Вайолетт Лайонз - Подарок к рождеству
В создавшейся ситуации ему следовало, прежде всего, связаться с Крисом. Юный дуралей подпрыгнет до потолка от радости, когда узнает, что его замысел удался, что сбежавшая от него невеста находится в коттедже брата, что теперь он может приехать сюда и как следует вразумить ее. Поскольку Ник сказал Элоиз, что телефона у него нет, позвонить брату можно было только сейчас, пока она принимает душ.
И Ник попытался сделать это. Но телефон Криса был постоянно занят. Возможно, несчастный парень жаловался на беглую невесту кому-то еще или просто неаккуратно положил трубку, приняв очередной стакан виски.
Выйдя в прихожую, Ник услышал шум воды в ванной — значит, Элоиз еще принимала душ. В мгновение ока он представил себе, как горячие струи окатывают все ее белое, упругое тело, как оно начинает разогреваться, розоветь, как ее руки намыливают литые груди, торчащие соски, округлые бедра, кудрявый бугорок Венеры...
— Хватит! Прекрати думать об этом! — приказал он себе и отправился в кухню. — Прежде всего, приготовь себе и ей кофе, а затем сообрази что-нибудь с едой.
Он настолько увлекся кулинарными делами, что не заметил, как прекратился шум воды наверху и по лестнице прошлепали босые ноги. Ник был занят чисткой овощей, когда услышал позади себя спокойный голос:
— Чем я могу тебе помочь?
Он конвульсивно зажал в руке нож и две-три секунды постарался не поворачивать голову в ее сторону, чтобы успокоиться. Наконец, когда его пульс пришел в норму, и дыхание стабилизировалось, он ответил:
— Я вроде бы уже со всем справился. Решил приготовить что-нибудь побыстрее и попроще.
Да, она переоделась, действительно в нечто более удобное, как он просил. Но Ник вовсе не имел в виду, что это должна быть такая соблазнительная, провоцирующая одежда. На ней были поношенные хлопчатобумажные джинсы, которые обтягивали широкие бедра и длинные ноги так же плотно, как их облегало бархатное платье. А сиреневый свитер, казалось, придавал ее горящим фиалковым глазам еще больше блеска и таинственной глубины.
Ее лицо, совершенно лишенное грима, стало еще более привлекательным. Длинные темно-каштановые волосы, не успевшие высохнуть после душа, мягкими волнами скатывались с плеч, слегка завиваясь на кончиках. Она выглядела лет на десять моложе по сравнению с тем моментом, когда он увидел ее впервые.
— Пахнет чем-то вкусным, — оживленно сказала она. — Что-нибудь из итальянской кухни?
— Вроде того. Смесь нескольких сортов овощей с добавкой кетчупа и макароны. Изготовлено по рецепту моей матушки. Она боится, что я, оставшись один, плохо питаюсь. Вот и снабжает меня рецептами доступных для приготовления блюд.
— Но со стороны ты кажешься таким самостоятельным, что я никогда бы не усомнилась в твоей способности готовить для себя еду.
— Было время, когда я действительно, напрочь, забросил всякую кулинарию, — признался Ник. — Я так низко пал тогда, что меня вообще ничего не интересовало.
Он поймал себя на мысли, что ему было чертовски трудно поддерживать спокойную беседу с этой женщиной, потому что каждой клеткой своего тела он ощущал рядом с собой ее физическое присутствие. Ее нежный голос звучал для него музыкой, которую он готов был слушать, не уставая всю ночь. Его пальцы так и тянулись к ее блестящим волосам и округлым плечам. Внутри него бушевал пожар, который он не в силах был потушить, в то время как она казалась такой хладнокровной и спокойной, что ему становилось просто не по себе.
А ведь совсем недавно, эта же женщина так пылала и трепетала в его объятиях, так прижималась к нему, так бесстыдно хотела его... Он не верил, что она могла так быстро переключиться с пылкой сексуальной страсти на холодное, рациональное поведение. Ему хотелось, чтобы она вновь отдалась во власть дикого желания и стала такой же неуправляемой, каким чувствовал себя в этот момент он сам.
Шрам на его лице ныл от боли, пальцы, автоматически, потирали шов, а когда он замечал, что ее взгляд скользил вслед за его ладонью, тянувшейся к шраму, ему казалось, будто на него выплескивают ушат ледяной воды.
— Твое «падение»... Это связано с твоим несчастным случаем?.. Послушай, ты уверен, что я не могу чем-то помочь тебе? — Мягко спросила она.
— Если хочешь, можешь налить нам по бокалу чего-нибудь согревающего, — сказал он. — Все найдешь вон там в буфете. Мне можешь плеснуть вина, а себе — чего пожелаешь.
— Я тоже попробую вина.
Она достала из буфета бутылку вина и пару бокалов. У Ника вдруг возникло странное чувство оттого, что эта женщина проявляла заботу о нем. Почему она делает это? Искреннее это чувство или притворство? Ему показалось, что ей не слишком хотелось слышать ответ на заданный ею вопрос. Но он ответил на него без проволочек:
— Да, моя депрессия была связана с этим несчастным случаем. С автодорожной аварией. Какое-то время после нее, я чувствовал себя разочарованным во всем, у меня, напрочь, исчез вкус к жизни.
Только после того, как эти слова были произнесены, он понял, что перешел какую-то запретную черту. Ему никогда не приходило в голову рассказывать кому-либо об этом инциденте, тем более, совершенно, чужой женщине. И что это его угораздило?
— Разочарованным? — Она протянула ему бокал с вином. — Не могу поверить, что ты когда-нибудь находился в таком состоянии. Мне не трудно представить тебя в неважном настроении, но чтобы ты серьезно разочаровался в жизни...
— Ты поверила бы мне, если бы узнала всю историю.
О, черт возьми! Какой же у меня дырявый рот! — выругался про себя Ник. Теперь она попросит его рассказать все, что с ним произошло тогда на дороге! Но он, до сих пор, еще никому не говорил об этом. Даже его мать и брат не услышали от него ни единого слова о том, откуда и как появился этот шрам.
Однако, к его удивлению, женщина не стала его расспрашивать. Она лишь слегка нахмурилась и задала простой вопрос:
— И давно это случилось? Шрам кажется довольно свежим.
— Я выписался из больницы около двух месяцев назад. А пролежал в ней две недели.
— Понятно. — Женщина кивнула, и ее фиалковые глаза на миг задержались на израненной стороне его лица. — Ты будешь пить вино или у тебя уже пропало желание взбадриваться?
Только сейчас Ник заметил, что она все еще держит в руке, предложенной ему, бокал с вином. Он протянул руку, чтобы взять напиток, их пальцы на секунду соприкоснулись... Она мгновенно отпрянула и, коснувшись ладонью собственной гладкой щеки, смущенно сказала:
— Я думаю, со временем рана совсем зарубцуется, и твой шрам станет не таким заметным. К тому же я слышала, сейчас делают такие удивительные косметические операции...
