Джиджи Грэйзер - Мужеедка
— Как человек с университетским дипломом, я заявляю, что вся твоя сказочка — чушь собачья.
Слов, понятно, было больше одного, но Кларисса услышала главное.
— А я, Кларисса Реджина Альперт, решительно протестую, — парировала она. — Аарон пришел… Да какое там, ворвался на вечеринку, схватил меня за руку, потащил за собой…
— …как пещерный человек. Кроманьонец? — уточнила Грэйви. — Я ничего не видела. Значит, ничего и не было.
— Ты надралась.
— Ясное дело, надралась. — Грэйви всегда упивалась на вечеринках. — Но это не значит, что я была в отключке.
— Прямо как в «Офицере и джентльмене», — вмешалась Джен. — Но ты, Клар, куда лучше Дебры Уингер, а Аарон еще симпатичнее, чем Ричард Гир. Вы отлично смотрелись вдвоем.
— Какого цвета у Аарона волосы, Джен? — спросила Грэйви.
— Хм, ну, такие русые… светлые…
— Черные как вороново крыло, — сказала Грэйви.
— Читаешь газеты? — осведомилась у нее Кларисса.
— Все равно. Я его видела! — Дженни, добрая душа, настаивала на своем. — Ты ему и вправду нравишься, Кларисса.
Бедняжка была на грани слез.
— Я опоздала? — У столика нарисовалась Полио, как всегда сражающая наповал: штаны в обтяжку, танкетки от «Миу-Миу»… Убийственней ее феноменальных ног, пожалуй, была только грудь: поменьше Клариссиной, она пробивалась через блузку, как чертов солнечный луч сквозь тучи.
— Кофе? — предложил официант.
— Только не кофеин! Чай. Зеленый чай, — отозвалась Полио.
— Привет, золотко. — Грэйви приложила ладонь к ее лбу. — Да ты вся горишь!
Кларисса закатила глаза.
— И что стряслось на этот раз? — процедила она с томной скукой (ее фирменный тон), хотя на самом деле сгорала от любопытства: у Полио всегда обнаруживалась какая-нибудь редчайшая хворь.
— Мой новый терапевт запретил кофеин, молочные продукты, алкоголь, сахар, мучное и секс. Мы с ним ужинаем в субботу у «Джорджио».
— Но, Поло… тебе ведь придется отказаться от пиццы и «Пино Гриджо»! — Подчеркнув очевидное, Джен пришла в ужас. — Должно быть, он и впрямь лапочка… ради какого-нибудь урода никто не стал бы жертвовать вкусненьким или вином.
— Ничего особенного, — возразила Поло, — но я все равно хочу попробовать. Из него может выйти хороший спонсор. — «Спонсором» именовался любой мужчина, готовый покупать Поло дорогие безделушки.
— Тупой секс, — заявила Грэйви. — Довольно с тебя докторов. Врачи все чокнутые, иначе не стали бы врачами.
Все разом содрогнулись. Звездная Палата едва оправилась от предыдущего эскулапа Полно — карлика-акушера, который в постели звал Поло «мамочкой».
— Я выхожу замуж! — выдала Кларисса. А почему бы и нет? Если дожидаться паузы в разговоре, у нее волосы на ушах отрастут.
— Ты нашла мистера Альперта? — Поло потерла свой изящный носик.
— Как адвокат, заявляю: ты лжешь, — отрезала Грэйви.
— Никакой ты не адвокат, ты в бизнес-колледже пробыла не больше минуты, — возразила Кларисса. — И я не вру… Правда, Аарон пока ничего не знает.
— А не устроить ли ужин в его честь? Для знакомства? — предложила Дженнифер.
Остальные молча посмотрели на нее.
— Кларисса Альперт, — провозгласила Грэйви, — ты безумна. — И принялась щедро поливать тост кленовым сиропом.
Подобно многим читательницам «Космо», Грэйви лечилась от анорексии и сейчас отыгрывалась за двадцать два года напряженных подсчетов калорий. Однажды она вычислила количество калорий в ресторанной порции жареной оленины — на случай, если когда-нибудь соберется в Рейкьявик. Кларисса была уверена, что на самом деле Грэйви — чокнутый гений типа авторши каталогов «Джей Кру».[13]
— Какая ты решительная, Клар! — восторженно пискнула Дженни.
— «Решительная»! — фыркнула Грэйви. — Тщеславия ей не занимать — это точно. Гитлер в гробу вертится.
— Значит, тебя нет смысла приглашать в подружки невесты? — с невинным видом поинтересовалась Кларисса.
— Ой! — В глазах Грэйви неожиданно блеснули слезы. — Правда? Я еще ни разу не была подружкой невесты.
— А все потому, что никто из нас не замужем, — пояснила Джен. — Ты будешь замечательной невестой. — И она, наконец, разревелась.
— Когда жениху сообщишь? — Полио закашлялась.
— Кузнечик, не задавай вопросов Учителю, — ответила ей Кларисса. — Когда все устрою, тогда и сообщу. Очень удобно.
— Как-то все это не по правилам, — заметила Поло.
— А кто их написал? — вмиг нашлась Кларисса. — Правила — для дураков.
— По-моему, ты делаешь Аарону большое одолжение, — вставила Джен. — Мужчины ненавидят организовывать свадьбы.
— Но если понадобится помощь — мы рядом, — добавила Грэйви.
Поло поддержала ее приступом надрывного кашля.
— А как же Саймон? — вдруг ляпнула Джен, и Кларисса чуть не подавилась куском тоста. — Ведь он твой Единственный и Неповторимый.
— Что еще за Саймон? — скривилась Кларисса, и тема была закрыта.
Вволю наобнимавшись с новоиспеченной невестой, подруги до конца завтрака обсуждали грядущие свадьбы и шоколад — ничего инереснее для Звездной Палаты и быть не могло.
— Что я пропустила? — осведомилась Сьюзи, подсаживаясь к ним часом позже.
Остальные члены Звездной Палаты переглянулись и с немым взаимопониманием старых друзей хором ответили:
— Ничего.
Накануне Кларисса не выспалась; что-то смутно тревожило ее. Она проснулась со сцепленными зубами и стиснутыми, как клешни лобстера, кулаками — а ведь с матерью не ссорилась уже целую неделю.
Смывая с глаз остатки сна и туши «Мэйбеллин», прокрутила в памяти вчерашний вечер.
Аарон отвез ее к себе домой. Особняк на Доэни-драйв, принадлежавший прежде какой-то кинозвезде, знаменитой то ли пением, то ли танцами (Кларисса забыла, чем именно), до сих пор напоминал стаканчик клубничного мороженого. Вся обстановка, включая розовый мраморный камин, выглядела декорацией мюзиклов тридцатых годов. Аарон предложил шампанское, Кларисса согласилась, и он открыл для нее бутылку «Кристалла», а сам взял банку «Будвайзера». Ага! Выходит, насчет его любимого напитка попала в яблочко.
— Говорят, если прислушаться, услышишь, как Фред Астер отбивает чечетку на лестнице, — прошептал Аарон в затылок Клариссе. У него были мягкие губы, теплое дыхание. И главное — никакой мяты. Она ненавидела мятное дыхание. Что за жуткие тайны скрывают эти мятные пастилки, а?
— Фред… — повторила Кларисса.
— Астер. Вспомнила?
От звуков его голоса и от чуть заметного акцента у Клариссы по спине бегали мурашки.
