Ольга Кентон - Девушка из дома на набережной
– Как ты себе это представляешь? Ты, я и отряд милиции ворвутся в «Ритц», чтобы схватить особо опасного преступника – Стаса Ильина, обвиняющегося во лжи?
– Давай мы с тобой его просто побьём. У меня сил хватит! – с энтузиазмом сказала Елена Петровна.
Лара смеясь обняла маму:
– Я тебя обожаю, – сказала она и поцеловала мать. – Иногда у тебя такие гениальные идеи появляются. Мама, давай мы просто всё это забудем. Главное, прошу, не проговорись об этом Ивану, когда он придёт. Я не хочу, чтобы он знал.
– Хорошо, никаких вопросов.
Елена Петровна и Лара прошли в гостиную.
– Так он ничего не знает о Стасе?
– Не всё, – смутившись, ответила Лара. – Я боюсь, что Иван не поймёт, сколько сил мне понадобилось, чтобы снова не броситься в объятья Стаса. А ведь я это делала последние пятнадцать лет с того момента, как наши отношения официально были закончены. И ни один мужчина не смог меня удержать.
– Значит, ты любишь его? – спросила Елена Петровна. Увлечённая беседой она взяла из вазочки шоколадную конфету с коньяком, затем последовал трюфель из белого шоколада с ликёром «Бейлис», потом ещё одну и ещё.
– Ивана? – уточнила Лара, словно хотела саму себя убедить, что мать спрашивает именно об Иване, а не о Стасе.
– Да, его… – Мать ела конфеты. Лара задумалась, но тут её внимание привлекли конфеты, быстро исчезающие с тарелки. Она украдкой наблюдала, как мать поедает шоколад, и удивлялась. Лара не помнила, чтобы Елена Петровна вообще ела шоколад.
– Вку-у-усно, – произнесла Елена Петровна, дожёвывая конфету, и вдруг замерла. – А! – закричала она. – Что это? Шоколад?! Почему ты меня не остановила, Лара?
– Вроде тебе нравится. Я их сама ем теперь почти каждый день. Иван делает специально для меня вечером, а утром приносит свежую коробочку, кладёт под дверь.
– Хм, а по тебе не заметно… Всё от нервов. – Елена Петровна все ещё злилась на себя за съеденный шоколад и на Ивана, которого косвенно считала виноватым в совершённом разговении. Но в то же время, услышав, что Иван делает это ежедневно, она смягчилась, по своей натуре любя красивые мужские поступки – особенно вот такие, когда мужчина балует женщину. Елена Петровна знала, что и сама в такие минуты готова есть шоколад горстями.
Лара насторожилась, пытаясь понять расположение матери. В то же время как будто обрадовалась, что тема разговора поменялась.
– Я помню, когда мне было приблизительно столько же, сколько тебе сейчас… – начала Елена Петровна.
– Разве ты помнишь свой возраст? – удивилась Лара.
– Не остри. Мне один чиновник тоже подарил столько шоколада. Неловко было отказываться, и к тому же он мне нравился…
– Чиновник или шоколад?
– Чиновник, конечно. В общем, я за вечер всю коробку и съела.
– Ужас!
– Ужас, – согласилась Елена Петровна. – Потом мучилась от изжоги всю ночь и неделю сидела на одной воде с лимоном.
– А чиновник что?
– А ничего… не помню уже. Кажется, у нас ничего не вышло. У него была старуха-мать, патологическая жёноненавистница. Он никогда не был женат.
– Лакомый для тебя кусочек.
– Да, но, как говорится, не судьба.
Лара услышала звонок в дверь. Это был Иван, принёсший несколько пакетов с едой и вином.
Елена Петровна вышла в коридор, когда Иван, поставив сумки на пол, обнимал и целовал Лару.
– Ох, простите, я вам помещала, – в свойственной только ей игровой манере произнесла Елена Петровна. В одной руке она держала бокал с мартини. Подойдя к Ивану и Ларе, она вдруг остановилась, разглядывая эту пару, словно незнакомую. Потом посмотрела на дочь, точно впервые заметив в глазах Лары настоящее счастье.
– Елена Петровна, мама Лары, – сказала она, протягивая руку Ивану. – Хотя многие думают, что мы сёстры.
Иван улыбнулся и поцеловал протянутую руку.
Оставшись с Ларой на кухне, когда Иван был в ванной, Елена Петровна успела шепнуть дочери: «Я ещё никогда не видела такого красивого мужчины».
– Да что ты, мам, – улыбнулась Лара. – Он вроде вполне обычный.
– Не скромничай, он чертовски обаятельный, потому что не клонированный манекен из журнала, а настоящий мужчина. И, по-моему, он в тебя безумно влюблён.
Лара улыбнулась. Ей было приятно слышать такую оценку матери, и впервые её ничто не настораживало.
Вернулся Иван.
– А вы хулиган. – Елена Петровна подошла к Ивану и хлопнула его по плечу. – Из-за вас мне придётся сидеть на жёсткой диете всю следующую неделю.
– Не понимаю, – смутился Иван.
– Ваш шоколад… – произнесла Елена Петровна. – Это что-то. Он такой вкусный и соблазнительный, словно молодой любовник.
– Интересное сравнение, – улыбнулся Иван.
– Мама всё так сравнивает, – рассмеялась Лара.
– Не волнуйтесь, – попытался успокоить Елену Петровну Иван. – Лара сказала мне, что вы не любите жирные блюда. Я приготовлю сегодня лёгкое блюдо: запечённый лосось с гарниром из свёклы, кускусом и альфа-фальфа…
– О… – Елена Петровна улыбнулась. – Звучит очень музыкально, напоминает что-то итальянское.
– Скорее фьюжн, – улыбнулся Иван, разворачивая рыбу, завёрнутую в несколько слоёв бумаги.
– А рыбу вы где покупаете? – поинтересовалась Елена Петровна, поглядывая через плечо Ивана. – На рынке или в магазине?
– Мне её доставили час назад прямым рейсом из Ниццы, – ответил Иван и начал разделывать рыбу на филе.
– Из Ниццы? – удивилась Елена Петровна. – То есть вы хотите сказать, что ещё несколько часов назад эта рыбёшка плавала у берегов Ниццы, а теперь вот здесь, в Москве?!
Иван кивнул. Он переложил тонко порезанные куски на отдельную тарелку, натёр их крупной морской солью, какими-то специями, полил оливковым маслом из тонкой бутылочки, напоминающей флакон духов.
– Лара мне рассказывала, что вы ездите по всему миру. – Елена Петровна присела рядом на высокий стул. – Вас это не утомляет?
– Нисколько, я лёгкий на подъём. Мне достаточно позвонить и сказать, что кто-то ждёт меня на другом конце света, и я поеду туда. – Иван обернулся и взглянул на Лару. – Конечно, если не будет более важных причин остаться дома.
– Какие могут быть причины? – рассмеялась Елена Петровна. – Детей у вас нет, у Лары – тем более. – И Елена Петровна умолкла, поняв, что сболтнула лишнего. Лара побледнела, на её глазах показались слёзы.
Иван заметил, что женщины обмениваются странными взглядами, полными ненависти и мольбы.
– Вечно ты так, мама! – Лара со злостью поставила бокал на стол и вышла из кухни.
– Лара, прости! – крикнула Елена Петровна, но Лара, будто не слыша, вышла в коридор и свернула в кабинет, громко хлопнув дверью.
