходящей дорогу.

Молодые пары, спешащие куда-то студенты, беззаботные дети тянущие за руки своих родителей… "Интересно устроена жизнь," — подумал он, чувствуя, как внутри поднимается горькая усмешка. В тот момент, когда в его жизни разворачивался настоящий армагедон, у других все шло своим чередом. Обычная суета, обычные заботы, обычные радости и горести. "Армагедон," — повторил он про себя.

Для него это слово имело теперь совсем другой смысл. Не глобальная катастрофа, не конец света, а крах его собственного мира. Светофор переключился на зеленый, и поток машин тронулся с места. Андрей нажал на газ, чувствуя, как внутри него растет отчаяние. «Что делать? — спрашивал он себя, глядя на дорогу. — Как быть с Машей? Как спасти Еву?» Он не знал ответы на эти вопросы. Он чувствовал себя потерянным, одиноким, беспомощным. Вдруг его взгляд упал на маленькую церковь, стоящую чуть дальше от дороги. Скромная, неприметная, не бросающаяся в глаза, но тем не менее она привлекла его внимание. «Может быть, там я найду ответы, — устало подумал он, сворачивая к церкви.» Он не был религиозным человеком. И семья его особо в Бога не верила. Но почему-то именно сейчас ему отчаянно захотелось войти туда.

Что он искал? Ответы? Надежду? Что?

Андрей не мог бы сейчас сказать точно, но одно он знал наверняка, ему туда надо.

Больше потому что некуда… Внутри было тихо и прохладно. Пахло ладаном и свечами.

Встав перед иконой он прикрыл глаза и стал молиться. Как умеет, как знает, как чувствует…

Своими словами, душой, сердцем. Он молился за Машу, за Еву, за себя. Просил у Бога помощи, совета, утешения.

— Что тревожит тебя, сын мой? — раздался за его спиной тихий голос.

Андрей обернулся. Рядом стоял пожилой батюшка с добрыми глазами и седой, аккуратной бородой.

И Андрею захотелось поделиться с ним своей бедой.

Его словно прорвало. Он говорил и говорил, выплескивая боль, страх, отчаяние…

Батюшка внимательно выслушал его, ни разу не перебивая. В его глазах не было ни осуждения, ни презрения. В его глазах был покой и сострадание.

— Сын мой, жизнь — это череда испытаний, которые мы должны пройти с достоинством и смирением. Иногда Бог посылает нам такие испытания, чтобы проверить нашу веру, нашу любовь, нашу способность к принятию. — наконец сказал батюшка. — Никогда Бог не даёт нам испытания не по силам нашим. Принятие — это не значит смириться с ситуацией, — продолжил батюшка. — Это значит принять ее как данность, как урок, который нужно усвоить. Принять не значит сдаться, это значит найти в себе силы идти дальше, искать новые пути, новые решения.

— Но как мне принять то, что Ева может умереть? — с горечью воскликнул Андрей. — И Маша…

— Маша боится, — сказал батюшка. — Она боится нарушить Божьи заповеди. И это тоже проявление любви — любви к жизни, к своим детям, к Богу. В ней сильна любовь…

— А что же делать мне? — спросил Андрей, — Что мне делать?

— Молись, сын мой, — ответил батюшка. — Молись за Машу, за Еву, за себя. Проси у Бога помощи, прощения, искупления. Бог не зря привел тебя сюда, он хочет услышать тебя и хочет, что бы ты услышал его. Верь в то, что Бог услышит твои молитвы и укажет вам правильный путь.

Андрей сжал голову руками.

— Я в отчаянии, батюшка…

— Тебе поможет любовь, сын мой, — ответил ему батюшка. — Любовь — это самый сильный дар, который Бог дал нам. Любовь к ближнему, любовь к семье, любовь к жизни. И эта любовь должна быть безусловной. Мы должны любить не за что-то, а просто так, несмотря ни на что. Ты любишь Еву? Машу?

Дождавшись кивка Андрея батюшка продолжил: — Вот и хорошо. Помни о своей любви. Прими свою любовь. Попроси Бога о помощи, ибо- «Просите, и дано будет вам; ищите и найдете; стучите и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят.»

Андрей кивнул, чувствуя, как его сердце наполняется теплом и надеждой. Он поблагодарил батюшку и вышел из церкви готовый к новым испытаниям.

Что бы не решила Маша, он будет рядом. Всегда будет рядом.

Глава 20

Маша

Маша проснулась и лежала смотря в темноту. Рядом тихо сопела Ева, где- то в коридоре ходили медсестры…

Несмотря на ночь, в отделении кипела жизнь. А ей приснилась Даша…

Она стояла в залитом солнцем саду, одетая в белое платье, и ласково улыбалась.

— Даша! — увидев сестру, Маша побежала к ней. — Я так соскучилась!

— Я тоже люблю тебя. — Даша ласково улыбнулась ей и обняла её.

— Надя! — Дашка обернулась и покачала рукой маленькой девочке, подзывая её. — Надюша, иди сюда.

К ним подбежала маленькая девочка с золотистыми кудряшками и большими голубыми глазами.

— А что это за красивая малышка? — Маша протянула руку к девочке, наклоняясь.

— Это — Надя, Надежда. — Даша тоже улыбнулась, глядя на малышку.

— Надежда…,- Маша протянула руки и взяла малышку на руки, чувствуя, как ее маленькое тельце прижимается к ней, а её дыхание щекочет щеку. В этот момент она ощутила такую любовь, такую нежность, что слезы навернулись на глаза.