Виктория Баринова - Желаем счастья в личной жизни
Все это слишком смахивало на костюмированное шоу, и рациональная часть Татьяны приказала ей встать и уйти.
Но она все-таки осталась.
Два часа Татьяна провела наедине с гадалкой. Возвращаясь домой, чувствовала себя совершенно другим человеком. После ароматной духоты комнаты свежий воздух приятно овевал разгоряченную голову, и она не торопилась. Нужно было привести мысли в порядок, прежде чем появляться перед детьми.
Для женщины, не верящей ни во что «этакое», подобное смятение чувств было непривычно и даже оскорбительно. Сейчас, на знакомой улице имени Герцена, когда обаяние драпировок госпожи Кристианы и ее звучного низкого голоса несколько поубавилось, Татьяна пыталась вспомнить, о чем они разговаривали и, главное, до чего договорились.
Кристиана душевно расспрашивала ее о жизни, о муже, о том, как они познакомились и как прожили вместе двадцать лет. На фотографию Коли, которую Татьяна принесла с собой, гадалка едва взглянула и небрежно смахнула ее в ящик стола. Не попросила ни вещи, ни волоска с головы неверного мужа, не дала никакого приворотного зелья.
— Приходи через две недели, — сказала Кристиана. — Еще поговорим. Сколько буду работать, не знаю. Дело сложное. Месяц как минимум. Может быть, два. Если будешь довольна моей работой, заплатишь тысячу долларов. Если тебе не понравится, то и платить не нужно будет.
Тысяча долларов! Татьяна остановилась и прижала ладони к горящим щекам. Как она могла согласиться на эту авантюру? Платить огромные деньги за надежду… Стоп. Татьяна с облегчением рассмеялась. Она заплатит только в том случае, если «будет довольна ее работой». То есть, как она понимает, в том случае, если Николай вернется. Тысяча — несерьезная цена за удовольствие выслушать его извинения, взять верх над соперницей, доказать всем на свете, что таких женщин, как она, не бросают!
Если Кристиана выполнит свое обещание, она от своего не откажется.
5
Жизнь шла своим чередом, и через три дня Татьяна почти не вспоминала о визите к Кристиане. Отчеты, справки, сводки, доклады — каждый день Татьяна задерживалась на работе чуть ли не до девяти. Строгого мужа дома не было, дети не возражали. Бесконтрольная жизнь нравилась им гораздо больше.
Нагружая себя сверх меры, Татьяна переставала ощущать пустоту в сердце. Она тонула в привычных цифрах и таблицах, которым не было никакого дела до того, что ее бросил муж. Люди были менее тактичны. Они свято верили, что Татьяне больше всего на свете хочется говорить о личных проблемах, и на разные голоса порицали ее заблудшего мужа.
Татьяне сообщали обо всем, что происходит у Николая и Альбины, благо общих знакомых было предостаточно. Они купили новую двуспальную кровать из натурального дерева, и Татьяна тут же узнала об этом от Людочки, продавщицы из магазина «Мебель», которая жила этажом ниже. Они собирались на Новый год в дом отдыха и вели переговоры с турагентством — менеджером в агентстве работала дальняя родственница Зинаиды. Таня не сомневалась, что Николай и его подружка точно так же осведомлены обо всем, что происходит в ее жизни.
Вернее, о том, что там не происходит абсолютно ничего.
Хорошо, хоть никому не рассказывала, что к гадалке ходила, размышляла Татьяна по дороге на работу. Она шла по привычке быстро, опустив голову, обходя тронутые первым утренним ледком лужи. Все казалось ей бессмысленным и тусклым, как октябрьская погода, когда небо безнадежно затянуто серыми тучами, а промозглый колючий ветер терзает озябшее лицо.
Многого не замечала Татьяна в своем теперешнем сумрачном настроении. Золотистой кленовой листвы под ногами, лучика солнца, пробивающегося сквозь тучи, счастливых лиц юных влюбленных, идущих ей навстречу. На самом деле маленький скверик перед главной проходной завода был полон радости. Здесь радовались все: от черно-белой кошки, бодро прыгающей в куче опавших листьев, до молоденькой мамочки, вышедшей погулять с малышом с утра пораньше. Но радость мира была недоступна Татьяне, ее сердце исходило ревнивой злобой…
Крупная черная собака вдруг перегородила Татьяне дорогу и начала оглушительно лаять. Татьяна ойкнула и остановилась. В принципе она не боялась собак, но одно дело — собаки в общем, и другое — конкретная громадная псина с определенно недобрыми намерениями.
Татьяна попыталась обойти пса справа. Тот разразился исступленным лаем.
— Ну-ну, хорошая собачка, — взмолилась Татьяна, — мне на работу надо. Отпусти меня.
Собака явно была хозяйская: породистая, с густой лоснящейся шерстью и широким кожаным ошейником с заклепками. Ужасная история о нападении бешеной собаки на беззащитную женщину моментально родилась в голове Татьяны. Интересно, где шляется безответственный владелец этой псины?
Словно в ответ на ее немую мольбу, раздался повелительный мужской голос:
— Грог, ко мне! Как ты себя ведешь?
Грог немедленно перестал лаять и завилял хвостом. Татьяна перевела дух. Какое счастье, что это чудовище кого-то слушается.
Подошел молодой человек в спортивной куртке, присел рядом с псом, обхватил его за шею.
— Не стыдно тебе к девушке приставать? — с шутливой суровостью спросил он.
Татьяна невольно улыбнулась. Нашли девушку.
Молодой человек поднял голову:
— Надеюсь, он не очень вас напугал?
Лицо у хозяина свирепого Грога было замечательное. Бархатные черные глаза, ровный прямой нос, мужественный подбородок с ямочкой… Идеальный герой-любовник. Уже не мальчик, но муж — уверенный, обаятельный, знающий себе цену.
— Чуть-чуть, — сказала Татьяна, наслаждаясь заинтересованным взглядом молодого человека, в котором не отразилось ни капли разочарования, когда он понял, что девушка вовсе не девушка.
— Извините. — Молодой человек посерьезнел и встал. — Вообще-то Грог очень дружелюбная собака. Не знаю, что на него нашло.
— Наверное, я ему не понравилась.
— Скорее наоборот.
Ничего особенного в этих словах не было, однако Татьяна почувствовала, как кровь приливает к лицу. Вот еще глупости. Краснеет, как барышня.
— Мне на работу пора, — сухо бросила она.
Но не успела сделать и пары шагов, как пес с громким лаем рванул за ней. Татьяна в ужасе остановилась.
— Боюсь, он не хочет вас отпускать, — рассмеялся молодой человек.
Гневные слова замерли на губах Татьяны. Какая нелепость!
Но какая приятная нелепость.
— Придется вас проводить, — продолжил новый знакомый. — Вы не против?
— Да нет… Я рядом работаю… Видите четырехэтажное здание за деревьями?
