Дженни Хан - Всем парням, которых я когда-либо любила (ЛП)
– Джош, исправь, – произносит она. – Лара Джин ее испортила.
– Китти, я же просто дразнилась, – запинаясь, говорю я, – Не собиралась я называть имя мальчика. Я бы никогда этого не сделала.
Однако сестра меня игнорирует. Джош прикладывает к коллажу бумагу и с концентрацией хирурга склеивает две части, а затем утирает лоб.
– Фух. Думаю, не отвалится.
Я хлопаю в ладоши и пытаюсь поймать взгляд Китти, но она даже не смотрит в мою сторону. Знаю, я это заслужила.
Мальчик, в которого влюблена Китти – Джош.
Китти быстро забирает коллаж у Джоша и сухо произносит:
– Я пошла доделывать наверх. Спокойной ночи, Джош.
– Спокойной ночи, Китти, – отвечает наш гость.
И я кротко говорю:
– Спокойной ночи, Китти. – Но она уже несется вверх по лестнице и, естественно, не отвечает.
Как только до нас доносится звук закрывающейся двери в ее спальню, Джош поворачивается ко мне и произносит:
– Вот это ты попала.
– Знаю, – отвечаю я. Чувствую себя просто ужасно. И зачем я это сделала? Говоря все это, я уже знала, что поступаю неправильно. Марго бы никогда так со мной не поступила. Не так старшие сестры должны обращаться с младшими, и особенно не тогда, когда я настолько старше Китти.
– И кто же ей нравится?
– Просто один мальчик из школы.
Джош вздыхает.
– Разве она достаточно взрослая, чтобы увлекаться мальчиками? Мне кажется, она еще слишком юна для всего этого.
– Я начала увлекаться мальчиками, когда мне было всего девять, – говорю ему, все еще думая о Китти. Как же мне сделать так, чтобы она на меня больше не злилась. Не похоже, что на сей раз я смогу отделаться «Сникердудлем».
– Кем? – спрашивает Джош.
– Что «кем»?
Может быть, если я как-нибудь смогу уговорить папу купить ей щенка…
– Кем увлеклась? Кто был твоей первой любовью?
– Хм. Моей первой настоящей любовью? – У меня были многочисленные влюбленности в детском саду, первом и втором классах, но они не считаются. – Первой, которая действительно что-то значила?
– Конечно.
– Ну… думаю, Питер Кавински.
Джош едва не давится.
– Кавински? Ты шутишь? Он же такой банальный. Я думал, ты скорее увлеклась бы кем-то более… даже не знаю, утонченным, что ли. Питер Кавински – клише. Он как картонная фигурка «крутого парня» из фильма о школе.
Я пожимаю плечами.
– Сам спросил.
– Ничего себе, – произносит он, качая головой. – Просто… ничего себе!
– Раньше он был совсем другим. Ну, я имею в виду, он, конечно, был все тем же Питером, но в меньшей степени. – Джош по-прежнему выглядит неубежденным, так что я добавляю: – Ты парень, поэтому тебе не понять.
– Ты права. Я не понимаю!
– Вообще-то, кто бы говорил, ты сам-то был влюблен в мисс Ротшильд!
Джош краснеет.
– Она тогда была действительно симпатичной!
– Угу. – Я одариваю его понимающим взглядом. – Она была действительно «симпатичной». – Наша соседка через улицу, мисс Ротшильд, часто подстригала газон в коротеньких махровых шортиках в сочетании с верхом от бикини. В те дни соседские мальчишки всегда приходили поиграть во дворе Джоша.
– В любом случае, мисс Ротшильд не была моей первой любовью.
– Нет?
– Нет. Это была ты.
Мне требуется несколько секунд, чтобы переварить сказанное. И даже тогда, все, что я могу выдать это:
– А?
– Когда я только сюда переехал. До того, как узнал твою истинную натуру. – За это я пинаю его в голень, и он взвизгивает. – Мне было двенадцать, а тебе – одиннадцать. Помнишь, я разрешил тебе покататься на своем скутере? Он был моей гордостью и радостью. Я сберег деньги с двух дней рождений, чтобы купить его. И я дал тебе на нем покататься.
– Я думала, ты просто был щедрым.
– Ты упала и посадила огромную царапину на его боку, – продолжает он. – Помнишь это?
– Да, помню, как ты плакал.
– Я не плакал! А был по праву расстроен. Тогда и пришел конец моей маленькой влюбленности. – Джош встает, и мы направляемся к выходу.
Но прежде, чем открыть дверь, Джош оборачивается и говорит:
– Не знаю, чтобы я делал, если бы тебя не было рядом после того… как Марго меня бросила. – Его лицо заливает легкий румянец, покрывая каждую очаровательно веснушчатую щеку. – Ты придаешь мне сил, Лара Джин.
Джош смотрит на меня, и я вспоминаю каждое когда-либо разделенное с ним мгновение. А затем он быстро и пылко обнимает меня и исчезает в ночи.
Я стою в открытых дверях, и в моей голове проносится мысль, настолько быстрая, настолько неожиданная, что я не могу ее удержать: «Если бы ты был моим, я бы никогда тебя не бросила. Ни за что на свете».
12
А вот история о нашем знакомстве с Джошем. Однажды мы устроили пикник с мишками, настоящим чаем и кексами. Именно мне в голову пришла эта блестящая идея (прочла в одной книге). Мы расположились на лужайке заднего двора, чтобы никто нас не увидел. Мне было уже одиннадцать, то есть я была уже слишком взрослой для таких игр, а тринадцатилетняя Марго слишком-слишком взрослой. Я притворилась, что это все ради младшей сестренки, убедив таким образом Марго с нами поиграть. Мама умерла годом ранее, и с тех пор Марго редко отказывала в чем- либо, если дело касалось Китти.
Мы устроились на старом синем детском одеяле Марго из шишковидной пряжи с изображением белки. Я расставила треснутый чайный сервиз, мини-кексы с черникой, посыпанные сахаром, которые заставила купить в продуктовом магазине, а также рассадила плюшевых мишек рядом с каждой из нас. Мы все были в шляпках – на этом тоже настояла я.
– На чаепитие ты должна надеть шляпу, – беспрестанно повторяла я, пока Марго наконец-то ее не надела, хоть и лишь для того, чтобы я прекратила. На ней была мамина соломенная садовая шляпа, Китти нацепила теннисный козырек, а я старую меховую бабушкину шапку, украсив ее несколькими искусственными цветочками на макушке.
Я разливала чуть теплый чай из термоса по чашкам, когда Джош взобрался на забор и стал за нами наблюдать. Месяцем ранее мы из детской наблюдали, как въезжала семья Джоша. Мы надеялись на новых девочек-соседок, но увидев, что грузчики выгружают мальчишеский велосипед, вернулись обратно к игре.
Джош просто молча сидел на заборе. Марго очень напряглась и смутилась, а ее щеки пылали, но она не сняла шляпу. И тогда Китти его окликнула.
– Привет, мальчик, – сказала она.
– Привет, – ответил мальчик с длинными, растрепанными волосами, которые он непрестанно откидывал с глаз. На нем была красная футболка с дыркой на плече.
