Биверли Бирн - Огненные птицы
– Тебе не холодно? – осведомился он.
– Нет, нет. Очень хорошо, – она уселась на постели и выглянула в окно.
Был ранний вечер. Теплый золотистый свет солнца окрасил вершины невысоких гор. Лили видела лишь то, что находилось вдали, почти на линии горизонта. Но запах роз сообщил ей, что они сами росли под окном, невидимые для нее сейчас, но в то же время реальные из-за их сказочного аромата.
Энди вернулся к ней и стал медленно раздевать ее. Он покрывал поцелуями каждый изгиб ее тела. Лили, закрыв глаза, продолжала шептать его имя как заклинание.
Они отдались любви с тем же чувством новизны, как бы вновь и вновь открывая для себя друг друга, возвращаясь к тем, уже далеким дням, когда они впервые познали друг друга в Принсиз-Мьюз, но теперь их любовь была не просто робкими попытками двух неискушенных молодых любовников познать блаженство, а людей близких, способных предвосхитить желания партнера. Короткие вскрики, возвещавшие о пике переживаемых наслаждений, чередовались с одурманивавшими их волнами сна и озарениями пробуждения, когда их руки сами стремились найти друг друга. Казалось, время изменило свой ход и само уже старалось приспособиться к этому неумолимому ритму любовных переживаний, их страсти и ненасытной жажды обладания. И не было больше этого дрянного, навязчивого, агрессивного мира, который притаился за дверью их спальни…
Утром Лили под руку с Энди спустилась с лестницы. Их охватывало смущение при мысли о том, что они до самого утра так и не сподобились показаться на глаза хозяевам и даже не отужинали с ними.
– Не думай об этом, – утешал ее Энди. – Они ничего не заметят. Что в этой семье достойно всяческого уважения, так это их способность, если необходимо, ничего не видеть и ничего не слышать.
В отличие от дня предыдущего, сегодняшнее утро блистало во всем великолепии лета, этот день был действительно днем английского лета, что само по себе хоть и не часто, но случается. Завтрак был подан в столовой, выходившей на освещенную летним солнцем террасу. Блики солнечного цвета танцевали на серебряных блюдах сервировки, и почтительный дворецкий осведомлялся у мисс Крамер, какой соус предпочла бы она, и как именно должно быть сварено яйцо к завтраку, вкрутую, всмятку или «в мешочке».
Впервые за все эти дни Лили по-настоящему проголодалась. Она съела и сосиски, и бесчисленное количество тостов и мармелад, но вот яйца съесть не решилась. Они в своих серебряных подставках выглядели настолько изумительно и до такой степени декоративно, что просто взять и съесть их показалось ей просто кощунством.
Очень красивая женщина вышла к ним после того, как они позавтракали. Она была маленькой, изящной и имела очень хорошую фигуру. Ее темные вьющиеся волосы были темнее, чем у Энди, кроме того, в них было достаточно серебра и она, похоже, нисколько не была этим озабочена, даже не пытаясь хоть как-то скрыть их. Вначале Лили подумала, что это жена Марка, но Энди представил ее, как свою непревзойденную кузину Сьюзен.
– Это – Лили, – сказал он кузине, – моя единственная любовь.
– Здравствуйте, Лили. Энди много говорил мне о вас. Добро пожаловать, надеюсь, что вам здесь понравится, – улыбка у Сьюзен была теплой и искренней.
– Большое спасибо, мне уже очень нравится. Такой дом…
Сьюзен продемонстрировала Лили, что мимика у нее может быть очень живой.
– Мы с Энди можем вам много порассказать о нем.
– И меня, и Лили в не очень далеком прошлом объединяла общая ненависть к нему, – вмешался Энди. – Но, так как Лили – дока по части домов, то ее мнение – закон и если она назвала его великолепным, стало быть, это так и есть.
Они еще некоторое время говорили о доме и домах вообще, после этого Сьюзен удалилась, и они снова были вдвоем. Ни брат Энди, ни его кузен Мануэль не появлялись.
– Преимущество двухсот сорока комнат: можно целый день заниматься своими делами без риска наткнуться на кого-нибудь. Как они не устают повторять, все они очень тактичны, вежливы, не вмешиваются в чужие дела и дают нам отдохнуть и набраться сил. Мы можем с ними отобедать, если у тебя есть настроение, нет – так подождать до ужина…
– Но ведь не очень-то вежливо с моей стороны, так и не познакомиться с теми, у кого я в гостях, – протестовала Лили.
– Ты уже познакомилась с одной из них, – вспомнил Энди. – А что до Марка и его супруги, так они никогда не бывают здесь вместе. Поскольку Сьюзен сейчас здесь, все остальные с готовностью уступили ей роль хозяйки дома.
– Ну, хорошо, – сдалась Лили. – Тогда пройдемся немного по окрестностям.
– Сколько тебе вздумается, – не стал протестовать Энди. – Но для того, чтобы облазить эти владения хотя бы по периметру, потребуется, по меньшей мере, месяц.
– К чему лазанье? Я подумала о небольшой прогулке по свежему воздуху. Дозированной ходьбе.
Он расхохотался этой невинной шутке, скорее даже не самой шутке, а тому, что она мало-помалу становилась обычной остроумной Лили, и повел ее через сады.
Сьюзен обедала вместе с ними, извинившись за отсутствие Мануэля. По ее словам, он чувствовал себя не очень хорошо и посему предпочел, чтобы обед был подан ему в комнату. Что касается Марка, то он уехал в Грэсмир по каким-то своим делам.
После обеда Лили и Энди снова почувствовали, как на них стала давить разница во времени и отправились на несколько часов вздремнуть к себе наверх. Лили вообще спала до тех пор, пока ее в бок не толкнул Энди и не сообщил, что пора одеваться к ужину.
Когда оба они входили в столовую, другие уже восседали на своих местах. Оба мужчины мгновенно вскочили при приближении Лили.
– Вероятно, это и есть Лили, – констатировал тот, что был моложе. – Меня зовут Марк Мендоза, я брат Энди. Добро пожаловать в Уэстлейк.
Лили пробормотала какой-то подходивший по ситуации ответ, а Сьюзен указала ей место справа от старика с аристократической внешностью.
– Это мой кузен, которого мы все называем Дядюшка Мануэль, – сказал Энди.
Старик кивнул. Лили протянула руку, он взял ее и поднес примерно на дюйм к своим губам.
– Мать Дядюшки Мануэля была англичанкой, так что по-английски он многое понимает, но вот говорить почти не может, – объяснил Энди. – Не беспокойся, Сьюзен переведет для тебя.
Сьюзен поддерживала застольную беседу, тем временем был подан и съеден суп, и уже прибыла рыба, когда Лили обратилась к пожилому испанцу.
– Часто вы бываете в Англии, дон Мануэль?
Так как он не ответил, Лили подумала, что он не понял ее. Она уже стала повторять свой вопрос, но он перебил ее пулеметной очередью испанских слов, тыча ревматическим пальцем туда, где находились ее груди.
