Марианн Кейс - Каникулы Рейчел
С веселыми людьми я никогда не чувствую себя неловко и напряженно. Потому, наверно, и не воспринимаю их как потенциальных любовников, какими бы красавцами они ни были. Сколько бы я ни старалась, при Люке и его друзьях мне не удалось бы покраснеть или онеметь от смущения, или вдруг непонятно зачем полезть в сумку за бумажником и, достав, обнаружить, что это сложенная гигиеническая прокладка, или запустить пальцы себе в волосы и оставить в них накладной ноготь, или попытаться оплатить свою выпивку телефонной карточкой, или сделать еще что-нибудь, что я обычно делаю, когда парень мне нравится.
Испытываешь упоительное чувство свободы, когда ты никого не обязан очаровывать и никому не стремишься понравиться. С Люком я могла себе позволить быть такой, какая я есть. Нет, не то чтобы он был некрасивым. У него были хорошие темные волосы, хотя, конечно, неплохо бы их подстричь, лукавые искорки в глазах, живое подвижное лицо.
Я рассказала ему все о своей семье, потому что решила, что это может показаться забавным: о моем бедном папе, единственном мужчине среди шестерых женщин: о том, как он хотел переехать в гостиницу, когда начало менопаузы у моей матери совпало с началом пубертатного периода у моей сестры Клер; как он завел кота, чтобы хоть так увеличить количество особей мужского пола в доме, и скоро обнаружил, что это… кошка; как он сидел на лестничной ступеньке и плакал: «Даже этот паршивый кот – и тот девка!»
Люк так смеялся, что я решила, что он вполне заслуживает рассказа о моей поездке в Париж с классом в пятнадцатилетнем возрасте. Автобус попал в пробку на Плас Пигаль, и опекавшие нас монахини чуть не попадали в обморок из-за вынужденного соседства неоновых реклам стриптиз-баров.
– Знаете, много-много девочек, и все – в чем мать родила! – пояснила я Люку.
– Да, я слышал о таких, – кивнул Люк с самым невинным выражением лица, – но, признаться, видеть не приходилось.
– Еще бы!
– Так что же сделали добрые сестры?
– Сначала они прошли вдоль салона автобуса и задернули занавески.
– Вы шутите! – Люк остолбенел.
– Ну а потом… – я выдержала паузу, – просто не поверите, что они сделали потом.
– И что же они сделали потом?
– Потом сестра Кэнис встала и обратилась к нам: «Итак, девочки, прочтем молитву: „Отец наш небесный, который на небе…". Рейчел Уолш, немедленно отлипни от окна!»
Люк закашлялся от смеха:
– Они заставили вас читать молитвы!
– Как видите, – сказала я, еще больше рассмешив его этим. – Сорок пятнадцатилетних девочек и пять монахинь, в автобусе, в пробке, в Париже, в квартале красных фонарей, с плотно задернутыми занавесками, перебирают четки и читают молитвы. Вот такая история, – торжественно заключила я, глядя в его покрасневшее и блестящее от пота лицо.
Люк, подобно магниту, вытягивал все, что у меня было в запасе. Я рассказала ему то, что никогда бы не решилась рассказать никакому другому мужчине. Даже обмолвилась, что держу на тумбочке у кровати «Избранное» Патрика Каваны, и тут же пожалела об этом. Я ведь прекрасно знаю, какие книги читать круто, а какие – нет.
– Я вовсе не синий чулок и не книжный червь, – поспешила уточнить я. – Просто люблю читать, а сосредоточиться могу только на чем-нибудь коротком, например на стихотворении.
– Я понимаю, что вы имеете в виду. – Он бросил на меня осторожный взгляд. – Не надо трудиться следить за сюжетом и запоминать действующих лиц.
– Смеетесь надо мной? – улыбнулась я.
– Ничего нет плохого в том, чтобы читать стихи, – настаивал он.
– Будь у вас такие сестры, как у меня, вы бы так не сказали. – При этих словах у меня, должно быть, сделалась такая физиономия, что он расхохотался.
Время от времени кто-нибудь пытался прервать наш разговор и вклиниться со своими собственными смешными историями, но они не шли ни в какое сравнение с нашими. Забавнее нас с Люком не было. По крайней мере, мы с ним так думали и обменивались понимающими взглядами, когда Гэз тщился рассказать, как однажды его брат чуть не задохнулся, подавившись рисовыми хлопьями. Или кукурузными хлопьями? Нет, постойте-ка, кажется, это был «Витабикс». Не целый «Витабикс», конечно, а впрочем, мог быть и целый…
Все остальные, включая Бриджит, по крайней мере по разу прогулялись до бара, чтобы заказать выпивку для всех. Все, кроме нас с Люком. Мы пропускали мимо ушей настойчивые возгласы Гэза: «Эй, жадюги, ваша очередь!» Потом, правда, Джои растолковал ему, что выпивка бесплатная, и он заткнулся.
А мы с Люком были так заняты друг другом, что едва замечали, когда кто-то вкладывал стаканы нам в руки. Иногда мы даже слышали: «Могли бы хоть спасибо сказать», но не реагировали. У меня была лишь одна мысль в голове: «Какой он милый и забавный!»
Он как раз начал рассказывать новую историю: – Так вот, Рейчел, ковыляю я, значит, по улице в одной из широких цветастых маминых юбок… (он сломал ногу). И кого, как бы вы думали, я встречаю? Свою бывшую подружку…
– Надеюсь, не ту, которая намертво привязала вас с Шейком друг к другу? – воскликнула я (как-то раз они тренировались вязать узлы).
– Ту самую, – подтвердил Люк. – Она смотрит на меня, качает головой и говорит: «Теперь ты носишь женскую одежду! Я всегда говорила, что ты ненормальный. Люк Костелло!»
– И что вы ей ответили?
– Я решил идти напролом и сказал: «Значит, трахаться не будем?»
– Ну и как?
– Она пригрозила, что сломает мне вторую ногу.
История едва не довела меня до истерики. В общем, я была в восторге от своего нового знакомого. Конечно, думала я, над его внешностью придется поработать. Что обо мне подумают, если я появлюсь с таким, как он? А что, собственно, они подумают? И мне, как ни странно, стало досадно, ведь в конце концов, если бы он не одевался так по-дурацки, то был бы далеко не столь привлекателен.
Я поймала себя на том, что внимательно рассматриваю его, ощупываю его всего взглядом, стараясь, конечно, чтобы он этого не заметил. И мне пришлось признать, что хоть смешно в наше время носить кожаные штаны, зато они позволяют убедиться, что ноги у него длинные и стройные, и еще… я выждала, пока он обернется к Джои за новой порцией коктейля, чтобы рассмотреть получше… и еще у него оказалась замечательная задница. В общем, я подумала, что если бы, скажем, подыскивала себе любовника, то Люк оказался бы неплохой кандидатурой.
Наконец в нашей беспрерывной болтовне образовалась некоторая пауза. Извне проникли разные звуки и разорвали тот магический круг, который мы с Люком очертили вокруг себя. Краем уха я услышала, как Джонно кричит Бриджит: «Эй, Бриджит из графства Мэдисон, захвати сигареты!»
– Забавно, правда, что мы только сегодня разговорились? – заметил Люк.
