Юлия Коротина - Самый неправдоподобный роман
Но думать об этом сейчас Колфилд совершенно не хотел. Не хотелось портить такое светлое состояние души и воспоминания о нежном и страстном прощании с женой. Всякий раз, как он отправлялся в полет, Джессика трогала его до слез своей нежностью, граничащей с отчаянием. Она никогда не просила его оставить свою работу, потому что знала, что это бесполезно. Однако всякий раз волновалась за него и с нетерпением ждала его возвращения. Максвелл понимал, что он здесь не причем. Это из-за гибели Дэна она так беспокоится за него. Ну и пусть! В конце концов она — его жена, хоть и не любит его. А как было бы прекрасно, если бы она смогла его полюбить!.. Может, и полюбит со временем. Ведь у них вся жизнь впереди. Пока же его любви хватит на них двоих. Он уверен в этом.
До полета оставалось два с половиной часа. Макс припарковал машину на стоянке аэропорта. Не спеша отправился в здание, насвистывая какую-то мелодию. Пройдя через терминал, поднялся на четвертый этаж. Здесь, как это ни странно, были летчики. Собираясь группами, они что-то оживленно обсуждали. Максвелл приветствовал всех. Однако все разговоры неожиданно замолкали, едва коллеги замечали его. Это было необычно, но Колфилд не придал этому особого значения. Лишь удивленно пожал плечами и решительно прошел в кабинет Роберта Монтгомери. Но там его не оказалось, и он отправился в кафе для персонала аэропорта, чтобы выпить чашечку кофе и скоротать время в ожидании полета. Там все столики были заняты, но за одним из них сидел Бен Спадс. Он увидел Максвелла и махнул ему рукой, подзывая к себе.
— Привет! — Поздоровался Колфилд, подойдя к нему.
— Привет! — Отозвался Бен. — Присаживайся. Все равно все столики заняты. Время ленча.
Макс заказал себе кофе и пару свежих булочек с маслом. Больше он есть не хотел. Так было всегда перед полетом.
— Джеймс здесь? — Спросил Колфилд, имея в виду их третьего пилота Джеймса Уинтера.
— Пока нет, — отозвался Бен. — Молод еще. Никак не нагуляется. Вот и тянет время до полета. У него, кстати, новая девушка. Сам сказал. Двадцать шесть лет, а он еще и не думает о женитьбе.
— Значит, еще не нашел такую женщину, которая стоит, чтобы на ней жениться. Это приходит со временем. Правда, потом начинаются другие проблемы… — Добавил Колфилд, с каждым словом замедляя темп речи.
Что-то было не так. В кафе что-то было не так. И, наверное, не только в кафе. Наверное, это началось с тех пор, как он приехал в аэропорт. Было необычайно тихо. Обычно в этом кафе всегда стоит легкий гул голосов, а сейчас Макс вдруг понял, что говорят практически одни они с Беном. Остальные посетители кафе чуть ли не в открытую сидят и слушают их разговор. Но стоило только Максу бросить взгляд в чью-либо сторону, все тут же отводили глаза, точно совершили преступление. Даже официанты и официантки в этом кафе и те косились на него.
— Я что-то не понял… — Проговорил Колфилд. — Почему сегодня все смотрят на меня так, будто я совершил преступление?
Бен Спадс, который все это время старался вести себя с Колфилдом естественно, будто ничего не произошло, вдруг растерялся. Он очень не хотел сообщать Максу "новость века", но, видимо, придется.
— Тут произошло кое-что… — Неопределенно начал он.
— Что? — Коротко спросил Макс, которого все это уже начало раздражать.
— Ну… как бы это сказать… В общем, Дэн Уайтхорн жив.
Колфилд едва не подавился своим кофе. Пару секунд он молча сидел, глядя в никуда, будто не понял, что ему сказал Бен. А потом все-таки тупо переспросил:
— Что? Кто жив?
— Дэн Уайтхорн, — удивленно ответил Спадс. — Наш капитан… Он чудом спасся в ту ночь.
Макс чувствовал себя так, будто совсем рядом, в шаге от него, в землю ударила молния, и он сам, а не этот призрак из прошлого, чудом избежал смерти.
— Где он? — Коротко бросил Колфилд.
Есть ему уже больше не хотелось. В голове стоял какой-то туман, точно его оглушили кувалдой. Он даже свой голос слышал откуда-то издалека.
— Здесь, в Лос-Анджелесе. Приехал только вчера и сразу же отправился к мистеру О'Ниллу, — произнес Бен.
Максвелл отхлебнул кофе, но он показался ему горьким и невкусным. Комок сдавил горло. Даже говорить ему было трудно и не охота. Зато теперь он понял, почему все летчики, стюардессы и официанты так смотрели на него. Колфилд даже мог бы, наверное, воспроизвести их мысли. И, безусловно, всем им жутко хотелось присутствовать при их встрече. Ему стало до тошноты противно находиться в этом кафе. Ведь даже Бен смотрит на него именно так и думает так же. Он не знал, что сидел смертельно бледный, что руки у него тряслись, и от этого чашка тоненько позвякивала о блюдце, ударяя этим нежным звоном по натянутым до предела нервам. Невыносимо. Невыносимо сидеть здесь. Невыносимо чувствовать на себе все эти взгляды и знать их мелкие, злорадные мысли. Невыносимо в течение пяти лет казаться себе преступником, а потом вдруг узнать, что жертва твоего преступления жива. Невыносимо считать бесконечные минуты до этой встречи и не знать, что скажет Дэн Уайтхорн, не знать, каким будет его взгляд. Невыносимо ждать… фактически не известно чего…
Дрожащей рукой Максвелл подозвал официанта, чтобы тот принес ему счет. Ему просто жизненно необходимо сейчас оказаться на свежем воздухе, чтобы осознать произошедшее, собраться с мыслями и подготовить себя к полету. Иначе весь остаток дня пойдет кувырком. Хотя, что уж тут говорить, этот день и так уже разлетелся вдребезги. И может, не только день…
Расплатившись, Колфилд обратился к Бену:
— Извини, но мне нужно прогуляться. Я буду рядом. Если что, рация при мне.
— Да-да, конечно, — пробормотал в ответ Спадс, напряженно следя за каждым движением своего капитана.
Максвелл практически бегом бросился вон из кафе, никого не видя, не обращая внимания на удивленные взгляды людей, встречавшихся ему на пути. Он вообще мало что видел перед собой; шел напролом к своей цели, как разъяренный, ослепленный болью бык на корриде. Сейчас ему нужен был только один человек — Роберт Монтгомери, лучший друг Дэна Уайтхорна.
Когда Максвелл ворвался в кабинет Роберта, тот, как обычно, сидел за своим рабочим столом, склонившись над какими-то документами. Рядом на одной из тумбочек стоял магнитофон, из динамиков которого звучала музыка в стиле диско. Боб негромко подпевал популярной песне. Услышав, что кто-то вошел, Монтгомери поднял глаза.
— О, Максвелл, привет! — Радостно поздоровался он. — Ты принес полетный лист мне на подпись?
Но Максу сейчас было не до полетов. Его волновал совсем другой вопрос.
— Ты знал, что он жив?!
