Айра Уайз - Испанские страсти
Мать была права: она сама напрашивалась на неприятности — и получила их полной мерой! Поднявшись в номер, молодая женщина поскорее сбросила с себя костюм и поспешила в ванную, чтобы смыть под душем само воспоминание о прикосновениях пальцев Эстебана.
Никогда, никогда! — твердила она и до боли терла руки и плечи жесткой мочалкой, словно вознамерившись содрать с себя кожу. К тому времени, как Джасмин вышла из ванной и вытерлась полотенцем, тело ее горело, но в силу иных причин, нежели до того, а отчаяние сменилось упрямством. Если ей и требовались напоминания о том, из-за чего она сбежала от Эстебана, так милая сцена в зале заседаний оказалась для этой цели в самый раз!
Ей этот мужчина не нужен. Пусть себе говорит о баснословных компенсациях, размышляла Джасмин, надевая свободные бежевые хлопчатобумажные брюки и футболку в тон. Пусть себе разводится с ней, чтобы жениться на Инее Ортуньо и произвести на свет чистокровных маленьких наследников!
Джасмин вскинула голову, и расческа в ее руке на мгновение застыла в воздухе. Эстебан передумал насчет детей и решил, что пора продолжить гордый род де Ривера?
Что там говорил Колин Питт? Молодая женщина напрягала память, продолжая расчесывать длинные, шелковистые пряди волос. Фернандо женится. Адвокат сказал, что тут задействованы вопросы наследования. Фернандо, конечно, на пять лет моложе брата, но если Эстебан хочет сохранить главенство в роде, то ему просто необходимо первым обзавестись сыном.
На глаза Джасмин вновь навернулись слезы. Она бы подарила ему сына. Она подарила бы ему сотню детей, если бы только Эстебан захотел. Но не такую женщину предназначая он в матери своим детям. Ему подавай темноволосую красавицу испанку с громким именем, под стать высокопоставленным де Ривера.
В глазах у Джасмин потемнело. Она схватилась рукою за спинку стула и постояла так несколько минут, пытаясь справиться с тошнотой. Шрам на сердце трехлетней давности вновь сочился кровью,
Надо выбраться отсюда — все равно куда, лишь бы не сидеть в четырех стенах. Не думая больше ни о чем, Джасмин метнулась к двери, на ходу стягивая волосы в пучок. Перебросила через плечо сумочку и фотоаппарат, засунула в карман солнечные очки и выскочила в коридор.
И, только оказавшись за дверью, Джасмин вспомнила о матери и ощутила укол совести: сейчас, в нынешнем своем взвинченном состоянии, перспектива объясняться с Кэтрин ей совершенно не улыбалась. Но и нельзя было вот так взять и уйти из отеля, даже не проверив, вернулась ли мама. Преисполнившись храбрости, Джасмин постучала в дверь соседнего номера. Тишина была ей ответом. По всей видимости, Кэтрин с Оуэном еще не вернулись. Джасмин облегченно перевела дух, А в следующее мгновение уже спускалась на лифте вниз. Ей так отчаянно хотелось вырваться на волю, что она с трудом заставила себя задержаться у регистрационной стойки и оставить для матери записку.
Уже выходя на улицу, она столкнулась с Колином Питтом. По иронии судьбы тот как раз возвращался из «Ривера корпорасьон».
— Быстро же они подготовили все документы! — не без ехидства заметила Джасмин.
— Ничего они не подготовили. — Молодой адвокат нахмурился. — Сеньор Ривера ушел сразу после вас.
Наверное, за невестой ухаживать помчался, с горечью подумала Джасмин. И в груди вновь образовалась сосущая пустота.
— И что теперь? — спросила она.
— Мне велено ждать дальнейших инструкций, — сообщил Колин Питт.
— Да ну? — протянула она. — Это чьих еще инструкций, Эстебана де Ривера или Диего Баррильдо? Так вот, мистер Питт, поскольку наняла вас я, извольте получить дальнейшие инструкции. До вечера вы абсолютно свободны, — сообщила Джасмин. — Отдохните, посмотрите город, а про этих двоих и думать забудьте.
Сама она, во всяком случае, собиралась поступить именно так.
— Но, миссис Ривера, — запротестовал он, — мы же завтра вечером улетаем обратно в Штаты. Нам просто необходимо обсудить ваши пожелания…
— Мне вообще ничего не надо, — перебила молодая женщина. — Но если этот кошмар возможно закончить только при условии, что я на все соглашусь, значит, так тому и быть. — Жесткие интонации ее голоса недвусмысленно подсказывали, что разговор окончен. — Они подготовят завтра все документы, — предположила Джасмин. — Я поставлю подпись и улечу домой.
И никогда больше сюда не вернусь, мысленно добавила она. Бедняга юрист остался стоять, беспомощно открыв рот, не зная, что и думать. А он-то предвкушал славную схватку!
Сегодня в зале заседаний «Ривера корпорасьон» Колин Питт впервые показал, на что способен, — и битва ему понравилась!
Сбежав по ступеням, Джасмин оказалась под палящими лучами солнца. Постояла мгновение, прикидывая, куда бы направиться, и решила навестить несколько любимых своих уголков из числа тех, что не напоминали ей об Эстебане. А таких в Жероне немало, усмехнулась молодая женщина, надевая солнечные очки, и зашагала вниз по улице. В течение того года, что Джасмин прожила здесь, в Испании, в то время как Эстебан изображал вечно занятого финансового воротилу, она училась развлекаться сама, знакомясь с городом напрямую, а не через своих высокопоставленных родственников…
Эстебан едва успел припарковать машину, когда из дверей отеля вышла Джасмин. Он остался сидеть на месте, наблюдая за молодой женщиной в зеркало заднего вида. Та постояла минуту, сосредоточенно хмурясь, затем надела солнечные очки и куда-то направилась.
Что она затеяла? — мрачно размышлял Эстебан. Отчего не сидит в своем номере, проливая горькие слезы?
Нелепая мысль, тут же одернул себя он, приглядевшись, что на Джасмин надето. «Одета, как на битву» — этим выражением Эстебан пользовался во время их недолгого брака. Волосы стянуты в хвост, на плече болтается фотоаппарат, затрапезные брюки с футболкой — сколько раз его несносная жена, экипировавшись таким образом, исчезала из дому, никому не сказав, куда идет и что собирается делать. Сколько раз он наблюдал, как ее стройная, исполненная решимости фигурка исчезает за углом.
Эстебан стиснул зубы — он отлично знал причину исчезновений Джасмин. Обычно она убегала после ссоры, когда ей случалось о чем-нибудь попросить мужа, а тот был слишком занят, чтобы прислушаться, или просьба казалась ему сущей ерундой, и он обрывал жену на полуслове. Угрызения совести язвили ему сердце. Жить со мной — да ведь это сущая пытка! — неохотно признал Эстебан. Вечно он ворчал, выражал свое недовольство, придирался и изводил жену всеми доступными ему способами. И не смог разглядеть, насколько она одинока, что предпочитает исчезнуть, раствориться в шумном городе. Как вот сейчас…
