Маруся и близнецы (СИ) - Хаан Ашира
Макар присел на корточки, принялся ощупывать ее ноги, начиная с исцарапанных ступней. Натыкаясь на порезы или укусы, смазывал их чем-то пахучим, а один раз цокнул языком и велел не смотреть.
Маруся со второй рюмкой в руке послушно зажмурилась.
Что-то такое он там делал — больно и неприятно. Она была рада, что не смотрела.
— Ты давно врач?
— У нас был курс первой помощи, — отозвался вместо него Никита.
Он тоже махнул настойки под укоряющим взглядом брата.
— А мне? — потребовал тот.
— У вас — это где? Где вы учитесь? — запоздало заинтересовалась Маруся.
— Где мы только ни учились… — Никита убрал настойку в шкаф и встал в дверях, прислонившись плечом к косяку.
С его влажных волос капельки воды падали на голую грудь и прокладывали влажные дорожки по загорелой коже.
— Это от стекла в тот день? — сбил ее с мысли вопрос Макара.
Маруся хотела узнать про то, чем они занимаются, но он приподнял ее ногу, положив себе на колено. Там на лодыжке полумесяцем белел старый шрам.
— Тем летом, да, — кивнула Маруся. — С вами на озере.
— Ты тогда всю квартиру нам кровью залила, — с каким-то детским восторгом вспомнил Никита. — Мы тебе так завидовали!
— Завидовали?
Маруся никому бы не призналась, как ей приятны поглаживания пальцев Макара. Он закончил с лечением но не спешил сворачивать медпункт. Сидел на корточках и массировал ее ступню. Потом и вовсе перестал стесняться и положил себе на колени обе ноги и начал разминать их энергичными движениями.
— Конечно! Девчонка — и настоящее ранение! Мы тоже хотели, — хмыкнул Никита.
— Лодыжку подворачивала? — тихонько спросил Макар.
Маруся молча кивнула, и пальцы перебрались чуть выше, разминая и аккуратно расслабляя мышцы, возвращая им нормальное состояние.
— Давай я тебе нормальный массаж сделаю, — вдруг предложил Никита. — Спортивный. Ты напряженная вся, тут сколько ни выпей, а мышцы не расслабятся.
— Идите к черту! — мгновенно ощетинилась она, подбирая под себя ноги. — Я вымыться хочу! Грязная, как черт знает что…
— Ну так иди, — Никита открыл шкаф и достал огромное белое полотенце, кинул ей. — Спинку потереть?
— Идите к черту! — повторила она, но встала, ожидая боли в ногах от усталости. Но она куда-то сгинула, вытянутая руками Макара.
Зато остальные мышцы заныли будто бы даже сильнее. Напряженный живот, сгорбленные плечи, тянущая боль в руках — даже задница протестовала против непривычной нагрузки.
Вода из душа брызнула теплая, даже не пришлось включать обогреватель. Трубы проходили неглубоко и успевали нагреться за жаркий солнечный день.
Маруся быстро ополоснулась, с сожалением стирая нанесенную Макаром мазь, вымыла пыльные волосы и немного постояла под упругими струями воды.
Снаружи доносились неразборчивые разговоры.
Она подставляла лицо воде и ждала, когда же они уйдут. Что им тут делать-то еще? Но, вопреки логике, и слишком долго тоже боялась задерживаться — а вдруг и правда уйдут?
Потому что немножко хотелось обещанного массажа.
Завернувшись в полотенце, она все же вышла наружу, и Никита небрежно кивнул на топчан, уже застеленный еще одной пушистой простыней:
— Ложись спиной.
Макар прошел мимо нее в освободившийся душ. Он еще не успел даже переодеться после блужданий по лесу.
Маруся помялась и все-таки легла.
Страшно было доверять этим обормотам, но все-таки именно они ее нашли и спасли.
А она, наоборот, все это время только истерила и творила глупости.
И от кого скорее ждать подвоха?
Первым делом полотенце, в которое она была завернуто, поползло вниз. Маруся пискнула, пытаясь удержать его на месте, а Никита вздохнул:
— Шшшшш… Все хорошо. Плацдарм-то освободи, — он прикрыл ее задницу, оставив обнаженной спину и ноги. — Расслабься. Ничего плохого не будет.
Почему-то от этих слов у Маруси в глубине живота что-то гулко екнуло и потеплело.
Хотя, может быть, это все была вина алкоголя.
17
В бане нашлось масло — с запахом хвойного леса, и Никита полил им Марусю, легчайшими движениями размазывая по нежной коже. Было так странно касаться этой капризной недотроги, которая еще вчера орала на него за один только взгляд.
А сегодня — позволяет прикасаться. Гладить ладонями, чувствуя под пальцами тонкие косточки ребер и цепочку позвонков на спине. Тонкая талия манила плавным переходом в бедра, и его руки на них казались чем-то преступным. Она же такая маленькая, такая тоненькая… Страшно сломать.
Он примерился… и сразу начал с разогревающих движений. Маруся пискнула, когда ладони легли на голени и лодыжки с уверенной силой разминая мышцы. И — успокоилась.
Никита действительно делал массаж — может быть, не такой уж профессиональный, но чувствовалось, что он старается принести пользу, разогреть ее и расслабить, глубоко проработать зажимы.
Она попробовала протестовать, когда его руки принялись разбирать ее позвоночник по косточкам, но он только шикнул и звонко шлепнул, чтобы не выступала.
Полотенце довольно быстро сползло сначала набок, потом вообще куда-то делось, потому что проминать мышцы бедер и не затрагивать ягодичные Никита не мог, а Маруся не успела возразить, потому что изо всех сил старалась не заорать.
Он снова прошелся от голеней к бедрам, к ягодицам, пояснице и спине — мышцы горели огнем. Перешел на плечи, чувствуя, что там придется потрудиться…
И тут Маруся почувствовала, как на ее тело легла еще одна пара рук. Нежно обняла ступни, чуть пощекотав чувствительную кожу.
Она оглянулась — и поймала улыбку Макара, который пристроился с другой стороны топчана.
— Я тоже умею, — сказал он. — Расслабься.
Он был мягче и спокойнее. Где Никита разжигал пожар — он его тушил. Следовал за братом, разглаживая и расслабляя те места, где тот промял мышцы до самых костей.
А потом они стали чередоваться. Сначала нежные поглаживания Макара — потом глубоко проминает Никита. От четырех рук, непредсказуемо касающихся ее тела, Марусю совсем унесло. Конечно, частично был виноват и алкоголь.
Голова плыла, она давно не различала отдельные прикосновения близнецов. Все ее тело было послушным куском теста в их руках, которое они месили, шлепали, гладили, собирали и растягивали, как им хотелось.
Когда чьи-то пальцы в очередной раз уже то ли жестко, то ли мягко — она не разбирала! — смяли упругую попу, Маруся сначала просто длинно выдохнула, а потом застонала, когда сладкая боль растеклась по мышцам.
На мгновение оба брата замерли, переглянувшись.
Невозможно было оставаться равнодушными к таким стонам.
К счастью, глаза Маруси были закрыты, и она не видела, как топорщится полотенце на бедрах Макара и с какой мукой на лице поправляет что-то в джинсовых шортах Никита.
К тому же вскоре пришлось поправлять еще раз — он начал разминать ей плечи, и стоны стали громче.
Макар упорно концентрировался на голенях и бедрах — его пальцы легко скользили в опасной близости от запретных мест, но никогда не переходили границу. Это больше было похоже на ласки, чем на массаж, и Маруся непроизвольно раздвинула бедра шире, позволяя ему коснуться их внутренней поверхности.
Макар сглотнул, потому что теперь не только рукам, но и взгляду стало доступно куда больше. Оттуда, где он стоял, были хорошо видны розовые складки у нее между ног и то, как по ним стекает хвойное масло, щедро налитое Никитой.
Конечно, его надо было хорошенько размазать.
Сердце Макара застучало в ритме хорошего спидкора, когда его большие пальцы впервые пересекли запретную черту, ненароком скользнув по этим складочкам. И сразу продолжили путь дальше, размазывая масло, разглаживая кожу в других местах.
Маруся не возмутилась — она будто вообще не заметила этого прикосновения. Только застонала протяжней и громче, но причиной этого мог быть Никита, который безжалостно проминал мышцы ее плеч.
