Кэтрин Куксон - Соперницы
Дэн отвернулся, посмотрел на огонь и пробормотал:
— Что мы будем делать, если мама уйдет?
— Не знаю, надо просто ждать.
Они немного помолчали.
— Ну, мне пора, — сказал Джон, взглянув на часы.
— Куда ты?
— Я обещал поехать с Барбарой на ферму.
— С каких это пор ты провожаешь Мадам во время ее визитов к Повелителю холмов?
— Получилось так, что Бриджи не позволяет ей ездить одной с того времени, как девочка заблудилась в тумане...
— И она решила использовать тебя?
— И она решила использовать меня.
— Как же ты себя чувствуешь в роли второй скрипки после фермера?
— Не знал, что я играю на скрипке.
Дэн подошел к Джону совсем близко.
— Ты это серьезно насчет Барбары? — спросил он.
— Нет.
Ответ прозвучал настолько категорично, что заставил брата ухмыльнуться:
— Нет? Значит, Бриджи ожидает сюрприз?
— Бриджи не такая дурочка.
— Бриджи дурочка во всем, что касается Мадам. Она уверена, что ты женишься на ее любимой деточке и вы будете жить долго и счастливо. — Он взмахнул рукой.
— Не болтай чепухи. Бриджи не для того провела все эти годы с Барбарой, чтобы не понимать: для той существует только одна персона на всем белом свете — фермер.
— Это знаем мы с тобой и все остальные; в неведение пребывает только сам прекрасный фермер.
— Что ты имеешь в виду? Он... он к ней привязан.
— Да, по-братски, как все мы, но я ставлю сотню против одного, что он на ней не женится. Скорее он женится на Бриджи.
Джон, закинув голову, от души рассмеялся:
— Ставь двести против одного.
— Решено! На какое время заключаем пари?
— На год, начиная с сегодняшнего дня.
— Пусть будет год.
Спустившись в холл, они все еще улыбались, но, заметив предмет своего пари, лица их приняли слегка смущенное выражение. Барбара только что вошла с крыльца; и Армстронг помогал мисс Бригмор снять пальто. Все обменялись приветствиями, затем гувернантка посмотрела на Джона и произнесла:
— Сегодня прекрасный день, я уверена, что вы будете наслаждаться поездкой, но доставь ее обратно пораньше, до сумерек.
— Не беспокойтесь, я слишком забочусь о своей собственной шее, чтобы скакать по этим холмам в темноте.
— Что ты говоришь? — обратилась Барбара к Джону, но за него ответил Дэн. Он быстро на пальцах повторил то, что сказал брат. Барбара тоже ответила жестами. Потом снова взглянула на Джона и грудным приглушенным голосом сказала: — Не бойся, я о тебе позабочусь.
Засмеявшись, Джон повернулся к мисс Бригмор.
— Простите, я на минутку, только попрощаюсь с мамой.
— Передай тете Констанции привет от меня, ладно? — попросила мисс Бригмор, при этом глядя Барбаре прямо в лицо.
— Хорошо, Бриджи.
— И скажи ей, что я постараюсь заехать на следующей неделе, если позволит погода. — Улыбаясь, она объяснила Дэну: — Здесь все всегда зависит от погоды. Правда, странно, каким образом погода влияет на нашу жизнь? Как мама сегодня?
— Вроде бы получше, была веселая. — До этого он и вправду так считал. А сейчас груз того, что он узнал, тяжелым камнем лег на душу.
— Что ж, я рада, — с улыбкой кивнула мисс Бригмор. — «Не сомневаюсь, что даже расставаясь с жизнью, Матильда будет весела», — подумала она, восхищаясь хозяйкой, к которой за эти годы успела сильно привязаться. Затем снова обратилась к Барбаре: — Будь осторожна, хорошо? — С этими словами она повернулась и направилась к лестнице.
Дэн изучающе посмотрел на девочку и на языке жестов сказал:
— Пойдем, подождем в гостиной.
— Да он вернется через минуту.
— Если дело касается Джона, никогда не знаешь заранее. Все равно пошли присядем.
Они зашли в комнату, и Барбара опустилась на стул недалеко от двери.
— Да-да, правильно, — заметил он, — а то сейчас придется бежать.
— Не глупи, — ответила она и попыталась встать, но Дэн удержал ее, преувеличенно напрягаясь.
— Только не вставай, сидя мы с тобой одного роста, и я не так смущаюсь. — Он ехидно смерил ее взглядом с головы до ног, протянул руку, расставив большой и указательный пальцы, и произнес: — Кажется, ты уже на два дюйма выше меня, а если будешь еще расти до двадцати лет, то станешь похожа на бобовый стебелек!
— А представляешь, на кого будешь похож ты, если совсем не вырастешь?
Они всегда общались друг с другом в подобном тоне, подначивая и пикируясь, независимо от того, говорили ли обычным языком или на пальцах, а иногда их шутки приобретали оттенок открытой злобы.
— Собираешься навестить фермера?
— Кого же еще?
— Я смотрю, ты нашла применение Джону.
— Я никому не нахожу применения. Джон предложил сопровождать меня.
— Тебе бы не позволяли ездить одной.
Барбара крепко сжала губы, уставившись на Джона.
— Ты получил образование, и учителя пытались придать тебе хотя бы вид джентльмена...
Откинув голову, Дэн расхохотался, а она тут же вскочила на ноги.
— Ты сейчас выразилась прямо как Бриджи, — глядя Барбаре в лицо, пояснил Дэн. — И знаешь, ты на нее очень похожа, по сути своей — вылитая Бриджи.
— Ни на кого я не похожа, я — это я.
Взгляд Дэна переменился, стал напряженным, глядя на нее, он вспомнил, что совсем недавно говорил своему отцу почти те же слова. Потом лукавый огонек снова мелькнул в его глазах.
— Да, ты права, ты ни на кого не похожа, сплошные ноги. — Дэн смерил взглядом всю ее фигуру, и нарочито серьезно произнес: — Думаю, лошадь скоро придется заменить на что-нибудь другое, иначе во время езды ноги будут волочиться по земле, как на картинке в детской — Христос едет на осле...
Его слова по-настоящему возмутили девочку.
— Ты богохульствуешь, и это несмешно. Тебе никогда не удавалось быть остроумным, а сейчас еще и призываешь на помощь богохульство.
Дэн тотчас же переменился и произнес с раскаянием:
— Прости, пожалуйста.
Но когда он протянул руку, чтобы коснуться ее ладони, Барбара оттолкнула руку.
— Ты еще об этом пожалеешь, — мстительно пообещала она и с достоинством покинула комнату.
Дэн смотрел на закрывшуюся дверь. Он еще об этом пожалеет. Ему уже настолько плохо, что дальше некуда — из-за Манчестера и фабрики, из-за мамы и разбитой мечты попутешествовать по свету, а теперь еще и это... То, в чем он так долго ошибался, принимая совсем за другое, то, что не оставляет никакой надежды. То, что является, наверное, главной причиной, по которой он так стремится уехать.
Дэн снова подошел к камину и, облокотившись, задумался.
* * *
Мисс Бригмор машинально поправила волосы и разгладила юбку серого ситцевого платья прежде чем постучать в двери спальни. Прошло много лет с тех пор, как ей приходилось ждать, пока ей позволят войти.
— А, привет, — раздался голос Матильды, стоящей у окна. — Видишь, я уже встала, она заставляет меня подниматься, а потом одеваться. — Хозяйка кивнула в сторону сиделки, застилающей постель. — Заходи и садись.
Мисс Бригмор расположилась напротив миссис Беншем.
— Как вы себя сегодня чувствуете? — поинтересовалась она.
— А, прекрасно, прекрасно, разве не видишь? Я только что говорила Гарри, если такая погода продержится, то он свозит меня в Ньюкасл, я накуплю там себе нарядов. Мы остановимся в каком-нибудь большом отеле, правда, Гарри?
— Да, подружка, правда, ты только скажи, и мы отправимся в ту же минуту.
— Ну вот, видишь? А ты как?
— Спасибо, хорошо.
— По-другому и быть не может в такое утро, верно? Посмотри во-о-он туда, вон на те холмы, правда, здорово? Эх! Знаешь, я когда-то обещала самой себе, что покорю один из них. Говорила сама себе: ну давай, заберись хоть на один, чтобы потом можно было сказать: я сделала это. Но самое высокое место, куда я взбиралась, была карета. Лень, вот что это такое, и ничего более. Правда, Гарри?
— Да, верно, Тильда. Такой ленивой, как ты, свет еще не видывал. Сколько я тебя знаю, никогда даже пальцем не пошевелила.
Оба рассмеялись.
Мисс Бригмор недоуменно переводила взгляд с одного на другого, как они могут смеяться над этим. «Никогда пальцем не пошевелила». Это она-то, начавшая работать, когда ей было всего шесть лет. С раннего утра и до позднего вечера. Лень, и ничего более! Эта женщина рассказывала со слезами на глазах, как ее сестра потеряла руку в возрасте девяти лет. Поспешно пробиралась между станками, и была такой сонной, что упала, успев выставить руку, и как говорит Тильда, просто Божье благословение, что не выставила обе. Рука, по рассказам Тильды, была сильно искалечена, а потом, в лазарете, ее ампутировали.
За годы, проведенные в этом доме, мисс Бригмор поняла, что вся ее книжная мудрость не идет ни в какое сравнение со знанием жизни и человеческой натуры, которое она получила, слушая Матильду Беншем.
