Елена Файзова - Тайга – закон, медведь – хозяин (СИ)
Виктор никогда не был обделен вниманием женщин, да и в аскеты не записывался. У него всегда были подруги для приятного близкого общения. Свою «заинтересованность» по отношению к Лене он считал всего лишь результатом вынужденного воздержания. Ну как можно спокойно себя чувствовать, когда рядом ежеминутно, ежечасно находится красивая молодая девушка?
Но сейчас Стеклов сидел и млел от того, что она просто прикасается к нему. Он чувствовал её дыхание где-то у себя между лопаток, когда она наклонялась, и радовался, что Лена не видит глупой улыбки на его лице. В том, что улыбка глупая, он не сомневался. С сожалением представлял себе, что скоро раны зарубцуются окончательно, и перевязки прекратятся.
Но с другой стороны он был рад, что этот медпункт закроется — нельзя ему Ленку трогать. А раз нельзя, то нужно реже видеть её, чтобы мысли глупые в голову не лезли. И Стеклов решил каждый день уходить на охоту.
Девушка тоже думала и не могла понять себя. Она благодарна была Виктору за одни поступки и сердилась на него за другие. Но едва сдерживала дрожь в руках, когда дотрагивалась до него во время перевязок. Сильные мышцы, смуглая кожа… Она совершенно не помнила, как у них все было в тот единственный раз. Но когда представляла, что он прикасался к ней и обнимал, то губы моментально сохли, а в животе все стягивалось в один комок и начинало пульсировать. Первое время после пьяной ночи она боялась, что он будет каждый день приставать со своими естественными потребностями, потом успокоилась, но была уверена, что рано или поздно он все-таки придет к ней, и не знала как себя вести. Сейчас, несмотря на хорошие новости о родных, Лена жила в осознании собственной бесполезности и никчемности. Если бы не она, то никакой истории с медведем не случилось, не нужно было бы никому швы накладывать, готовил бы Стеклов себе сам вкусно и быстро. А так она все время создает ему проблемы. Она — просто случайная соседка, которую пока некуда пристроить.
Лист с деревьев облетел, дни стали ветреными и холодными. В октябрьском воздухе уже пахло скорым снегом. Каждое утро теперь Стеклов вставал и собирался в лес. Лена готовила ему с собой еду, наливала в термос чай. Возвращался он почти в сумерках, возился на улице или в бане с добычей, потом они быстро ужинали и уставший охотник падал спать, а Лена подолгу сидела в комнате и смотрела в темноту. Можно было что-то почитать на телефоне или ноутбуке, но зарядки надолго не хватало, поэтому приходилось ограничивать себя, хотя времени свободного было без меры. Раньше она ждала вертолет, а теперь ждала известий, как ждет заключенный ответа на прошение о досрочном освобождении.
Целыми днями она была одна. Топила печь, кашеварила, качала пресс и отжималась, чтобы занять себя чем-то. Даже попроситься в лес с Виктором не пыталась. А что обуть? В её кроссовках или галошах можно было добежать до туалета или бани и всё. Неожиданно для себя стала читать стихи, те, что были на флэшке, подготовленной Соней. Над некоторыми, написанными без рифмы, смеялась или просто удивлялась — не могла понять смысла, а иные и с рифмой не воспринимались. Но потом наткнулась на одно, которое легко запомнилось и в душу запало.
Это неба полотенце. Это речка. Это лес.
Это тихий плач младенца. Это ангел. Это бес.
Это вышиты на ткани солнце, звезды и луна.
Это жизнь моя на грани то ли смерти, то ли сна.
Волк, как ветер, завывает. Как луна, вода блестит.
Бог лицо от нас скрывает…
Виктор из леса иногда приносил что-то интересное: гриб-трутовик необычайно алого цвета, камешек с блестками, ветки рябины. Но дарил это обыденно, даже не дарил, а просто выкладывал на стол. И хотел порадовать, и старался, чтобы она не подумала о нем лишнего. А Лена воспринимала это как снисхождение или жалость. Они разговаривали, словно соседи в коммуналке — о бытовых проблемах. Единственной радостью были собаки — о них говорили с удовольствием и весело.
Октябрь уже перевалил за половину, когда вместо дождя с неба стала сыпаться снежная крупа, а потом и настоящий снег пошел. Но было его немного. В очередной раз Стеклов ушел на охоту и взял с собой только Шайтана, а Белку оставил дома с Леной. Часов с двенадцати дня повалил снег, какого Кромина в жизни не видела. Пушистые хлопья сыпались как из разорванной лебяжьей перины, плотно устилали землю, за несколько часов выпал слой сантиметров сорок, а снегопад не прекращался…
После восьми вечера девушка уже не могла спокойно сидеть, она бегала к окну и двери, вглядываясь в бесконечное белое марево и ожидая охотников. Ещё через пару часов Лена плакала от бессилия и страха и не представляла как в такой обстановке можно найти избушку, затерянную в сугробах. Включила электростанцию, мощный прожектор вырезал из темноты кусок пространства и осветил его. В какую сторону направить поток света? Откуда идут заплутавшие в лесу Виктор и Шайтан?
Зачерпывая галошами снег, Ленка пробралась к лестнице и залезла на неё поближе к прожектору, а потом подняла его и почти вертикально направила в пестрое от снега небо. Снег падал на стекло, таял на нем и сползал по бокам. Девушка сходила в дом, надела большие валенки Стеклова, теплую куртку с капюшоном и варежки и заступила на вахту. Сколько времени она сметала снежную кашу со стекла прожектора, Лена не представляла, но чуть не упала с лестницы, когда Белка залаяла и кинулась в лес. Каким образом в таком безмолвии, накрывшем землю, как ватное одеяло, собака услышала что-то?
Направив луч света в нужном направлении, Кромина побрела вслед за лайкой. Облепленную снегом фигуру она не заметила, пока не споткнулась об неё. С трудом дотащились до избы, и все ввалились в неё: похожий на сугроб Стеклов; толстый от набившегося в шерсть снега Шайтан; Лена, в огромных валенках и куртке с чужого плеча выглядевшая, как падчерица из сказки про двенадцать месяцев; счастливая Белка, поочередно облизывающая каждого из присутствующих…
Виктор до того устал, что даже говорить не мог, не то что шевелиться. И только теперь девушка поняла, почему он тяжело шел и словно распух — на спине охотника был увесистый рюкзак. Лямки рюкзака обледенели, и снять его удалось только вместе с курткой. Так же непросто оказалось стащить ботинки — шнуровка была запечатана снегом, и Лена даже не стала пытаться её распутать.
Лена помогла Стеклову выбраться из комбинезона, и он уснул сидя на топчане, пока она наливала ему суп. Он не проснулся, когда девушка тянула его, укладывая удобнее. На маленькой кухоньке пахло мокрой одеждой, на влажном полу развалились собаки, мешок с добычей стоял у самых дверей.
