Диана Палмер - Камень преткновения
— Вряд ли у меня когда-нибудь появятся дети, — возразила она. — Так что жемчуг мне ни к чему.
— Он пригодится вашей матери, — сказал Кэд, вставая из-за стола. — И я ни за что не поверю, что она одобрила ваш поступок. Думаю, вы даже не сказали ей, что принесете мне эту шкатулку.
— Ей сейчас не до меня, — робко проговорила Бесс.
Кэд медленно обошел стол, сел на край и закурил. Джинсы плотно облегали его крепкие мускулистые ноги и узкие бедра. Бесс не могла отвести от него восхищенных глаз.
— Что у вас останется после того, как вы расплатитесь с долгами?
— Мы не расплатимся, — просто ответила Бесс, завороженная его мужественностью, с трудом сдерживая желание подойти к нему поближе. Сердце ее билось так сильно, что, казалось, сейчас выскочит из груди.
— Я сказал вашему поверенному, что готов согласиться на пятьдесят центов за доллар, — тяжело дыша, произнес Кэд, всматриваясь в лицо Бесс, — хотя это не самый лучший вариант.
— Мне следовало догадаться, что вы это сделаете.
— Зачем тогда вы принесли мне жемчуг? — тихо спросил он. — Неужто думали, что я соглашусь уладить дело таким образом?
Бесс улыбнулась:
— Я не была уверена, но надеялась. Вы первый и главный участник сделки и потеряли гораздо больше других. Я не хочу, чтобы вы лишились Лэриета.
— Это мне не угрожает, — бросил Кэд. — Я найду способ его сохранить.
Взгляд Бесс скользнул по его запыленным башмакам. Он постоянно был в трудах. С лица его не сходило холодное, насмешливое выражение, но в глазах таилась тоска, и Бесс чувствовала, что под маской равнодушия скрывается горячее, жаждущее любви сердце. Но это сердце Кэд Холлистер держал на замке и никому не открывал. В том числе и Бесс.
Это давалось ему нелегко. Сейчас на юном лице Бесс можно было прочесть все ее чувства. Кэда сводила с ума сама мысль о том, что уже много лет Бесс буквально боготворит его. Но слишком много было причин, не позволявших ему поддаться ее обаянию, хотя Кэда неудержимо влекло к этой девушке. Ее мать была уверена в благоразумии Бесс. И хотя теперь они стали нищими, Бесс в отличие от Кэда с самого рождения была создана для роскоши. К тому же на нем лежала ответственность за Лэриет и семью, тем более сейчас, когда из-за отца Бесс он потерял все, что имел.
В общем, Кэд счел своим долгом сделать все, чтобы Бесс охладела к нему. Однако по-прежнему читал в ее наивных глазах обожание и с трудом сдерживал свою страсть. Доведенный до неистовства, он однажды так жестоко унизил ее, что до сих пор чувствовал угрызения совести. Тогда было просто необходимо заставить Бесс не думать о нем, но теперь…
Кэд неожиданно встал со стола, и Бесс невольно отпрянула. Без всякой видимой причины это разозлило Кэда.
— Бога ради! — взорвался он с пылающим взглядом.
Бесс, закусив нижнюю губу, во все глаза с опаской смотрела на Кэда.
Кэд видел, что она испугалась, и это вызвало в нем приступ ярости. Он испытывал неодолимое желание схватить ее в объятия и до смерти зацеловать, чтобы она задохнулась — не от страха, от наслаждения. И сознание того, что он не вправе этого сделать, сводило его с ума.
— Не тряситесь так, дорогая, — язвительно произнес он. — Вряд ли найдется мужчина, способный опьянеть от страсти к вам.
Кэд уже говорил ей об этом, и Бесс ничуть не обиделась. Она лишь потупилась, и на лице ее появилось несчастное выражение.
— Я знаю, — сказала она. Не возмутилась, не возразила, и это привело Кэда в еще большее бешенство. Она была так дьявольски уязвима…
Девушка смотрела на него своими кроткими карими глазами, в которых Кэд прочел призыв. Этот взгляд обжег его, парализовал его волю, он стал терять контроль над собой. Неожиданно он положил руку ей на предплечье и прижал к себе так, что она почувствовала тепло его мускулистого напряженного тела. На широкой груди, в завитках темных густых волос, словно бриллианты, сверкали капельки пота.
— Это лучшее, что вы можете предложить? — серьезно спросил Кэд севшим голосом. Его глаза были совсем близко, и это потрясло Бесс. Кэд же, увидев, что она в замешательстве, проклинал себя за свой дурацкий вопрос. Девушка не поняла, что он имел в виду, до того была наивна.
— Вы имеете в виду жемчуг? — спросила Бесс. — Увы, это единственное, что осталось, и еще несколько маминых драгоценностей…
Кэд смотрел на нее с нескрываемым презрением.
— И разумеется, ваша мама не откажется от своих сокровищ, даже для уплаты долгов, не правда ли?
Бесс так устала, что у нее даже не было сил защищать свою мать от нападок Кэда.
— Кэд, неужели вы не можете поговорить со мной о чем-нибудь другом и оставить в покое мою мать? — спросила она с мольбой в огромных глазах.
Кэд видел, что она в полном изнеможении. По ее лицу разлилась бледность. Слишком тяжкое бремя пришлось взвалить этой юной девушке на свои хрупкие плечи. Мать словно пиявка высасывала из нее кровь, лишая девических радостей.
Темные глаза Кэда так сузились, что стали похожи на щелки. Неужели, думал он, Бесс не понимает, что он не столько нападает на Гэсси, сколько защищает Бесс? Кэд не мог оторвать взгляда от ее рук, от пышных грудей и бедер. Он понимал, что она чувствовала, видел, как хотела его. Как затрепетала под его взглядом.
Охваченный желанием, он тем не менее не мог дать себе волю. Мешали воспоминания о ее роскошной, богатой жизни и разрушившее эту жизнь внезапно свалившееся на нее несчастье. Да, в ее нынешнем состоянии он легко мог одержать над ней победу. Но травмировал бы ее душу еще больше, чем Гэсси. Бесс не устояла бы перед ним.
Кэда возбуждало желание, пылавшее в ее обычно кротких глазах, и он понимал, что может случиться непоправимое, если он сейчас же не выпроводит ее.
Но он был не в силах сделать это, наслаждаясь исходившим от нее запахом жасмина, завороженный ее восхитительным взглядом. Он был для нее божеством. Он читал в ее невинных глазах не только желание, но и настоящую искреннюю любовь и, не удержавшись, отвел с ее длинной, изящной шеи прядь мягких, шелковистых волос. Даже в строгом черном костюме и ослепительно белой блузке она выглядела необычайно соблазнительно. Уделяй она немного больше внимания своей внешности, была бы настоящей красавицей. Но мать не научила ее ухаживать за лицом и волосами и хорошо одеваться, опасаясь, что девушка затмит ее своей красотой. Кэд в отличие от Бесс это понимал.
Стоило ему коснуться ее волос, как Бесс остановила на нем долгий страстный взгляд и слегка приоткрыла губы.
— Вы хотите меня, не правда ли? Очень хотите, — тихо произнес Кэд, гипнотизируя ее своими темными глазами.
