Санта Монтефиоре - Твоя навеки
В этот момент вошла сияющая гордостью Соледад, которая радовалась, что может снова побаловать свою молодую хозяйку ее любимым банановым десертом.
— Ты кудесница, Соледад, — сказала София, пытаясь подластиться к верной служанке. — Не знаю, как я жила без тебя целых двадцать три года.
— Сеньорита София, вам больше не придется идти на такие жертвы.
— Сколько ты собираешься еще пробыть здесь? — спросил Рафаэль, не дожидаясь, когда ему предложат десерт, и щедро угощаясь им.
— Я не знаю, — ответила София.
— Любовь моя, она ведь только приехала, а ты уже спрашиваешь об отъезде, — с мягкой укоризной произнесла Жасмин.
— Ты должна остаться с нами как можно дольше, — вмешался Пако. — Это твой дом, София, ты принадлежишь Санта-Каталине.
— Я с тобой согласен, папа. Я сказал ей, что она может привезти сюда и детей, и мужа.
— Рафа, но ты же знаешь, что это невозможно. Что здесь будет делать Давид? — с искренним изумлением воскликнула София.
— Дело не в этом. Ты же не можешь исчезнуть на годы, потом появиться на несколько дней и снова пропасть!
София взглянула на мать, сидевшую напротив. Анна перехватила ее взгляд. Софии было интересно узнать, что занимает ее мысли, но, в отличие от отца, Анна ничем не выдала своего настроения.
— Я польщена. Правда, — обронила она и принялась за десерт.
— Августин уехал в Америку. Я не знаю, но в наше время было принято держаться друг друга. А сейчас молодежь... — И Пако покачал убеленной сединами головой.
— В твои дни, папа, ничего не оставалось делать, как только держаться друг друга. Никто не знал, что будет с семьей, ведь людей могли выкрасть прямо на улице. — Рафаэль вспомнил о том, что случилось с Фернандо.
— Да, времена были тяжелые.
— Я помню, как вы всегда волновались за нас, когда мы были детьми, каждый час проверяя, где мы находимся, — добавил Рафаэль.
— Действительно, дети исчезали очень часто. Поэтому вы задавали нам работы, особенно София, которая любила надолго пропадать где-то вместе с Санти и с нашей дорогой Марией, — включилась в разговор Анна.
— Что изменилось? — спросил Рафаэль, и София не знала, говорит ли он о настоящем или о прошлом.
— Мама, ты чересчур волновалась, и я считала, что ты перегибаешь палку, — сказала София.
— Нет, София, ты считала, что я специально порчу тебе настроение, но это было не так. С тобой у нас всегда было полно хлопот.
Она говорила строгим тоном, хотя и старалась, чтобы в ее голосе не прорывалась горечь.
— Мама, мне очень жаль, — обронила София, сама удивившись тому, что говорит искренне.
Она никогда раньше не смотрела на себя со стороны, но теперь, когда сама стала матерью, могла понять мотивы некоторых поступков Анны. Она взглянула на нее через стол, и ей стало грустно.
В тот вечер София отправилась спать довольно рано, оставив родителей сидеть на террасе. Их лица освещал мерцающий свет, а приглушенные голоса звучали вместе со стрекотанием сверчков, нарушая тишину пампы. София направилась через внутренний дворик, освещенный луной, в комнату, украшенную геранями. Она легла, но сон не шел к ней. Ей хотелось увидеть Санти. Она не знала, сколько времени у них в запасе: день или неделя? Но она знала одно: так или иначе ей придется покинуть его. О, неужели у них есть шанс побыть вместе? Разве после перенесенных испытаний они не заслужили этого? Она не знала ответа, и это приводило ее в отчаяние.
Наконец она встала, раздраженно сбросив простыни. Ей необходимо было увидеть Санти. Ей надо было знать, чем закончатся их отношения теперь, когда они снова обрели друг друга. Она выскользнула в ночь, одетая только в одну ночную сорочку. Светила полная луна. София перебиралась от одной тени к другой, и ее босые ноги омывало росой. Она понятия не имела, как найти Санти, не могла же она разбудить его и не потревожить Клаудию.
Перед домом София задумалась. Потом двинулась вдоль стены, заглядывая в окна и пытаясь понять, где находится спальня Санти. В отличие от их дома, дом Чикиты был одноэтажным, так что Софии не пришлось карабкаться по лестницам, цепляясь за уступы. Большая часть окон была прикрыта ставнями, а она совсем забыла о том, как аргентинцы любят ставни. Сквозь них мало что можно было увидеть, а тем более понять, где чья комната. София прошла к террасе и остановилась, обдумывая дальнейший план действий, как вдруг ее внимание привлек мерцающий огонек. Кто-то курил у дома.
— Я бросил эту привычку много лет назад, — раздался голос.
— Санти! Что ты здесь делаешь? — с облегчением выдохнула она.
— Вообще-то это мой дом, и это я тебя должен спросить, что ты здесь делаешь?
— Я пришла, чтобы увидеть тебя, — громко прошептала она, на цыпочках проходя к нему и присаживаясь на скамейку.
— Ты сумасшедшая, — усмехнулся он. — Но именно за это я тебя и люблю.
— Я не могла уснуть.
— Я тоже.
— Что же нам делать?
— Не знаю.
Он вздохнул и потушил сигарету. Притянув Софию к себе, он прижался к ней небритой щекой.
— Я не могу представить, чтобы мы снова расстались, — пробормотала она.
— Я думал о том же. Мне так жаль, что мы с тобой не убежали много лет назад.
— О, если бы только...
— Нам выпал всего один шанс, но мы не сумели им воспользоваться.
— Не говори так, Санти! Мы хозяева своей судьбы, — сердито прошептала она.
— То, что ты пришла сюда, — это верх безумия, — еще крепче прижимая ее к себе, произнес он. — И я очень надеюсь, что в эту ночь больше никого не будет мучить бессонница.
— Ты же знаешь, что мы всегда чувствовали друг друга.
— И в этом-то и была главная проблема. Даже если мы снова окажемся по разные стороны океана, связь между нами сохранится.
— Сколько у нас времени, Санти? — спросила она с нарочитым спокойствием, не желая показывать, что на самом деле в отчаянии.
— Завтра вечером Клаудия увозит детей в Буэнос-Айрес, — сообщил он.
Она не знала, намеренно ли он не ответил прямо на вопрос.
— Значит, мы проведем это время вместе?
— Ей приходится довольно тяжело.
— Что?
— Ей трудно смириться с тем, что ты так внезапно появилась.
— Она знает о нас? — полюбопытствовала София, втайне желая услышать утвердительный ответ.
— Она знает, что мы когда-то были любовниками. Я ей все рассказал, чтобы она не подумала, что это была какая-то грязная история. Рано или поздно она услышала бы обо всем от других, ведь такой скандал, как этот, трудно удержать в стенах дома. Клаудия заслуживала того, чтобы я был с ней откровенен. Она заполнила пустоту в моей душе, Софи, когда тебя не было. Она сделала меня счастливым в то время, когда я думал, что жизнь моя закончена.
