Джулианна Морис - Улыбка Моны Лизы
Взволнованная, Ники поспешила в сад. Она быстро нашла перышки чеснока на заросшей грядке и сорвала несколько.
Грядки с овощами были еще больше запущены, чем цветочные клумбы. Значит, ей придется задержаться в доме Маккейдов еще на некоторое время. Нужно купить солнцезащитный крем и, возможно, широкополую шляпу, чтобы работать на солнце… а еще пару шорт и футболок.
Ники продолжала твердить себе, что ее намерения не имеют никакого отношения к Люку.
Глава пятая
Позже днем, в магазине, Ники поставила тележку для продуктов рядом с Люком.
— Что это? — нетерпеливо спросил он, указывая на список, который напоминал египетские иероглифы.
Она пояснила, что им нужна жидкость для посудомоечной машины.
— О да. Спасибо. Я не могу… прочесть, что ты написала.
У Ники было собственное мнение по поводу того, что нужно в доме Маккейдов, и она клала в тележку различные товары, не замечая, как озабоченно Люк расшифровывает ее записку. Ники была не лучшей кухаркой, но полагала, что самодельная лазанья куда лучше замороженной пиццы, которую Люк хотел приготовить на обед дедушке.
— Привет, Ники, — служащий магазина помахал ей из-за прилавка с картофелем. — Выглядишь потрясающе!
Ники почувствовала, что краснеет:
— Спасибо, Марти.
— Только что привезли хорошие вишни из Калифорнии, — сказал он. — Их раскупят очень быстро. Надеюсь, ты успеешь.
Ники маниакально любила вишни, поэтому она заполнила два больших полиэтиленовых пакета и поставила их в тележку.
— Набрать вам вишен? — спросила она, глядя на Люка.
Уголки его рта задрожали:
— А эти два пакета тебе?
— Я люблю вишни.
— Заметно. Как тебе удается быть такой худой?
Замечание Люка прогнало ее улыбку. Она действительно была худой, и ее новая одежда, вероятно, подчеркивала это. Правда, Люк не критиковал ее фигуру, но бывший муж Ники часто ворчал, что она худая.
— Наверное, мне повезло, — она заполнила другой пакет вишнями, хотя Люк не просил об этом. — Мне нужен солнцезащитный крем, — пробормотала она, толкнув тележку вперед, прежде чем он смог ответить.
Люк догнал ее.
— Что-то не так?
— Нет, ничего.
— Женщины всегда говорят «ничего», когда злятся. Скажи прямо.
Ники пнула колесо тележки и сверкнула глазами. Она не хотела говорить об этом с Люком.
— Ники?
— Мой муж всегда говорил, что я слишком худая. Ладно, ну и что? Я не мечта мужчин — у меня не шестой размер груди и мозги на месте. Но это ваши проблемы, не мои.
Люк вздрогнул. Его собственные слова эхом отозвались в голове. Когда они были детьми, он тоже назвал ее худой. Но теперь Ники, с ее стройной элегантностью, была так привлекательна, что захватывало дух. Он только не мог понять, почему она скрывала себя под бесформенной одеждой. И почему ее бывший муж, который, конечно, знал ее лучше, оказался не способен увидеть это?
— Я не сказал, что ты слишком худая, — оправдывался он. — Есть разница.
— Ха! — Ники схватила с полки две бутылочки солнцезащитного крема и бросила их в тележку. — Ты говорил о груди, ведь правда же? — спросила она. — Почему ее размер так важен для парней? Это что, остатки юношеских фантазий или здесь заложены другие причины? Думаю, вы все генетически запрограммированы на огромную грудь.
Люк не знал, что и сказать. Победить в подобном споре с женщиной мужчине нечего и надеяться. Затем он сообразил, что Ники и не ожидает ответа — она уже подталкивала тележку к проходу.
— Знаешь, а ведь ты права, — сказал он. Самое смешное, что Люк на самом деле так думал. — А еще мне кажется, что у тебя красивая фигура.
И хотя Ники, словно в негодовании, закатила глаза и снова толкнула тележку вперед, Люк понял, что она уже не злится.
Они уже стояли в очереди в кассу, когда Люк вспомнил о списке.
— Зачем это все? — спросил он, недоуменно глядя на тележку Ники. — Ты купила это для себя?
— Для себя кое-что. Но, думаю, профессору нужны не только полуфабрикаты.
— Мм… Я не могу готовить, — возразил он. — Яичница по утрам и…
— Зато я могу, — оживленно сказала Ники. Она отделила свои покупки от остального и вытащила кошелек.
— Убери деньги, — немедленно сказал Люк.
— Нет, я сама заплачу!
Он пробормотал проклятие.
— Ты упряма и неблагоразумна, — заявил Люк уже на автостоянке, подкатывая тележку к своей машине.
На следующий день Люк проснулся на рассвете. Он всегда ненавидел раннее утро, но тут встал и спустился в сад.
— О, ты уже проснулся! — приветствовала его Ники.
Казалось, она не очень рада видеть его.
— Как прошла игра в лото вчера вечером? — спросил он после долгой паузы.
— Прекрасно.
— Надеюсь, ты выиграла?
— Ага.
Люк нахмурился. Для женщины, которая любила поговорить, сегодня Ники была слишком неразговорчива. К своему собственному удивлению, Люк предпочел, чтобы она осталась болтушкой.
— Я тут подумал, может, дедушке понравится играть в лото, — сказал он. — Все-таки смена обстановки. Как думаешь, в санатории не будут против?
Ники задумалась.
Люк Маккейд играет в лото со стариками?
А почему бы и нет?
— Мм… вообще-то там гостей любят. Ко многим старикам никто не приходит, так что рады всем. Я с удовольствием возьму с собой профессора.
Люк поймал ее за локоть и развернул к себе. Его взгляд горел негодованием.
— Вообще-то, я имел в виду, что мы поедем туда втроем. Я хотел напроситься с тобой еще вчера вечером, но ты так спешила, что даже не осталась поужинать с нами.
Если Люк стремится внушить ей чувство вины за поспешный уход, то напрасно. У Ники была собственная жизнь. Пусть скажет спасибо за то, что она приготовила им ужин. А уж оставаться с ними на вечер…
— Мне не хотелось, чтобы ты думал, будто я ожидаю приглашения на ужин или еще чего-нибудь подобного…
Люк молчал так долго, что Ники забеспокоилась. Затем он вздохнул.
— В следующий раз, прошу, останься. Дедушка не сказал ни слова. Я ужинал с каменной стеной.
Сердце Ники сжалось от боли за Люка и профессора, и она постаралась сгладить неловкий момент:
— Извини, я не думала, что все так плохо.
— Ладно, — он откашлялся. — У меня предложение. Может, прочистим пруд и водопад на днях? Так приятно слышать журчание воды.
— Давай.
Люк нагнулся и бросил в нее охапку травы, Ники отмахнулась. Низкий смех Люка повис в воздухе. Он подхватил еще одну охапку сорняков.
— Не смей, — предупредила она, отступая от него. Брошенная Люком трава пролетела мимо. — И это все, на что ты способен?
