Кристин Лестер - О чем шептал океан
— У меня к вам дело.
Он снова смерил ее оценивающим взглядом и, усмехнувшись чему-то своему, спросил нараспев:
— Вот как?
— Вот так. — Она положила на его загорелое колено несколько сотен. Это была вся наличность, имевшаяся в пляжной сумке.
— Что это?
— Это ваше молчание насчет вчерашнего вечера.
Он заинтересованно повернулся, чуть приспустив очки на кончик носа:
— Боитесь?
— Не ваше дело. Просто я… просто я не хочу обижать человека и расстраивать его.
— Ну конечно! Я так и подумал…
— Мне не интересно, — отрезала она, — что именно вы подумали. Этого хватит?
— Вполне.
Он не глядя свернул деньги в трубочку и засунул ее за веревку на спасательном круге.
Кэтрин недоуменно попятилась.
— А… вы не боитесь так вот их оставлять?
— У меня же нет с собой карманов! — Джеймс выразительно похлопал ладонью по тем местам, на которых у людей бывают надеты плавки, а у него — кусочек черной ткани, едва прикрывавший то, что зовется мужским достоинством. (Хотя, как показывал опыт Кэтрин, достоинство мужчин обнаруживалось совсем в иных местах и ситуациях!) И тем не менее он похлопал себя по бедрам и весело развел руками: — Видите?
— Вижу, — кивнула она, невольно оглядываясь по сторонам. — Вам тут, наверное, скучно без женского общества?
— Ну что вы! С тех пор как приехали вы с… Антуаном? Его зовут Антуан?
— Да. Но какое это имеет значение?
— А второго — Остин.
— Слушайте, вы! — Кэтрин шагнула в сторону спасательного круга, вынула деньги и помахала ими перед носом Джеймса. — Вы не видели никакого Остина! И ни разу не слышали этого имени!
— Ну да, ну да.
— Возьмите. И спрячьте куда-нибудь.
— Но у меня нет…
— Это я уже слышала. Вчера на вас были рубаха и шорты. Меня это обнадеживает. Не круглый же год вы носите набедренную повязку?
Он хохотнул.
— Нет. Не круглый.
— Тогда идите и положите деньги в карман. Я не хочу, чтобы их здесь видели. Или вы — слишком богатый?
— Нет, я бедный. — Он старательно рассмеялся. — А нести их придется далеко.
Кэтрин нахмурилась.
— Вы прямо из дому приходите голым?
— Да.
— Где же вы живете?
— За городом. У меня свой особняк.
А он еще и сумасшедший! — почему-то с облегчением заключила она.
— Это очаровательно, подробности мне не интересны. Ну, думаю, мы договорились?
— Да, договорились. — Джеймс почему-то расстроился. — Вот опять ваш Антуан идет. На самом интересном месте!
— О господи! — вырвалось у Кэтрин, и она вприпрыжку побежала ему навстречу.
— Ну вот, — Антуан поймал ее и заключил в объятия, — я же говорил, что тебе без меня на пляже гораздо лучше. Смотри, какой парень! — Он издалека поприветствовал Джеймса.
Кэтрин нахмурилась: не хватало еще, чтобы они подружились!
— Где ты так долго был?
— В ресторане. Ты зря не пошла завтракать. У них — огромные омары. Просто прелесть!
— Я с утра омаров не ем, — отрезала она и улеглась загорать.
В душе ее зародился страх: что, если этот Джеймс попросту смеется над ней, а сам еще вчера все рассказал Антуану?.. Откуда она знает, что было после того, как тот отнес ее, спящую, в номер?.. Ей захотелось придушить спасателя, который во все сует свой нос.
— Ну как хочешь, — спокойно отозвался Антуан, усаживаясь рядом.
— Я сегодня буду загорать! И завтра тоже. Весь день и всю ночь!
— Ты, кажется, собиралась нанять яхту.
— Вот на ней я и буду загорать!.. — Кэтрин привстала на локте и нахмурилась. — Постой, это что, а? Я хотела нанять яхту? Когда?
— Конечно, ты. Ты собиралась обследовать пляж, изучить все укромные уголки берега, а потом нанять яхту, чтобы уплыть на дикие острова. Вон на те. Или на те.
— Дикие острова? А зачем?
— Вот и я говорю: зачем? Тут прекрасные круизы на трехпалубных теплоходах. Говорят, ночью особенно красиво, когда смотришь на город, на побережье…
— Антуан, а правда, может, поплывем на яхте?
Он вздохнул: как всегда она его не слушает.
— Да, конечно. Давай.
— Тогда я…
— Нет, Кэтрин, ради бога, яхту я возьму на себя. Хорошо? Мы поплывем куда скажешь, только не сегодня.
— Почему? — громко зевнув, спросила она, перевернулась на живот и зарылась носом в шелковую ткань.
Кэтрин почти ничего не соображала после вчерашнего, она так много никогда не пила, да и вообще всегда была равнодушна к алкоголю.
— Сегодня обещали плохую погоду к вечеру.
— Ну и что? — Она еще раз зевнула.
Интересно, что сейчас делает Остин? Он сегодня занимался любовью с Софией? Или не стал? Трудно, наверное, после одной девушки сразу целовать другую. Впрочем… Нрав Остина всегда отличался гибкостью, так что ему ничего не будет стоить, пожалуй, переспать и с тремя девушками за один раз. Причем каждой по очереди признаться в любви!
Кстати, интересно, открыл он свой оздоровительный центр? И почему она до сих пор об этом его не спросила? Ведь не Мэри, а именно этот центр и стал главной причиной разрыва их отношений.
Остин, Остин… Она уже не слышала, что говорит Антуан, воспоминания вчерашнего вечера полностью захватили ее воспаленное сознание. Ее чрезвычайно возбуждали даже сами мысли о том, что могло произойти на этом берегу. Сейчас она уже жалела, что отказала Остину.
Что, в сущности, плохого в этой маленькой слабости? Так даже легче: ей давно пора разобраться в своих чувствах, она устала носить их в себе.
Пожалуй, за три года ничего не изменилось, страсть готова вспыхнуть в любой момент. С другой стороны — Антуана нельзя терять, иначе она сойдет с ума. Антуан — это надежность, это тыл, это дом, это… Да все остальное, кроме любви! Кэтрин виновато покосилась на него, он что-то говорил, жестикулировал и заглядывал ей в глаза. Два дня назад этот человек сказал, что любит ее… Он любит ее, а она целуется с другим!
— Что же мне со всем этим делать? — беззвучно прошептала она, глядя на воду. — Кого же из вас выбрать?
Можно подумать, что кто-то вообще предлагает выбор! — вдруг одернула она себя. А как же София?.. Про нее тоже нельзя забывать. И все-таки…
Если бы на белом свете остались всего двое мужчин — Остин и Антуан, она обоих забрала бы себе и не отдала никому, даже если бы речь шла о сохранении популяции. Кэтрин перевернулась на спину и мечтательно прикрыла глаза… Вот это было бы здорово: она, Антуан и. Остин… Они — такие разные и так хорошо друг друга дополняют. Пожалуй, ей будет хорошо только с обоими, выбрать одного — значит отрезать половину прекрасного целого…
Хорошо было бы остаться с ними где-нибудь на необитаемом острове или…
