Джоан Пикарт - Семейные тайны
Когда глаза привыкли к темноте, Линдси огляделась. Потом сняла куртку и положила сумку на пол – ей показалось, что она находится в холодной и сырой пещере. По спине поползла дрожь. Единственное пятно света было где-то вдалеке – на сцене.
Не нравится ей это место, подумала Линдси. Не хочется ей приходить сюда, в мир притворства, где не было ничего реального, настоящего, во что можно было бы поверить. Господи, нет, она не может оставаться здесь, в этой ужасной темноте, которая, казалось, обвивалась вокруг нее, высасывая воздух из легких.
– О'Брайен! – прогремел голос. Линдси подпрыгнула в кресле. – Валяй. Гони свой кусок. Мы не можем убивать на тебя целый день, малыш.
Дэн вступил в круг света, и Линдси окаменела на своем сиденье. Он был весь в черном: черные брюки, черный свитер, темные волосы, поблескивающие на манер вороньего крыла. Звук ее сердца заполнил все на свете, и она судорожно стиснула руки на коленях, каждая мышца тела напряглась.
– Я готов, – сказал Дэн.
– Тогда начинай, – раздался голос из темноты.
Дэн вышел из круга света, затем снова появился в нем, сделал несколько медленных шагов, остановился. Он посмотрел вверх, как бы на небо, затем перевел взгляд на зрительный зал. Их разделяли ряды сидений и гнетущая темнота, но Линдси почувствовала, как их глаза встретились. Она ощущала напряженность, с которой он смотрел на нее, и очнулась от щемящей боли в груди: оказалось, она задержала дыхание. Линдси соскользнула на край сиденья и вцепилась в спинку переднего кресла, не замечая боли в пальцах.
Ее глаза были прикованы к Дэну.
И вот он заговорил.
Он изливал все свои горести звездам, которыми была она. Линдси забыла про темноту, холод исчез, театра больше не существовало. Были Дэн и слова, которые он говорил ей, звеневшие от муки и отчаяния. Он протянул к ней руки, уронил и вновь продолжил говорить срывающимся от переполнявших его чувств голосом, рассказывая про ужасы, свидетелем которых был, о всем том, что потерял.
Слезы текли по лицу Линдси, горячий комок застрял в горле. Не сознавая, что делает, она встала и начала медленно приближаться к нему по проходу. Слезы лились потоком, падали на воротник, на свитер, пока она шла.
– Господи, за что? – сказал Дэн со стоном. Он воздел сжатые кулаки к небу.
А потом установилась тишина.
Дэн уронил руки и тряхнул головой, словно выходя из транса, и в этот момент Линдси подошла к первому ряду. Она всхлипнула, и звук этот показался криком в тишине зала. Дэн вздрогнул и пристально посмотрел на нее.
– Смотрите, – сказал один из мужчин в первом ряду. – Смотрите на нее.
– Черт меня побери, – сказал другой голос.
– Дэн? – прошептала Линдси.
– О, Боже, – сказал Дэн. Он подбежал к краю сцены, спрыгнул в проход и, приблизившись, прижал к себе. – Ну-ну-ну, – сказал он, баюкая ее. – Не плачь. Все в порядке, Линдси, посмотри на меня. Это только роль, роль, которую я играл, вспомни, что я тебе говорил.
– Пусть дадут свет в зале, – крикнул один из мужчин.
Вокруг вспыхнул свет. Линдси заморгала, затем ее глаза в ужасе расширились. Она вырвалась из рук Дэна и, побледнев, огляделась.
– Господи! Я прошу меня простить, мне очень жаль, – торопливо сказала она, стирая со щек слезы. – Я не заметила, как пришла сюда, и… О, пожалуйста, – обратилась она к двум мужчинам, поднявшимся со своих мест. – Дэн тут ни при чем. Не вините его. Я не знаю, что это такое со мной. Я просто… Ему было плохо, и я… Извините, мне так жаль…
– Все в порядке, Линдси, – сказал Дэн, обнимая ее за плечи. – Ну-ну. Ты у меня ведь умница. Я здесь, я рядом.
– Ну, О'Брайен, – сказал один из мужчин, пробираясь в проход, – пусть ваш агент звонит и обговаривает условия.
– Что? – спросил Дэн, бессмысленно глядя на мужчину.
– Черт! Вы чуть не вышибли из меня слезу, – сказал тот, – а ведь при мне эту роль исполняли минимум десять раз. Видимо, ваша дама не видела вас раньше в этой роли?
– Нет, не видела, – сказал Дэн.
– И вы сразили ее под корень. Итак, О'Брайен – роль ваша!
– И это без дураков, – сказал другой мужчина, присоединяясь к ним. – Ты меня вывернул наизнанку, малыш. У тебя наверняка было в прошлом что-то схожее с этим парнем, но так преподнести все это сейчас? Знай, что если меня снова начнут мучить кошмары о Вьетнаме, я подам на тебя в суд. Ты здорово сыграл, О'Брайен. Чертовски здорово! Будь здесь в восемь утра через три дня, и приготовься работать как черт. Мы открываем сезон через месяц. Мои поздравления.
– Спасибо, да, спасибо, – сказал Дэн, наконец-то улыбнувшись. Он пожал руки каждому из присутствовавших. – Спасибо. Вы не пожалеете, обещаю.
– Скажите вашему агенту, что я хочу связаться с ним сегодня. Ну, а теперь убирайтесь отсюда. Нам еще работать и работать. Сводите свою даму в хороший ресторан, О'Брайен. Она того заслужила. Ступайте.
– Да, да, мы уходим, ни секунды задержки, – сказал Дэн, хватая куртку. – Пошли, Линдси.
– А? Что? – спросила она, смотря на него стеклянными глазами.
– Победа, ангел мой! – сказал Дэн. – Ну, пошли.
Он взял ее за руку и повел по проходу.
Линдси плохо помнила, как они выходили из театра. Она обнаружила только, что стоит на тротуаре, в руках – куртка и сумка, а секундой позже ее бережно целует Дэн О'Брайен. Глаза ее широко раскрылись, и Дэн, ухмыльнувшись, легонько встряхнул ее за плечи.
– Линдси, приди в себя, милая, – сказал он. – Ты где-то в четвертом измерении?
Линдси захлопала глазами.
– А? О-о! О-о! Дэн, мне так совестно. Я…
Он быстро поцеловал ее.
– Слушай меня, красивая глупышка! Я получил роль! Линдси! Мы вместе добились этого. Я играл для тебя, и это сработало. Я знал, что так будет, что все на этот раз пойдет иначе. Я чувствовал…
– Да, роль твоя. Они ведь, кажется, сказали об этом? Боже, я так счастлива за тебя. Ты был чудесен! Я так боялась, что все испортила. Я не заметила, как встала на ноги и пошла, клянусь тебе. Просто вдруг я оказалась там, перед сценой, мне нужно было успокоить тебя.
– Боже, Линдси, я так люблю тебя, так люблю! – Он взял из ее рук куртку и подал ей. – Вот, оденься, а то простудишься. А теперь мне нужно заехать к себе на квартиру, позвонить агенту, маме… всему миру, черт возьми!
Линдси накинула куртку и прижала к груди сумку. Дэн трещал, как заведенный, и, притиснув ее к себе своей лапищей, повел по тротуару.
Линдси через плечо оглянулась на театр и насупилась. Ее била дрожь, и температура окружающей среды не имела к этому никакого отношения.
Квартира Дэна располагалась на четвертом этаже старого многоквартирного дома.
Линдси имела представление о таких домах лишь благодаря тому, что видела что-то подобное в одном из фильмов Джейка.
