Лана Тихомирова - Девять кругов Ады
В голове рояться разные приятные мысли, вспомнила, как надо вышивать и учусь вязать. Очень хочу, чтобы дите носило пенетки связанные мной.
Савва смеется:
— Какого цвета вязать будешь? Розового или голубого? А лучше одну розовую, одну голубую…
А я вяжу оранжевые, пусть не ерничает… Хотя пока воображаемые пенетки больше похожи… на… на что-то определенно они похожи, но точно не на пенетки… Параллельно учусь шить. Когда неохота влезать из дома, я включаю песни Максима и Володи и шью или вяжу, не важно, под мягким пледом самое то!
Скучаю по группе, по шуточкам Андрея, по улыбке Вовы номер три, по сверканию лысины Владимира номер два… В конце концов, по вибрациям голоса и по роскошному носу Максима, по его добрым голубым глазам…. И по Володе… по его рукам, по теплу, по пустоте…
Запись 57.
Дождливый промозглый день, в самый раз для прогулки с зонтом естественно.
Ноги мои, как всегда принесли меня к кафе. По тенту бил дождь, не смотря на осень их еще не убрали, и слава Богу. В вазочке плавилось фисташковое мороженое, чай стоял и ждал, пока я снизойду до его употребления.
От кофе я временно отказалась, но страдала без него и сигаретки с ментолом. Но травить маленького человечка этим свинство, вырастет сам научится, а пока рано еще!
— Ада!
Я обернулась. Ко мне подходил Максим. Я бросилась ему на шею, так соскучилась, что даже забыла, что боюсь его.
— Я тоже рад тебя видеть. Прекрасно выглядишь, как любая беременная, просто красавица.
— Посидите со мной? Я так соскучилась, постоянно вспоминаю всех. Передавайте приветы, Вовам, Андрею… Володе…
— Передам, передам, — смееятся и садится, тут же серьезнеет и мрачно говорит:
— Володя пропал, я как раз шел в последнее из мест, где он может быть.
— И давно он пропал? — внутри все заныло, стало очень страшно.
— Еще неделю назад я его видел, разговаривал. Он… запил немного… Это не страшно, не первый раз, благо повод существенный… А уже дней пять не могу добраться до него: дома нет, мобильнй естественно выключил. Женушка его говорит, ушел шельмец и не вернулся, божится, что не ссорились, я верю… пока что…
* * *Круг 9. Адов переулок
"Всех, кого ты так сильно любил,
Обязательно встретишь снова".
гр. Ундервуд "Всех, кого ты так сильно любил",
Запись 56 (продолжение).
— Я знаю, где он.
— Вот ты смешная, я не знаю, а ты знаешь! — лукаво так улыбается.
— Максим, вы знаете наверняка, что Володя нам квартиру снимал, на Садово-Черногрязской, специально, чтобы ни моих знакомых там не встретить, ни его. Он там, он, скорее всего, там.
— С чего бы?!
— Потому что я тут…
Максим долго белозубо смеется, хохочет от души.
— Какая связь?
— Прямая. Я тут потому, что скучаю по нему. Здесь мы в первый раз вместе сидели, и потом еще приходили. Но самое главное были вместе, первый раз. А там… я объяснять не буду. Там много чего происходило!
— Предполагаю, — смеется.
— Он там…
— А если его там нет?
— Не знаю тогда. Но я чувствую, что он там.
— Ну, раз чувствуешь, поедем. Я не знаю, где эта ваша консперативная квартира, покажешь?
— Покажу.
— Но учти, я не дам тебе с ним увидеться.
— Я и не надеялась.
— Уже лучше, Вова номер три тебе бы поверил и разрыдался, — усмехается.
Пока мы ехали, Максим рассказывал мне о своих дочках, как стал папой в первый раз, как это было непросто. Я только основное помню, потому что: а) я волновалась, что Володя действительно пропал и его нигде нет; б) голос Максима невозможно долго слушать, внутри включается свой младенец, и ты засыпаешь, убаюканный, сладким сном.
На Красных воротах мы вышли и пошли вперед по улице. Мимо поворота на Чистые пруды, мимо офисов РЖД. В одном из маленьких переулочков, тесных и уютных, одним словом старых, скрывался дом, где была наша квартирка. Точнее комната, в заброшенной богом коммуналке, оказывается и такие есть еще на садовом кольце.
— Славное местечко, вы выбрали себе под любовное гнездышко, — удивлялся Максим, оглядывая старые грязные стены лестницы.
— Зато внутри очень уютно, — улыбнулась я.
Ох, уж мне эти лестницы, они столько помнят!
— Какой этаж?
— Третий.
— Посиди здесь. Дуть не будет? Если будет, то не сиди. Успеешь со спиной еще намаяться.
Максим ушел, я дала ему свой ключ от входной двери. Дверь хлопнула, а внутри меня натянулась тетива.
Минуты капали с потока, образуя лужи на полу. Какая-то бумажка в моей руке была нещадно смята, истерзана и порвана. Максима очень долго не было, из квартиры не доносилось ни звука. Когда зазвонил телефон, я подскочила. Звонил Савва:
— Алло, солнышко, ты где?
— Гуляю.
— Что-то случилось?
— Нет, ничего, все в порядке. Я Максима встретила на улице, вот гуляем, ты же знаешь, как я по работе соскучилась.
— Понимаю, Зайка. Но ты учти, пожалуйста, что уже почти пять часов, в семь будет темнеть. Вернись до темноты, хорошо? А то пойду тебя встречать!
— Я вернусь, если буду задерживаться позвоню, хорошо?
— Естественно.
— Как у тебя дела-то? — голос мужа настолько успокаивал, что не хотелось его отпускать, до слез.
— Все в порядке, работы навалом, собственно и все. Жду тебя и, кстати, соскучился ужасно.
— Люблю тебя, Савва.
— И я тебя люблю, Ада.
Голос мужа пропал. Струна снова натянулась внутри, внимание мое было приковано к двери. Оттуда по-прежнему ни звука.
Спустя минут пятнадцать дверь открылась, вышел Максим, он был посеревший, под глазами залегли синяки, волосы были взъерошены.
— Что? — прохрипела я.
— Иди к нему.
— Но…
— Иди, я сказал, — Максим сверкнул в мою сторону глазами. Меня передернуло, я перескакивая, через ступеньки взлетела по лестнице и в нашей комнате оказалась почти сразу же.
Было неприбрано, но и не грязно. Никаких последствий запоя, ничего, что могло бы навести на мысль о депрессивном настроении жильца. Володя стоял упершись лбом в окно.
Я подбежала и обняла его.
— Володя, Вова… Володя, я так скучала…
— Зачем пришла? — глухо отвечает.
— Максим сказал, я тебе нужна.
— А мы все теперь делаем, как Максим скажет?!
Меня обдало холодом и я отсторонилась.
— Нет…
— А как тогда? — Володя развернулся, глаза его полыхали, какой-то странной зеленью, лицо было немного опухшим. Он хотел было пойти в атаку, но остановился, сел на кровать, глядя в пустоту сказал:
— Ты все правильно делаешь. Ребенок не мой, так и зачем все это?!! А я всегда хотел поняньчиться с маленьким ребенком. Но так, чтобы со своим. А видимо не дано. Там свыше, кто-то не дает. Жена была в положении, но из этого ничего, кроме боли не вышло.
