Джудит Гулд - Вспышка. Книга первая
Немного подумав, она кивнула.
– Раз ты так считаешь, как я могу тебе отказать?
– Отлично. – Шмария улыбнулся, и Тамара вдруг осознала, что ей впервые в жизни представилась возможность подчиниться отцу.
– Пойду за машиной, – сказал Луис, направляясь к двери. – Выходите, когда я просигналю.
Они смотрели ему вслед, и, когда он скрылся из виду, Тамара повернулась к Шмарии.
– Я рада, что спустя столько лет мы нашли друг друга, – тепло проговорила она, пристально вглядываясь в его глаза. – Мне жаль только, что у нас было так мало времени.
– Мне тоже, – ответил он. – Видишь, как легко стать жадным? – С минуту он молча смотрел на нее. – Я должен быть благодарен судьбе. После того как я поступил с тобой и твоей матерью, я не заслуживал счастья вновь обрести дочь.
– Я уверена, это не твоя вина. Этого не может быть. – Нет, моя. – Он нахмурился. – В тс дни я был нахальным глупым юнцом, стремящимся во что бы то ни стало переделать мир.
– И ты по-прежнему пытаешься это сделать, – заметила она, но он не рассмеялся.
– Я не перестаю удивляться тому, как все иногда поворачивается в этой жизни. Это доказывает, что жизнь не такая уж плохая штука.
– Никому не станет легче, если ты по-прежнему будешь бичевать себя за то, что случилось много лет назад, – мягко сказала Тамара. – Ты хороший человек и во многих отношениях даже лучше, чем я могла себе представить.
В его глазах мелькнуло что-то похожее на удивление.
– Ты заставил меня понять, что жизнь, которую я веду, очень эгоистична. Вот ты столько делаешь для нашего народа, для всего мира, а я всю жизнь думаю только о себе. Мне стыдно. Я даже не ожидала, что ты окажешь на меня такое влияние. Мне кажется, у тебя дар помогать другим.
– Ты снимаешься в фильмах. Ты приносишь радость людям во всем мире. Это тоже дар.
– Не надо меня утешать. Это не одно и то же, и ты это знаешь. – Она опустила глаза. – Я… я знаю, что не могу сделать много, чтобы помочь делу, за которое ты борешься. Понимаешь, у меня связаны руки. О.Т. – это глава нашей киностудии – хватит удар, если я вдруг открою рот и скажу что-нибудь, связанное с политикой. – У нее вырвался смешок, но вместо улыбки на лице появилась гримаса. – В моем контракте специально оговорено, что мне запрещено появляться на публике и делать какие-либо заявления, если они не санкционированы студией. Но даже тогда мне диктуют, что я могу сказать, а что нет. Наверное, они считают меня ребенком, который не может обойтись без няньки. – Она вздохнула. – Мне хотелось бы сделать для тебя что-то еще, но… в общем, я хочу, чтобы ты взял вот это.
Она почти украдкой сунула ему в руку сложенный листок розовой бумаги. Он посмотрел на него.
– Что это?
Тамара пренебрежительно махнула рукой.
– Так, небольшой пустячок, чтобы хоть немного оправдать твою поездку. Я знаю, что деньги никогда не смогут заменить личного участия, но, должно быть, они тоже необходимы, раз ты специально для этого приехал сюда.
– Ты же знаешь, тебе вовсе не обязательно делать это, – тихо сказал Шмария.
Она протестующе подняла руку.
– Нет, обязательно. Я не знаю другого способа помочь тебе. Возьми их. Пожалуйста. – Я даю их без каких-либо условий. Трать их так, как сочтешь нужным, все равно на что. Я не заполнила строчку с именем предъявителя, поскольку не знала, какую фамилию ты захочешь вписать.
Шмария медленно развернул чек. У него поднялись брови.
– Двадцать тысяч долларов! – Он взглянул на нее и покачал головой. – Это совершенно исключено. Я не могу принять такую сумму.
– Я этого и не жду. – Тамара посмотрела ему прямо в глаза. – Я даю их не тебе. Я даю их твоему делу, потому что хочу помочь борьбе за создание еврейского государства. – Ради Бога, перестань волноваться, а просто возьми его с той же легкостью, с какой я его даю.
– Ты хотя бы отдаешь себе отчет в том, что это самое большое пожертвование, которое мы получили за все время этой поездки? Ты уверена, что можешь себе это позволить?
– Оглянись вокруг, – весело проговорила Тамара, обводя рукой комнату. – На что это похоже?
Она была рада, что он не нашелся что ответить. Двадцать тысяч долларов – это было все, что ей удалось скопить за прошедшие пять лет из своей астрономической зарплаты – астрономической зарплаты, которая, казалось, испарялась спустя секунду после выдачи. Это был ее тайный неприкосновенный запас. Жалкие крохи, если учесть, что она заработала что-то около четверти миллиона долларов, но, кроме этого, у нее ничего не было.
Снаружи донесся автомобильный гудок, и они одновременно взглянули на дверь. Затем Шмария наклонил голову и крепко обнял Тамару, целуя ее в щеку.
– Я говорил тебе, что у тебя очень хороший муж? – спросил он.
– Нет, но это не обязательно. Я и так знаю.
– Передай Инге, что мне было очень приятно повидать ее снова.
Она кивнула.
– Я буду часто писать тебе по тому адресу, который ты дал мне.
– Не переживай из-за почты. Письма в Палестине идут медленно и нерегулярно, – предупредил он. Зачастую они просто теряются.
– Тогда, может быть, мне придется приехать самой.
– Я был бы очень рад. Если это случится и ты напишешь мне, что приезжаешь, а ответа от меня так и не получишь, не волнуйся. Все равно приезжай и остановись в гостинице «Рехот Дан» в Тель-Авиве. Зарегистрируйся под именем Сары Бернар.
– Сары Бернар! – Она рассмеялась. – Ты, наверное, шутишь!
Он позволил себе улыбнуться.
– Звучит слишком нарочито, но только для нас. Это будет нашим тайным кодом, и никто не догадается, что это сообщение для меня. – Он пригладил волосы. – Сара Бернар – эта шутка будет понятна только нам с тобой.
– Сара Бернар. – Она серьезно кивнула.
– После того как ты зарегистрируешься, помести в газетах личное объявление следующего содержания: «В районе Иерихона утерян паспорт гражданина США. Обращаться в Холи Лэнд Пилгрим Турз». Больше ничего не добавляй. Затем жди в гостинице, с тобой свяжутся. Возможно, это буду я сам, но, может быть, и кто-то другой, и на это может уйти несколько дней, постарайся быть терпеливой.
– Все это звучит очень таинственно, совсем в духе Маты Хари. Ты уверен, что все эти уловки необходимы?
– Пока я связан с борьбой за родину для евреев, да, боюсь, необходимы.
– В районе Иерихона утерян паспорт гражданина США, – повторила она. – Обращаться в Холи Лэнд Пилгрим Турз. Мне нетрудно это запомнить.
– Отлично, но все это записано вместе с адресом, который я тебе дал.
Луис снова просигналил, и Шмария в последний раз заключил Тамару в свои теплые отцовские объятия.
– Вот увидишь, – с тихой уверенностью пообещала она, – я приеду к тебе в Палестину. Может быть, это случится раньше, чем ты думаешь.
