Мария Арбатова - Семилетка поиска
Все сочувственно поахали и поматерили западную медицину; фальшиво посочувствовали певице, хотя ни у кого не было денег ни на данный курорт, ни на данную медицинскую страховку.
– Елена, – отвел ее в сторону главный, лукаво улыбнулся. – Опять похорошели? Не сошлись обратно с Каравановым?
– С Каравановым? А кто это? – еще лукавей отозвалась она.
– Блестящий материал с Патроновым. Можно сказать, лучшее впечатление новогоднего праздника!
– Спасибо.
– Что все-таки за история с его аварией? Наезд? Хорошо бы нам что-нибудь брякнуть про это, все же наш герой.
– Лучше деликатно промолчать. Никакой политики. Герой был в дымину пьян!
– Ай-ай-ай! Он же никогда не пьет за рулем! Какая жалость. Ну тогда, конечно, деликатно промолчим! Давайте что-нибудь другое замутим. А то вы без дела…
– Я, честно говоря, хотела по всем губернаторам проехаться, сделать такой анализ России с колес. И издать книгой под нашим газетным лейблом. Помните, мы с вами летом про это говорили?
– Помню, отличная идея. Тем более федеральная реформа, туда-сюда… Только губернаторы до середины января отдыхают. А вот мне вчера рассказали, какие проблемы у зверей в Московском зоопарке в связи с морозами. Могло бы трогательно лечь на бумагу.
– Я и зоопарк? Увольте! Нельзя микроскопом колоть орехи, – возмутилась Елена.
– Согласен, но так за душу берет! Представляете, там сено раскладывают на льду, чтоб птицы не отморозили лапки. И полыньи поддерживаются специальным аппаратом на дне пруда. Но если морозы увеличатся, да еще и трубы прорвет, как это у Лужкова бывает, – накроется вся коллекция! Звери – это же не жители Приморья, они в морозы не выживут. И, представляете, в зоопарк по холодам слетаются все московские голуби, воробьи и вороны, и там подкармливаются… – умильно рассказывал главный.
– Здорово, – мягко улыбнулась Елена. – Мне кажется, что вы просто соскучились по внукам!
– Конечно, соскучился, – кивнул он. – Устал на лыжном отдыхе от бандитов и проституток. Захотелось с кем-нибудь поговорить о кенгуру… Представляете, у нас в зоопарке кенгуру недавно родила.
– Да я ж не против рожающей кенгуру, просто лично я давно работаю по крупному рогатому скоту…
– Ох, Лена, скоро в вас не останется ничего женского! И ваши поклонники будут вас бояться.
– Недовольство в рядах заметно, но желающих не уменьшается, – захохотала она.
– Ну хорошо. Раз не хотите, тогда подумайте над таким сюжетом. Сибирские студенты постоянно борются с интернет-агентством Удугова «Кавказ-Центр». Сайт лежит на северо-американских коммерческих серверах, разбомбить его из России невозможно. И вот с 99 года компания студентов заваливает каждую компанию-хостера этих сайтов обращениями, что это международные террористы и что данный сайт помогает сбору средств для них. Вступают в дискуссию, посылают материалы. В результате сайт уже три раза менял прописку.
– Лихо! – оценила Елена.
– А после 11 сентября сайтом с их подачи занялось ФБР. И дорога на приличные серверы ему закрыта. Некоторое время вещал из Тбилиси, сейчас обнаружился на развлекательном сайте в Далласе. Найдите этих ребят – страна должна узнать своих героев! У Олечки все материалы.
– Хорошо. Через пару дней положу текст на стол, – кивнула Елена.
– Фаворитка главного, – усмехнулась Катя. – Все самое сладенькое тебе!
– Так ведь за талант и красоту, а не просто так, – подняла бровь Елена, и обе прыснули.
– А чего это ты сегодня так простенько одета? Вечером нет свидания? – После разговора с Лидой Елена оделась кое-как.
– Драйва не было. И так на свидании потерпит, – вздохнула Елена. – И то, если соберусь…
– Это неправильно! Баба должна быть гусеницей на работе и бабочкой после конца рабочего дня…
– На себя посмотри… По сравнению с тобой я одета как принцесса Диана рядом с дворничихой!
Катя вечно донашивала вещи дочерей. Чаще всего они были ей маловаты; и в случае пиджаков – не сходились на животе, а в случае свитеров – достигали глубоко утонувшего пупка.
– Хочу напомнить, что принцесса Диана кончила значительно хуже, чем ее дворничиха. И вообще с меня взятки гладки. Я – не женщина. Я – многодетная мать, мужа считаем за двух детей. А многодетная мать и женщина – агрегаты для совсем разных задач.
– И тебе нравятся твои задачи?
– Лен, если ты мне будешь каждый день душу ковырять, я пересяду в другой конец редакции, – обиженно сказала Катя.
– Так и пересядь скорей, а то вдруг захочется начать себя уважать. Обратной дороги ведь потом не будет, – хмыкнула Елена и отправилась к Олечке.
Та пребывала в постновогодней истоме:
– Ой, знаете, ну просто все как вы говорили… На Новый год была компания у мужика подружки на даче. Ну всякие там крутые на всяких машинах. И один парень, племянник чей-то. В такой куртке дешевенькой. Из Перми приехал. В армии отслужил, в сентябре в педагогический поступил, ночами на жизнь подрабатывает…
– И что? – Елена заметила в ней резкие перемены.
Если раньше в Олечкиных глазах искрило рабочее напряжение «кого бы ухватить, какую бы копейку отщипнуть», то теперь они стали какие-то большие и бездонные.
– Да глупость одна. Девчонки говорят: у него же ничего нет! А я влюбилась, как малолетка, – стала оправдываться она.
– Ничего нет, так заработаете.
– Я вот тоже подумала, – вдруг с вызовом заверещала Олечка и замахала маникюром с блестками, словно оправдывалась перед кем-то невидимым. – Живут же люди в «хрущевках»! И даже в коммуналках живут! И никто еще не умер. А вот Настя моя – спит с богатым. Ему сорок лет, у него из ушей волосы торчат. А вот Женька – красавица. С молодым бандитом. Так у нее лицо за эти два года стало, как у нашей болонки, которая все время в глаза заглядывает и руки лижет…
– Олечка, лучший расчет в браке – это любовь.
– Так я им так и говорю, а они ржут. Дурой обзывают. А он мне письмо написал. Там такие слова… – пожаловалась Олечка. – Я, конечно, понимаю, что он на учителя русского и литературы учится, их учат слова писать…
– Так это подружки от зависти ржут и обзывают. Меня Катька тоже дурой считает, а дай ей хоть день походить в моей шкуре – родину продаст. Давайте, Оль, материалы, я пошла пахать. И ни в коем случае не упускайте этого парня.
– Да ни за что! У меня хватка бульдожья. Знаете, Настя, моя подруга, всегда говорит: расстегиваю на мужике штаны, вижу там трусы дорогой фирмы – возбуждаюсь. Я раньше сама такая была, а теперь противно. Может, они просто не влюблялись никогда?
– Влюблялись. В трусы дорогой фирмы. Так что передайте им, что это в магазине на этикетке надо читать не только буквы, но и цифры; а в отношениях с мужчинами надо читать не только цифры, но и буквы, – сказала Елена, выходя.
