3ора Слоун - Самая упрямая
— Позже она провела у них целые сутки. И лишь тогда поверила, что ей повезло.
Единственным человеком, скептически отнесшимся к происходящему, была Вив.
— Все это не так просто, как тебе кажется, — заявила она.
— Что? — спросила Джина.
— Опекунство.
— Хуже, чем приют?
— Иногда и так бывает, — хмуро произнесла Вив.
Джина недоверчиво взглянула на подружку.
Неужели той известно нечто такое, о чем сама она не знает?
— Ты можешь отказаться, — добавила Вив. — Силой тебя никуда не отправят.
Это и стало переломным моментом.
— Тебе бы этого хотелось, верно? — усмехнулась Джина. — Чтобы я осталась здесь и была бы так же несчастна, как все остальные? Но знаешь что, Вив? Иди к черту!
Ее выходка не произвела на подружку никакого впечатления. Услыхав грубое выражение, та лишь рассмеялась. Хотя могла бы и стукнуть — это было больше в ее стиле.
— Ладно, отправляйся к своим опекунам, — сказала она. — Ты меня еще вспомнишь!
В тот день Джина возненавидела Вив, но никогда ее не забывала.
Жизнь у Бьюфортов временами осложнялась, а в конце стала просто невыносимой…
В этом месте Джина усилием воли прервала поток воспоминаний. Последнее время она вообще запрещала себе думать о прошлом. Подобные мысли вели в никуда, а у нее и так было о чем печалиться.
Взамен Джина сосредоточилась на еде. К ней внезапно вернулся аппетит, потерянный после гибели Вив и Эдди. Поэтому, недолго думая, она проинспектировала холодильник и шкафы и быстро сообразила, каковы кулинарные пристрастия хозяина этого дома.
Мясо. Всему остальному Лэнг предпочитает именно его. Об этом свидетельствовал немалый выбор копченостей, а также кастрюлек с чем-то тушеным.
Джина быстро приготовила спагетти, добавив туда кусочки ветчины, сыра, салатного перца, маринованные грибочки, а также свежую рубленую зелень. Она рассчитала на три персоны, однако ждать никого не стала — наполнила себе тарелку и принялась за еду, запивая ее минеральной водой.
Джина уже заканчивала, когда, наконец, появился Лэнг. Он вошел с видом человека, взвалившего на плечи все тяготы мира, из чего можно было заключить, что разговор с юным мистером Лэнгом оказался нелегким.
Алекс поймал взгляд Джины, но лишь махнул рукой.
— Не спрашивай.
— Ладно, не буду. — Она кивнула на большую салатницу с макаронами. — Хочешь?
Лэнг подозрительно осмотрел блюдо, прежде чем ответить:
— Да, пожалуй.
Джина простила ему недостаток энтузиазма, ведь у него был трудный день. Как и у нее самой.
— Давай я достану тебе тарелку.
Джина направилась к шкафчику, а Алекс открыл холодильник и вынул пару бутылочек светлого пива.
— Выпьешь немного? — спросил он, усаживаясь за стол, где уже стояла наполненная для него Джиной тарелка.
— Нет, спасибо.
— Тогда, может, вина?
Она на миг задумалась, но в итоге все равно отказалась.
— Мне достаточно и простой воды.
— Голова болит? — спросил Лэнг, заметив, как Джина поморщилась.
Она покачала головой, не желая вызывать сочувствие. Однако Алекс продолжал разглядывать ее, поэтому она принялась доедать то, что еще оставалось на тарелке.
Лэнг наполнил стакан пивом, сделал пару глотков и тоже начал есть — сначала осторожно, но потом с аппетитом.
— Нравится? — спросила Джина.
— Ты сама это приготовила? — удивленно спросил Алекс.
— Кто же еще? — пожала она плечами.
— Я думал, что миссис Брикстоун. Хотя прежде она ничего подобного не стряпала.
— Все ингредиенты, кроме спагетти, я нашла в холодильнике, — сообщила Джина. — Кстати, если ты будешь и дальше есть столько мяса, в твоем организме скопится уйма холестерина.
— Ты вегетарианка?
— Нет. Ты же видишь, что в это блюдо я положила ветчину. Но ее очень мало по сравнению с остальными продуктами.
— Это что, новомодная диета?
— Нет, я с детства так ем. Алекс откинулся на спинку стула.
— Очевидно, тебя приучили к этому те люди, на крыльце которых ты оказалась?
В его тоне сквозило явное недоверие, но Джине это было безразлично. Она рассказала Лэнгу правду — а там пусть думает, что хочет.
— Помнится, в газетах была другая версия твоего происхождения, — заметил он. — Не понимаю, почему ты не поведала репортерам правды. Это явилось бы настоящей сенсацией — этакий рассказ о том, как оборванка превратилась в королеву!
Разумеется, Джина согласилась с Лэнгом, но он упустил одну существенную деталь. По-видимому, его воображение занимал сценический образ Джины Сандей, и он думал, что та приветствовала бы подобную сенсацию. Однако Лэнг просто плохо знает Джину.
Да и не желает знать, как она догадывалась. Так зачем объяснять мистеру Лэнгу его ошибки?
— Забудь обо всем, что я тебе говорила, ладно? — отмахнулась Джина.
— Хорошо. — Лэнг победно улыбнулся. Мужчины всю жизнь остаются мальчишками, подумала Джина, глядя на него.
Она решила переменить тему.
— Я положу спагетти на тарелку, а ты отнеси ее сыну. Он наверняка голоден.
Алекс качнул головой.
— Если Остин хочет есть, пусть спускается.
— Ясно, — хмуро произнесла Джина. Разумеется, Лэнг почувствовал неодобрение в ее тоне.
— Не думаю, что я должен потакать мальчишке. Он этого не заслужил.
— Да уж конечно, — пробормотала Джина. Алекс окинул ее пристальным взглядом.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ничего, — ответила она, а про себя добавила: сам догадаешься!
Лэнг стиснул зубы, чтобы не взорваться.
Тоже мне, воспитательница нашлась! — вертелось в его голове. Мэри Поппинс!
Джина заметила перемену в настроении хозяина дома, но все это ей уже наскучило.
— Ничего, если я воспользуюсь твоим телефоном? — спросила она. — Хочу связаться с Уиллом.
С Уиллом? Ах да, это ее менеджер…
— Позвони из моего кабинета.
Встав из-за стола, Лэнг проводил Джину по коридору и открыл уже знакомую ей дверь.
Телефон находился на письменном столе. Джина сняла трубку и взглянула на Алекса, ожидая, когда он выйдет. Однако он произнес:
— Надеюсь, ты не станешь называть меня? Твой менеджер может оказаться болтуном.
— Разумеется. Не беспокойся. — Джина нетерпеливо вздохнула. Она давно уже все поняла. — А сейчас, не позволишь ли мне спокойно поговорить по телефону?
— Если тебе неприятно называть меня по имени, можешь использовать фамилию, — сухо заметил Лэнг, перед тем как уйти. Он не хлопнул дверью — потому что умел владеть собой, — однако все же удалился довольно резко.
