Сандра Браун - Шелковые слова
— У меня был молодой человек, в Талсе. Мы долго встречались. Он хотел на мне жениться. А после Нью-Йорка… я ужасно переживала из-за того, что сделала, и…
— И из чувства вины ты с ним переспала.
— Да-да, несколько раз, до переезда сюда.
— Почему же вы теперь не вместе? Где он? Где он?
— Он был разочарован, когда узнал, что я не… что у меня…
— Что у тебя был другой мужчина.
— Ну да, — с готовностью согласилась она, вживаясь в выдуманную роль. — И здесь вы мне все разрушили.
— Итак, из-за того что сначала ты переспала со мной, твой ухажер решил — предварительно переспав с тобой несколько раз, — что не в силах вынести мысль, что ты была с другим мужчиной, и бросил тебя. — Дик сопровождал загибанием пальцев каждый тезис, точно пытаясь выстроить их в логическом порядке. — Несмотря на то, что ты ждала от него ребенка?
— Я не могу его винить.
Дик с трудом сдерживал смех.
— По-моему, он круглый дурак.
— Ну да, по-вашему! Вам ведь неведомо, что такое честь и порядочность.
— Очевидно, тебе тоже. Врать непорядочно, Лейни. Твоя ложь не только наглая, но и бездарная. А я прекрасно умею распознавать ложь. Не забывай, это моя профессия. — Сложив вместе большие пальцы обеих ладоней и вытянув руки вперед, Дик обхватил ее живот. Склонив голову набок и прищурив один глаз, убежденно заявил:
— Это мой ребенок. По-моему, он уже на меня похож. — Дик рассмеялся.
— Говорю же, ребенок не ваш, — вскрикнула Лейни.
Он ничуть не смутился:
— В таком случае, я просто подожду, пока он родится, и мы все узнаем по дате рождения, верно?
Плечи ее напряглись, лицо исказилось.
— Ну же, полно, милая. Не расстраивайся так. — Дик обнял ее за талию, притянул к себе. Одной рукой погладил по спине, другую положил на ее живот.
— Это мой ребенок, Лейни. Я знаю. И я намерен его заполучить — как и тебя.
— Но это невозможно. — Лейни самой было противно отчаяние, прорвавшееся в ее голосе.
— Очень даже возможно, — прошептал он, утыкаясь носом в ее живот и осыпая его нежными поцелуями. Лейни ощущала их через ткань одежды, и они отзывались в ней внутренним трепетом.
— Теперь тебе не придется нести это бремя в одиночку. Я буду с тобой.
Почти убаюканная его лаской, она вдруг вцепилась в его волосы, заставив Дика поднять голову.
— Не хотите же вы сказать, что останетесь здесь? В этом городке?
На лице его расцвела улыбка, уже становившаяся знакомой, — улыбка юного проказника.
— В этом самом доме. Согласен, что Главная улица в Саннивейле — это не совсем Пятая авеню в Нью-Йорке, но, по-моему, городок ваш весьма любопытный. Типично среднеамериканский. И климат здоровый. Так что на данный момент здесь наш дом.
— Но это же невозможно, — возразила Лейни, лихорадочно соображая, что все это совершенно немыслимо и более подходит для кошмарного сна, однако же почему-то происходит на самом деле. Этот энергичный мужчина вторгся в ее мирок, да так стремительно, что она не в силах противостоять — как и справиться с чувствами, которые стали пробуждаться в ней. — Мы ведь не можем жить вместе. Что подумают люди? Он рассмеялся:
— Они же считают нас мужем и женой, или ты забыла?
— Я скажу им, что мы не женаты. Едва эти слова слетели с ее губ, Лейни осознала, что угодила в собственную ловушку. И Дик, очевидно, тоже об этом подумал — судя по его хитрой улыбке.
— Но таким образом ты их откровенно шокируешь, верно? Потому что признаешься, что ждешь ребенка, не будучи замужем. Не говоря уже о том, что все это время лгала и дурачила их. — Дик укоризненно поцокал языком. — Не думаю, что мистеру Харперу это понравится.
Она тоже не думала. Работа была сейчас для нее превыше всего. «Нельзя подвергать себя риску потерять ее перед самым рождением ребенка. На что мне тогда жить?» — думала она, но упрямо продолжала сопротивляться:
— Я скажу, что мы пытались справиться с разногласиями, но они оказались слишком серьезными.
— А я буду утверждать обратное.
Стон вырвался из груди Лейни. Сперва она сочла его за естественную реакцию на безысходность ситуации, в которой она оказалась. Однако мгновением позже она поняла — он мог быть вызван и удовольствием — руки Дика поглаживали ее поясницу, а сам он приложил Щеку к ее животу.
В этот момент ребенок шевельнулся. Это был быстрый и резкий толчок.
Дик тотчас вскинул голову, глянул сначала на ее живот, затем — на лицо.
— Это малыш? — прошептал он, словно опасаясь его потревожить.
Лейни молча кивнула. Злость и волнение на время улеглись. При виде нежности и восторга, отразившихся на лице Дика, в горле ее застрял ком, на глаза навернулись слезы. Итогом проведенной вместе ночи явились узы, отрицать которые ни один из них был не вправе. Это непостижимое чудо затмило все прочее.
— Да.
— До сих пор не могу поверить. — Он поцеловал ее в живот, затем бережно прикрыл его ладонями. Подняв голову, вновь посмотрел на Лейни, а руки его тем временем скользили по ее телу, груди и наконец остановились на плечах. Дик встал. — Лейни…
Он поцеловал ее. Так же нежно, как и на школьном дворе, только сейчас к поцелую примешивалось кое-что еще. То была страсть — страсть, сдерживаемая несколько часов, но сейчас вырвавшаяся на волю.
Губы его были теплыми и настойчивыми. Он не допускал ни малейших сомнений относительно своего права ее целовать. Не обращал внимания на ее напрягшееся тело, на ее попытки отстраниться, на плотно сжатые губы. Его язык неустанно и упрямо тыкался в уголки ее губ, пока те не разомкнулись.
Под столь стремительным натиском Лейни обмякла, и Дик удовлетворенно вздохнул, ощутив отклик ее тела.
— Лейни… — шепнул он, привлекая ее к себе.
Аромат его одеколона вскружил голову Лейни. Она положила руку на затылок Дика и тут же вспомнила, каковы на ощупь его волосы, а вкус его губ ей не забыть никогда… Он все с большей страстью целовал ее, а Лейни с наслаждением вдыхала его запах…
Наконец он отстранился и ласкающим движением убрал растрепавшиеся пряди с ее пылающих щек, затем поцеловал ее в кончик носа. Она наблюдала за ним сквозь пелену дурмана, все ее существо трепетало от ощущений, точно пробудившихся от долгой спячки.
— Хочешь немного поспать или отправишься со мной в город за покупками?
— За покупками? Какими покупками?..
— За огромной кроватью. Если мы будем спать на этом диванчике, я могу нечаянно задеть тебя.
Глава 4
Слова эти, точно холодный душ, мгновенно вывели Лейни из эйфории. Отпрянув от Дика, она через открытую дверь метнулась в гостиную, взгляд ее упал на теннисную ракетку. Именно эта злополучная ракетка вызывала в Лейни самый ярый протест, именно она более, чем пижама и зубная щетка, намекала на долговременное обоснование здесь своего хозяина. Подбежав к ракетке, она схватила ее и замахнулась на Дика:
