Измена. Ты нас предал (СИ) - Сокол Романа

* * *

Спустя час, после душа, я одела пышный красный короткий сарафан. Довольная крутилась, какими длинными казались мои ноги и как они красиво выглядели в босоножках на высокой шпильке. Перекинув свою кудрявую шевелюру на одно плечо, я закусила губу, оглядев себя всю и заметив, как Артем подкрадывается сзади в одних джинсах. Муж встретился со мной взглядом в зеркале, крепко прижал меня спиной к своей груди и провел носом по шее.

— Ты невероятная, малыш, — шепчет он под ухо и у меня по всему телу бегут мурашки. Он опускает руку и заводит ее под платье, накрывая горячей ладонью мои трусики, цепляясь браслетами за нежное кружево, и я понимаю, что если мы сейчас не остановимся, то опоздаем на радио, а это очень-очень плохо. Меня, итак, штрафуют по поводу и без.

— Артем. Нам нужно ехать, — еле сдерживаю себя, чтобы не сорваться и не послать свой график к чертям. Нам так редко удается быть вместе. Но прикусив губу я собираю волю в кулак и отступаю от мужа в сторону. Хватаю с кровати его майку и бросаю ему на грудь. — собирайся мой рок-герой, меня ждут.

— А если не приедем? Подумаешь, какое-то интервью. Одним меньше, одним больше. Зачем они вообще нужны? Публика любит артиста за его песни, голос, но никак ни за его болтовню.

— Ах как не стыдно вам такое говорить, Артем Игоревич, вы ведь серьезный артист и знаете, что это неотъемлемая часть нашей с вами жизни, — почти смеясь ответила я мужу, упирая руки в бока, наблюдая как он крутит майку и так широко улыбается мне белой улыбкой. У него отличное настроение, и это тоже большая редкость и радость для меня.

— Если я опоздаю, мне сделают харакири. Это ты у нас свободная птица и делаешь, что вздумается, а у меня контракт. Собирайся, умоляю.

* * *

— Егор, ты просвистел мониторы?

— Да, все отлично. Пой наша птичка!

Во время саундчека звукорежиссёр настраивал звук на пульте и далее во всем зале. Звуковик — наш концертный дирижер, от него зависит качество концерта.

Настройка техники перед концертом — это долгая и муторная работа, часто бывает, что саундчек занимает больше времени, чем длится сам концерт. Но мою команду составляют фанаты своего дела, поэтому я всегда уверена, что все отстроено до тошноты, идеально. Но бывают и запинки, такие как свист в микрофоне, что по мне, так же раздражает как скрежет по стеклу. Звукоинженер подносит микрофон к монитору и аккуратно находит частоты и вырезает их.

— Можно мне больше музыки в мониторы?

— Ника, тебе все можно! — широко улыбаясь ответил звуковик.

Сегодня я чувствовала себя полной энергии, отдохнувшей и не переставала улыбаться. Карьера на пике и если так пойдет и дальше, то уже через год мы сможем купить собственную квартиру. Рядом горячий и нежный муж. Все мечты, когда-то маленькой наивной девочки Вероники, сбылись.

Утром, проснувшись, мой муж так сладко и нежно любил меня, что мне хотелось плакать от счастья. Приняв душ вместе, мы вкусно позавтракали и поехали на концертную площадку. По дороге Артем попросил водителя остановить машину у лесополосы. Настроение было на максимальной высоте, я улыбалась во весь рот и шутила.

Он вышел из машины и держа меня за руку, повел к деревьям. Солнышко слепило глаза и грело наши плечи и руки, а мы словно влюбленные подростки бежали, держась за руки по поляне с прекрасными цветами.

На одном из деревьев я заметила клетку с птицей, она сидела тихо, но, когда мы подошли к ней близко, начала биться о прутья, словно в агонии.

— Бедная птица. Нужно ее сейчас же освободить, — я не могла спокойно смотреть на нее, было ее очень жаль и хотелось скорее помочь. Но Артем целенаправленно пришел сюда и привел меня. Значит птица в клетке его рук дело. Я неодобрительно взглянула на него, как он осторожно открыл дверцу клетки и пытаться достать птицу, схватив ее в свою ладонь.

— Она в порядке, — муж уже держал птицу в руке и внимательно смотрел на нее, а она на него, испуганная и беззащитная. Артем обратился к крохе: — Да? Ты ведь поможешь нам и сделаешь нас счастливее?

— По-моему, помощь как раз нужна ей. Зачем ты все это устроил, родной? Отпусти ее поскорее. Не могу смотреть на ее испуганные глаза.

— Да. Потому что птицам нужна свобода. Без неба и свободы, без возможности они не смогут жить, творить, не могут быть счастливыми. Иди за мной Ника.

Муж отошёл от деревьев, на поляну, под самое солнце и голубое чистое небо. Артем подошел ко мне сзади и обвил меня руками спереди, так чтобы голубка оказалась в моих ладонях, а мои ладони в его.

— У нас была не самая традиционная свадьба. И мы не выпускали голубей в небо. А совсем недавно я узнал, что это ритуал, традиция, чтобы брак был крепкий. Думаю, скорее всего это бред. Но вы девчонки ведь верите во все это. Поэтому я хочу, что мы с тобой отпустили в небо эту птицу. Вместе, с тобой Ника.

Муж слегка согнул ноги и словно на пружине мы вместе вытянулись вверх и раскрыли свои ладони, выпуская голубку на волю.

Птица раскрыла свои большие и белые крылья и очень быстро набрала высоту, показывая нам красивый полет. Свободный и счастливый. Да, сейчас она наверняка счастлива, как и я. Я повисла на шее мужа и нежно поцеловала его губы.

— Это было так романтично любимый. Спасибо, — отрываясь от него промолвила я и, кажется, что я светилась изнутри.

* * *

Полтора часа концерта пролетели быстро, как голубка, выпущенная нами утром. Музыка оглушала и громыхала так, что дрожали стены. Зрители и я, словно два бушующих океана, били друг друга безумной энергией, откатывались, чтобы набрать еще больше и ударяли еще сильнее. Концерт — то, время, когда у меня отключались все негативные эмоции: страх, беспокойство и чувство вины перед мужем. Я была в потоке особенной энергии и затягивала в нее всех присутствующих в зале.

С первой ноты первой песни зал танцевал и пел вместе в одном порыве, порой перекрикивая мой голос. Концерт обоюдно на всю силу подзарядил абсолютно каждого, кто находился в зале. Это был ураган, головокружительный, несомненно, оставляющий след навсегда в памяти каждого присутствующего.

Каждую минуту я испытывала мощный адреналин и жар, то ли от столбов огня на сцене, то ли от невероятной энергии, кружившей между мной и зрителями. И даже ветер из пушек был бессилен потушить мой пожар в сердце. Сцена — моя любовь навеки. После каждой песни наша команда пила много воды и выдавали бутылки всем желающим. Было очень жарко, горячо и душно, но это был запоминающийся праздник души.

Я вела диалоги между песнями, давая передышку команде и публике, а во время песен всегда происходили сюрпризы, будь то внезапно опускающееся надувные светящиеся шары или захватывающая анимация и игра света. Я отдала себя всю и к последней песни еле стояла на ногах, исполняя балладу на высоком стуле.

Поклонившись публике, я покинула сцену вместе с танцорами и очень надеялась упасть в руки мужа, чтобы он похвалил меня за отличную работу, пожалел и отнес в гримерку. Пол концерта он стоял за кулисами и смотрел на меня, я частенько смотрела на него и посылала воздушные поцелуи. Но, после концерта, к моему удивлению, его не было, ни у сцены, ни за ней. Ну всякое бывает, он наверняка устал там стоять и ушел прилечь на диване.

Я вошла в гримерку и обалдела. Темы не было и здесь. Но было разбито зеркало на стене над столом. И по всей комнате разбросаны красные розы.

За мной вошла девочка стилист.

— Что здесь произошло? — повернулась я к Леночке, а она испуганно захлопала ресницами.

— Слушай, Ника, твоему Артёму точно нужно подлечить нервы. Он зашел, взял сигареты и зажигалку. В этот самый момент сюда принесли букет роз… с запиской. Он прочитал записку и начал все крушить.

— Где он? — я сглотнула слюну, начиная осознавать, что надвигается что-то плохое. Леночка только пожала плечами, разрушив последнюю надежду быстро найти мужа.

— Выбежал как ошпаренный минут двадцать назад.

Я схватила свой телефон из сумочки и судорожно начала набирать номер Артема. Но он не брал трубку. Черт. Я тяжело вздохнула. Ну вот только этого сейчас мне не хватало. Проблем то больше нет! Мой муж, моя опора и защита бросил меня, психанул, не разобравшись и не поговорив со мной. Уехал непонятно куда, и трубку не берет. Он обиделся на меня? На что бы он там не обиделся, я ничего такого не сделала, чтобы получить такую его реакцию, словно пощечина ни за что. За то, чего я не совершала. И поверил чужой записке.