Лайза Браун - Тайные свидания
Террил резко обернулась к матери.
– Зачем сейчас говорить об этом? Сейчас, когда никакая правда ничего не значит и ничего не изменит? Вряд ли она поднимет тебя с постели. А я всю жизнь буду чувствовать себя виноватой в том, что выбрала для откровений такой удачный момент – как раз когда ты умираешь… – Она прикусила язык, но было поздно.
В наступившей тишине скрипнула кровать, и Кэтрин прошептала:
– Как мы дошли до такого?
Террил вдруг дико захотелось прижаться к рукам матери, простить и полюбить все и всех, забыв обиду и одиночество последних четырех лет.
– Ты нужна мне, Рила, – запнувшись, выговорила Кэтрин.
Если бы она сказала: «Я люблю тебя!», если бы она протянула руки дочери, стоявшей у окна, все могло бы измениться в один миг. Но что сказано, то сказано.
– Ты тоже была мне нужна, мама, все эти годы, – бесцветным голосом ответила Террил. – Я не ждала, что ты поймешь, – продолжала она. – У тебя всегда был кто-то, кто любил и защищал тебя. Откуда тебе знать, как медленно тянется время, когда ты одинока? Я играю на фортепиано – тебе это известно?
– Ты никогда мне не говорила этого…
– А ты никогда не спрашивала, – выкрикнула Террил, подходя к кровати. – Ты всегда говорила сама. А я только слушала и кивала.
– Если бы я смогла снова увидеть Люка, – вздохнула Кэтрин и откинула одеяло, собираясь встать.
– Зачем? Все, что было его и моим, ты отдала Генри. Даже лесопилку. Мне ничего от тебя не надо. Ты позволила мне вернуться домой. Этого вполне достаточно…
Кэтрин стояла, чуть пошатываясь, держась за спинку кровати.
– Мамочка, – забеспокоилась Террил. – Ложись.
– Нет. Я не хочу, – прошептала Кэтрин. – Я хочу быть ближе к тебе. Хоть сейчас… – Каждый вдох и выдох давался ей с неимоверным трудом. – Я любила Люка. Я люблю тебя… Поверь мне. – В ее голосе слышалась решимость. Она отпустила спинку кровати и шагнула к Террил. – Я могу… доказать. Я… знаю, как… объяснить тебе… Я…
Она протянула руку, пытаясь ухватиться за маленький столик. Лампа, стоявшая на его краю, качнулась и полетела на пол. У Кэтрин подкосились ноги – Террил не успела подхватить ее.
На крик Террил в спальню ворвался вернувшийся с лесопилки Генри. При виде лежащей на полу жены лицо его перекосилось.
– Кэтрин! – Голос Генри дрожал.
Раскаяние и угрызения совести мучили Террил, она сжалась в углу спальни, глядя на мать.
– Что ты наделала? – Генри склонился над женой и осторожно вытирал слезинки, скатывающиеся по ее бледным ввалившимся щекам. Он обнял ее за худенькие плечи, приговаривая: «Кэти, Кэти, не плачь». Затем бережно поднял ее и прижал к груди, продолжая нашептывать нежные слова.
Террил продолжала неподвижно стоять, в ее широко открытых глазах застыл страх. Генри, отведя со лба волосы Кэтрин, посмотрел на падчерицу.
– Я… Я извиняюсь. – Она еле разлепила ставшие непослушными губы.
– Убирайся, – сказал он тихо. Казалось, что каждая клеточка его тела излучала угрозу.
Женщина в его руках слабо пошевелилась.
– Нет, – запротестовала она. – Это… я во всем виновата. Рила, – умоляюще добавила Кэтрин, переведя взгляд на дочь. – Я люблю тебя. И я любила Люка. Я никогда не переставала любить вас.
Генри напрягся, крепче прижимая ее к себе.
– Убирайся! – повторил Генри, и Террил почувствовала, как в нем закипает ярость и словно подталкивает ее к двери.
Тэнди понадобилось немало времени, чтобы с помощью Генри уложить Кэтрин, успокоить, уговорить принять снотворное.
Наконец Тэнди поднялась с кровати и вздохнула с облегчением.
– Кэтрин заснула, – довольно прошептала она.
Генри ничего не ответил. Он поднялся со стула и медленно двинулся к падчерице. Террил, предчувствуя недоброе, бросилась наверх в свою комнату.
– Генри, что ты делаешь? – услышала она встревоженный голос Тэнди. – Подожди, не делай глупости, Генри. Сначала разберись, что случилось.
Он медленно поднимался по ступенькам. Террил затаилась в своей комнате, ее сердце колотилось сильнее с каждым его шагом.
Генри переступил порог с видом завоевателя.
– Ведьма, – выговорил он абсолютно спокойно. – Ты забрала моего ребенка. И ты за это ответишь. Ты вернешь мне его.
Подоспевшая Тэнди схватила его за руку. Он оттолкнул сестру, сосредоточив все внимание на Террил.
– Нет, не ведьма. Сука. Маленькая сучка. Мне давным-давно следовало избавиться от тебя. Если бы не ты и твой папаша, с Кэтрин все было бы в порядке. Думаешь, я не знаю, кто сводит ее в могилу? Это он. Проклятый призрак. И ты… его тень.
– О чем… о чем вы говорите? – заикаясь, пролепетала она. Казалось, что Генри взбесился и вот-вот на нее набросится.
– Узнаешь внизу, – сказал он вдруг вкрадчивым голосом. – Спускайся.
Повисла мертвая тишина, которую прорезал сдавленный шепот Тэнди.
– Генри, нет, – бормотала она, хватая за руку племянницу. Но Террил отдернула руку и осталась стоять напротив Генри, изучающе глядя ему в лицо.
– Я поступила плохо сегодня вечером, но если вы меня выгоните, это не спасет положение. Вы хотите не наказать меня за боль, причиненную маме, а разлучить с ней, – с горечью произнесла она. – Ведь вы не можете заставить ее забыть дочь? Она сказала, что любила нас – меня и папу – и любит до сих пор…
Он ударил ее. За все прозрения и откровения.
Тэнди вскрикнула. Террил не заплакала. Она лишь смотрела на него широко открытыми глазами, полными ненависти и страха, ее щека горела.
– Убирайся. – Он снова занес руку для удара.
Террил бросилась к двери, оттолкнув Тэнди, не обращая внимания на истошные вопли тети и попытки удержать ее.
– Давай, Террил, беги! – ревел Генри ей вслед. – Ты всегда хотела убежать отсюда. Так давай же! Ни одна живая душа не пожалеет о тебе. Клянусь Богом!
Звук хлопнувшей двери заглушил его слова, и Террил выбежала в холодную мглу.
Глава 8
Едва отправившись в путь, Джубал принялся ругать себя последними словами. Не по нутру ему были эти ночные поездки, даже когда все шло без сучка и задоринки – как, скажем, сегодня. Сама по себе нынешняя работенка особых хлопот не доставляла: на извилистой дороге – Генри велел ему добираться до места окольными путями – машин практически не было.
Так что поездка не казалась такой уж обременительной, а посему на размышления времени оставалось более чем достаточно и Джубал в мыслях своих без конца возвращался к девушке. Ему вдруг захотелось защитить ее от всей той мерзости, которую он чувствовал в Генри Кэролле. И это желание зародилось в нем, когда он увидел, как Террил спала безмятежным сном младенца, опустив голову на конторский стол. Хотя, конечно, не похоже, чтобы создания с такой внешностью и такими манерами нуждались в чьей-либо помощи – да и вряд ли бы они захотели, чтобы кто-то вдруг взялся их защищать.
