Маргарита Южина - Край ничейных женихов
– Машенька, ведь ты подумай, нас вся деревня видела! – щебетала она. – Главное, я Мишатку-то под ручку держу, а они все здороваются, вздыхают от счастья, что жена к нему приехала! Сплошное удовольствие! Я ж еще и лейку себе прикупила! Такая синенькая, с белыми ромашками! Изумительно стильная! Мишенька, чего ж ты молчишь, точно крот? Скажи, как тебе понравилось!
– А чего ж мне понравится-то? Носки ведь так и не купили, – бурчал свекор. – Таскались только зря. И лейка… вот скажи, какую холеру ты ею поливать-то будешь? Она ж детская!
– Маша, ты его не слушай, – махнула на супруга рукой Элеонора Юрьевна. – Носки мы купим завтра. Подсолнушек мой, мы теперь каждый день будем в свет выходить, то бишь в магазин… Маша, а чего ты такая… будто и не рада моей леечке?
Мария Адамовна вздохнула, потом посмотрела на свой телефон и вздохнула еще раз.
– У нас что-то случилось? – дернула бровью сообразительная свекровь. – Пойдем в беседку, ты со мной поделишься. Ты же знаешь, я помогу любому горю… Мишенька! Ложись спать, у тебя по режиму дневной сон, цветочек мой! И чтобы из дома ни шагу!
– Нюра! – взвился Михаил Иванович, но сын потащил его в свою комнату, шепча что-то на ухо.
В беседке Мария Адамовна поделилась бедой: не сегодня-завтра сюда наедут толпы женихов, а селить их попросту некуда. И еще эта председательша! Назвала толпу доярок! Ну как тут проводить работу по сохранению семьи?
– А чего, сильно много женихов звонило? – с интересом спросила Элеонора Юрьевна. – Больше десятка?
– Да никто пока, – горько махнула рукой Мария Адамовна. – Позвонили только две женщины, спросили, куда проехать на конкурс женихов, да бригада строителей из ближнего зарубежья. Им, видишь ли, жить негде. Да и машина не помешает.
– И чего? Ты сказала?
– Да нет, конечно. Зачем кого попало собирать… – вздохнула Мария Адамовна. – А больше чего-то никто и не звонит.
– Эх… – с сожалением причмокнула губами Элеонора Юрьевна. – Только зря деньги на рекламу потратила. А рекламу-то дорогую заказала? В бегущей строке?
– Да ну, зачем?
– Правильно… – одобрила свекровь. И тут же опять озаботилась: – Небось щит здоровенный, на весь дом, да? Или баннер на всю дорогу?
– Ой, ну мама, ну что ты говоришь? Откуда у меня такие деньги? – обиделась Мария Адамовна. – Я так… написала объявление на дверях нашего ДК. А чего? Туда знаешь сколько народу ходит!
– Да чего ж не знать… по звонкам видно, – поджала губки свекровь и вдруг просияла. – А это и к лучшему! Смотри: мы этой Индюшихе Петьку сунули, а теперь… на кой нам другие женихи-то? Они позвонят, а ты их… прям метлой гони, скажи, что не туда попали!
У Марии Адамовны раскрылись глаза.
– Нет, маменька… я их не буду метлой… зачем же? Я их… к себе в клуб буду зазывать! А потом… в клубе повешу фотографию этого Сигизмундовича на своей машине, дескать, вот, один уже выиграл! И… ой, как здорово придумано! И никого никуда селить не надо!
– Только б вот эта Любка не сорвалась. Кто ее знает, какие у нее вкусы, вдруг ей Петя не понравится?
Мария Адамовна легкомысленно отмахнулась.
– Ой, маменька, здесь такое положение вещей, что понравится кто угодно, – успокоила она. – У вас-то Михаил Иванович тоже не Ален Делон. Он и раньше, я на фото видела, красотой не страдал, а уж сейчас… Этот хоть помоложе будет.
Нельзя сказать, что Элеонору Юрьевну последние слова невестки слишком обрадовали, но… зато внесли в ее мятущуюся душу некоторое спокойствие.
Вечером после ужина все уселись перед крохотным телевизором смотреть футбол. Надо сказать, яростных болельщиков в семье не водилось, но здесь ловились только три программы, причем одна отчего-то на неведомом никому языке. Вторая программа уже который час показывала мультфильмы, и женщины решили сделать мужчинам приятное: включили истинно мужскую программу.
– Нет, мам, ты заметила, как они быстро бегают, а? – старательно восхищалась Мария Адамовна. – Грязненькие такие, а все бегают, все бегают!
– Им за это деньги платят, – пробурчал Михаил Иванович и обернулся к сыну: – Вань, налей стопочку, а то чего-то так хочется напиться.
– А чего ж стопочку? – вскочила Элеонора Юрьевна. – Я лучше в стаканчик налью!
Она метнулась молнией на кухню и вернулась уже с полным стаканом молока.
– Вот, мой теленочек, пей сколько влезет. Завтра еще купим.
– Какой я тебе теленочек! – взвился Михаил Иванович. – Я нормальный мужик! И мне надо…
– Здра-а-авствуйте, – раздался в прихожей знакомый голос. – А мы к вам в гости.
Перед изумленными Коровиными стояла парочка: Люба и Петр Сигизмундович, оба красные, точно ошпаренные раки, и счастливые, как молодожены.
– Давно не виделись… – вздохнула Мария Адамовна. – Каким это вас ветром… надуло?
– А чего не надуть-то? – усмехнулась Люба и уверенно прошла в комнату. – Мы с Петенькой в баньке попарились, а чистого у него ничего и нет! Он же не все вещи ко мне перетащил. Вот мы и пришли.
Элеонора Юрьевна, не удержавшись, неодобрительно покачала головой.
– Ой, Миш, вот вспомни, в наше время девицы в первый же день знакомства с мужиками в бане не парились. У нас ведь как было…
– Ой, да когда они были, ваши времена! – хихикнула Люба и подарила Петру нежный взгляд. – У нас, у молодых, сейчас каждая минута на счету.
– И правда, мама, чего вы набросились-то? – делала свекрови страшные глаза Мария. – Любочка, вы знаете, это старшее поколение совсем не разбирается в современных чувствах! Пойдемте-ка мы с вами посекретничаем!
– А вещи мне, что ли, никто не отдаст? – подал голос Петр.
– Да какие ж вещи! – вдруг повысил голос Михаил Иванович. – Ты в чем приехал к нам, то у тебя и было. Ничего ты больше с собой не привозил. Да, сумка… Но там, как мне кажется, только пиво было.
– А еще выходной костюм и галстук! – поправил Петр Сигизмундович. – Я именно костюм взял! Выходной! А белье… я думал, что мне выдадут!
– Господи, как в армию мужик шел, – с сожалением качнул головой Иван Михайлович. – Маш, может быть, у меня где какие трусишки завалялись? Ты б дала…
– Нечего своими трусишками разбрасываться, – опять вклинилась матушка. – Пусть ему молодуха купит. А если уж совсем откровенно, то с молодухой-то и без…
– Нюра! – взревел Михаил Иванович. – Немедленно выдайте ему…
– Да что ж я выдам-то, луч мой солнечный? – вытаращила глазки супруга. – Я и вовсе не знаю, чего они требуют? Какие-то вещи…
– Мне обещали! – гнул свое гость.
– Петенька, как я понимаю, тебя жестоко обманули, – улыбнулась Люба и сняла с плеча своего друга невидимую пылинку. – Пойдем, мой хороший, я тебе завтра куплю новое белье. Мне для тебя ничего не жалко.
