Бери моего папочку, я возьму твоего (ЛП) - Сноу Дженика

Теперь она была в моей жизни благодаря моему отцу и Картеру, и я хотела, чтобы отношения между нами были лучше.

Кому хотелось быть рядом с кем-то другим и быть совершенно несчастным? Кто хотел бы иметь в своей жизни кого-то, кто создавал бы этот узел страха в животе каждый раз, когда он рядом с тобой?

Если был шанс, что мы могли бы сгладить ситуацию, я была бы только за.

Она долго молчала, и я позволила ей разобраться в том, о чём она думала. Я видела, как тяжёлые мысли проносились по её лицу.

— Моя мать не играла положительной роли в моей жизни. Между ней и моим отцом много разногласий, много разногласий с ней вообще. Она использовала меня, чтобы контролировать его. Не давала мне видеться с отцом и поднимала много шума с судебными вопросами.

Эмбер закрыла глаза и потёрла голову, явно возвращаясь к тому, о чём говорила. Она взглянула на меня, и я увидела в её глазах непролитые слёзы, которые даже немного тронули моё сердце.

— Мой отец много раз и очень долгое время пытался забрать меня у неё, чтобы мне стало лучше. Но я выросла упрямым подростком, обиженным и даже думавшим, что я знаю всё лучше всех. Я хотела остаться с мамой. Ей было всё равно, что я делаю. Я могла бы не спать всю ночь и никогда бы не попала в неприятности с ней из-за своих проступков. Я знала, что быть с отцом будет совсем по-другому, что будут правила. Он не позволил бы мне уйти от ответственности за это дерьмо. Очень многое изменилось бы.

Я прикусила язык, сочувствующая часть меня хотела утешить её. Я думала о Картере и о том, как он изо всех сил старался исправить ситуацию для Эмбер. Теперь я восхищаюсь им ещё больше.

— Так я относилась к людям, как я относилась к тебе… Если бы жила с ним. Я знаю, что для меня всё было бы совсем по-другому. Я знаю, что стала бы лучшим человеком.

Официантка вернулась, чтобы узнать, желаем ли мы чего-нибудь, но я культурно отмахнулась от неё, зная, что сейчас не время. Чёрт, нам следовало сделать это в уединении дома, потому что я видела, как тяжело это было для Эмбер. Мне тоже было тяжело.

Обнажив душу, Эмбер показала мне свою уязвимость, и я была почти уверена, что она никому раньше не показывала эту свою сторону.

— И… я рада, что ты и мой отец вместе. Я думаю, ты отлично подходишь ему.

Я почувствовала, как мои брови слегка приподнялись от удивления, услышав, как она сказала, что её всё устраивает, особенно небольшое шоу, которое она увидела за ужином. Но я полагаю, что шок, который я испытала, заключался в том, что она на самом деле улыбалась и не выглядела расстроенной этой правдой.

Когда я промолчала, настала её очередь поднять бровь, уголок её рта изогнулся, когда она ухмыльнулась. Ей показалось забавным, что она застала меня врасплох своим комментарием.

Тишина затянулась, пока я пыталась собраться с мыслями. Но когда я откашлялась и немного поёрзала на стуле, я действительно почувствовала, что искренне улыбаюсь.

Я была счастлива, готова и открыта сделать с ней этот первый шаг. Было совершенно ясно, что она тоже этого хочет.

В итоге мы сделали заказ, остались ещё на полчаса, пока ели, и говорили на «безопасные» темы. Она не спрашивала о моих отношениях с её отцом, которых я бы всё равно не стала разглашать. С Картером всё было ново. Я была немного эгоистична, разглашая какую-либо информацию на столь раннем этапе.

Я хотела сначала узнать всё, прежде чем открыться кому-либо другому. Особенно его дочери или моему отцу.

Выйдя из ресторана, мы стояли на углу улицы в странной тишине, и никто из нас, казалось, не знал, что сказать. Эмбер взглянула на свои туфли, провела руками по своему дорогому наряду, а затем, наконец, посмотрела на меня.

— Всё это о том, что мне очень жаль, Мина. Мне искренне жаль, и я постараюсь стать лучше. Я буду работать над тем, чтобы стать лучше, потому что мне не нравится тот человек, которым я стала.

А затем, снова шокировав меня, Эмбер обняла меня. Как бы быстро это ни произошло, она отпустила меня, одарила меня застенчивой улыбкой и попрощалась перед уходом.

Я смотрела, как она идёт по улице, зная, что мой рот и глаза широко раскрыты, и что я почти уверена, что нахожусь в другом измерении.

— Что, чёрт возьми, только что произошло?

Глава двенадцать

МИНА

Я поймала себя на том, что пишу Картеру сообщение, сообщая ему, что хочу его увидеть. Честно говоря, разговор, который у меня только что состоялся с Эмбер, меня немного потряс.

Я поверила бы скорее, что свиньи летают. Я задавалась вопросом, не замёрз ли ад.

Всё это было… сюрреалистично.

Я отправила Картеру сообщение с вопросом, могу ли я приехать. Через секунду пришёл ответ.

Картер: «Приезжай сейчас, детка».

Я почувствовала доминирование в этом единственном предложении. Я даже почувствовала, как дрожу в предвкушении.

Я добралась к нему в каком-то оцепенении. Когда я подошла к его многоквартирному дому, швейцар посмотрел на меня со стоическим выражением лица, а затем резко кивнул, но не впустил меня.

Я сомневалась, что он помнит меня с того вечера, когда я приходила на ужин, но если он и помнил, то я явно не произвела на него впечатления, поскольку он делал вид, что меня тут вообще не было.

Я включила домофон квартиры Картера, а затем отправила сообщение о том, что я здесь. Я ожидала, что он просто мне ответит. Но примерно через минуту, когда я не услышала ответа и меня не впустили, я начала чувствовать себя нервной и обременительной.

И тут дверь открылась, удивив швейцара, который обернулся и быстро поспешил схватить ручку и потянуть её дальше.

Картер уставился на швейцара с отстранённым выражением лица.

— Чарли, когда в следующий раз увидишь Мину, сразу же впусти её, — в его ответе не было ни вопроса, ни колебаний. Он был серьёзным, неотвратимым и сексуальным, как всегда.

— Иди сюда, детка, — сказал Картер и взял меня за руку, прежде чем я отреагировала, потащил меня в вестибюль, а затем мы оказались в частном лифте и направились к его пентхаусу.

Я была с одной стороны, Картер с другой. Он упёрся руками в серебряные перила позади себя. Его голова была слегка опущена, его внимание было сосредоточено на мне.

— Эмбер позвонила мне, — пробормотала я, не понимая, почему так нервничала. — Извинилась за то, что произошло в доме моего отца, и хотела что-то изменить между нами. Она сказала, что хочет изменится. Стать лучше. Что ей хотелось бы, чтобы между вами обоими всё было по-другому, потому что она понимала, что, если бы она осталась с тобой, она была бы лучшим человеком.

Я захлопнула губы, осознав, что слишком лепечу и едва дышу.

Картер всё ещё не произнёс ни слова, и когда лифт остановился и двери открылись, Картер взял меня за руку и повёл нас к себе.

— Картер? — сказала я, когда мы вошли в его квартиру, дверь за мной закрылась, и он оказался лицом ко мне. — Ты слышал меня? — конечно, он слышал, но тот факт, что он ничего не сказал, ещё больше раздражал меня.

— Я слышал, Мина. Я рад, что она наконец-то повзрослела и взяла на себя ответственность. Ей ещё предстоит во многом повзрослеть и заняться самоанализом, но знание того, что она предприняла правильные шаги, чтобы наладить отношения с тобой, делает меня счастливым.

Я облизнула губы и кивнула.

— Ты говорил с ней об этом? Заставил её извиниться?

Он медленно покачал головой.

— Нет. Но я сказал ей, как чертовски разочарован тем, как она с тобой обращалась. Я объяснил, насколько ты важна для меня, и уважение, которое она проявляет ко мне, должно распространяться и на тебя.

Я сглотнула, когда он начал расстёгивать запонки. Он отложил их в сторону и двинулся к пуговицам рубашки.

Он удержал зрительный контакт и сказал:

— И ты действительно чертовски важна для меня, Мина. Мне плевать на то, насколько быстро что-либо кажется или ощущается. Когда я знаю, что это правильно… это чертовски правильно. И ты такая для меня.