Мимолётное влечение (СИ) - Ольховская Вероника

— До завтра, Лидия Николаевна, — вздохнул он. — Буду ждать в девять в студии — прошу не опаздывайте, — последнюю фразу Марк отчётливо выделил.

— Постараюсь.

Закрыв дверь, я пошла в сторону подъезда. Несмотря на то что карман грела перцовка, сердце всё равно было не на месте.

К сожалению, лифта в нашем доме не было, а квартира мамы располагалась на четвёртом этаже, поэтому мне приходилось каждый день покорять лестницы. Вот и сегодня, с трудом поднимаясь, я проклинала строителей и не сразу услышала тихий звук шагов позади. Внезапное осознание того, что это может быть грабитель или того хуже маньяк, вынудило меня засунуть руку в карман и достать перцовку.

Действуя на опережение, я резко повернулась и распылила содержимое баллончика, а потом увидела знакомое пальто и Марка, который раздражённо закричал:

— Лида, твою мать! — дальше шёл отборный мат, часть слов из которого я ни разу в жизни не слышала. — Какого чёрта ты творишь?!

— А какого чёрта творишь ты? — заверещала я, не понимая, как могу помочь скрючившемуся от боли Марку. — Почему крадёшься словно маньяк? Зачем вообще пошёл за мной?

— У тебя ключи выпали, пока в сумке копошилась! — выпрямился он, маша на лицо руками. — Боялся, что домой не попадёшь!

— Я же с мамой живу!

— Откуда я, по-твоему, должен об этом знать?! Господи, как же больно! — Гранин попытался открыть глаза, но я остановила его.

— Сначала мы должны убрать остатки перцовки, — сказала я, смотря на красное лицо шефа. — Но у меня нет с собой салфеток…

Мне не хотелось вести Марка домой — мама так яростно пыталась отыскать мне жениха, что была готова сосватать к разведённому сыну подруги. А тут я сама бы поднесла ей на блюдечке отличный вариант. И следующие несколько дней могли пройти под лозунгом: «Какой привлекательный молодой человек, тебе стоит обратить на него внимание».

Но у меня не осталось выбора. Затащив Марка в квартиру, я, не раздеваясь, открыла шкаф и достала из него небольшую мягкую салфетку.

До того, как купить баллончик, я долго изучала в интернете, как им пользоваться, а также читала про методы борьбы со случайным ожогом. Тогда я ещё подумала, что нужно быть последней идиоткой, чтобы направить адскую смесь на невинного человека.

И кто же мог подумать, что этой последней идиоткой стану я?

— Мам, у нас есть молоко? — крикнула, пытаясь очистить покрасневшее мужское лицо.

— Что?! — из гостиной вышла заспанная мама. — Лида?..

— Молоко, мама, — прошипела я. — Молоко!

К счастью, Марк отделался испугом, покраснением глаз и испорченной рубашкой, которую я, спеша, облила. Но на удивление ему пришлась впору моя растянутая футболка для сна.

Всё время, пока мы пытались промыть горящие глаза, из коридора за нами наблюдали удивлённые мама и Мила. И если в женском взгляде читалась заинтересованность, то дочка явно была напугана — она ещё никогда не видела посторонних мужчин в нашем доме.

— Признайся, ты сделала это специально, — ворчал Марк, разглядывая своё лицо в зеркале. — Решила так отомстить?

— Во-первых, не в моём характере опускаться до такого, — прошептала я, протягивая ему полотенце. — А во-вторых, мы можем поговорить об этом завтра? Не хочу, чтобы Мила видела, как её маму кто-то отчитывает.

— Пусть знает, что бывает, когда плохо себя ведёшь, — вздохнул Марк. — Придётся завтра вместо занятия идти к офтальмологу — кажется, ты сожгла мне сетчатку.

— Если будет нужно, я готова оплатить…

— Нет, спасибо, — он всучил мне полотенце. — Лучше на эти деньги купи электрошокер — в следующий раз целее буду.

— В следующий раз?.. — прошептала я.

Но Марк не ответил — повернувшись и сделав шаг, он остановился. Прямо перед ним стояла Мила, которая недоумённо хлопала ресницами, смотря на него сверху вниз.

Их взгляды были полны смятения, смешанного с неловкостью. Друг для друга они были посторонними людьми: девочка — дочь приносящий проблемы подчинённой и мужчина — чужак, решивший вторгнуться в маленький девичий рай. Но для меня — отцом и дочерью, которые не могли даже подозревать об их сильной связи.

Адреналин, до этого управлявший телом, стал отпускать разум. Глядя на двух самых родных, но таких чужих людей, моё сердце замерло, ладони задрожали, а глаза заблестели от слёз.

Я была готова прямо сейчас во всём признаться Марку, закричать, что Мила — его дочь. Но к счастью, мама, словно почувствовав неладное, не позволила мне совершить глупость, предложив:

— А давайте пойдём пить чай — мы с пчелёнком пирожков успели напечь.

Глава 14

В кухне царило напряжение.

Пока мама суетилась сначала с чайником, а потом с пирожками, Марк не отрывал от меня тяжёлого взгляда. Но что я могла сделать, если он сам согласился выпить с нами чаю?

— Марк...

— Романович.

— Марк Романович, как вам работается с Лидочкой? — щебетала мама, выкладывая на новую тарелку, взятую из драгоценного сервиза, пирожки. — Когда она училась в техникуме, была самой перспективной студенткой. Все преподаватели её так хвалили, что мы думали — обязательно станет востребованным шеф-поваром. Но, к сожалению, судьба распорядилась иначе...

Интересно, если бы она знала, что именно Марк был причиной того, что её дочери пришлось на несколько лет бросить любимое дело, стала бы так с ним любезничать?

— Признаюсь честно, у Лиды... — он замялся, — ... Лидии Николаевны есть задатки. Возможно, даже талант к кулинарии. Но...

— Но? — брови мамы поползли вверх.

— Не считайте мои слова оскорблением или принижением достоинств вашей дочери, — поспешил объясниться Марк, — но всякий талант нужно развивать. Учёба в провинциальном техникуме даёт минимум, необходимый для работы. Настоящий повар должен проходить курсы, постоянно расширять свои знания и повышать мастерство. А Лида долгое время уделяла внимание только любимому ребёнку, поэтому её навыки сейчас, скажем, не на высоком уровне.

— Спасибо за честный ответ, — натянуто улыбнулась мама, которая не привыкла слышать беспристрастную критику в мою сторону. — А если не секрет, где учились вы?

В компании нашей семьи Марк чувствовал себя неловко — его явно напрягал заинтересованный взгляд мамы, а также глупые вопросы, которые сыпались из неё как из рога изобилия. И даже мои постукивания ногой по её лодыжке под столом не могли охладить чрезмерный пыл.

Я же всё время их увлекательной беседы молча пила чай, надеясь, что дочка продолжит спокойно играть в нашей комнате. Когда Марк был так близко, мне почему-то казалось, что он может узнать в Миле себя в детстве, поэтому я опасалась её появления.

Но, к счастью, Гранин не выражал особого интереса к ребёнку. Возможно, потому, что испытывал большой стресс в непривычной обстановке, а, возможно, потому, что просто не любил детей.

— А вы женаты? — из размышлений меня вытянул внезапный вопрос мамы.

— Нет, — от неожиданности Марк поперхнулся чаем.

— Значит, в разводе, — она задумчиво поджала губы.

— Нет, — Гранин поставил чашку на стол. — Я никогда не был женат. Не думаю, что кому-то понравится конкурировать с моей работой.

Казалось, маму устроил ответ Марка, потому что после него она немного успокоилась и дала ему насладиться, насколько это было возможно, чаем. Но кто же знал, что равнодушный к личной жизни своих подчинённых шеф решится спросить:

— А где муж Лиды? Скоро должен вернуться с работы?

Он точно знал, что никакого мужа у меня не было. Но в открытую спросить, где отец Милы, видимо, не смог.

— Лидочка совершенно свободна, — по изменившемуся лицу мамы я поняла, что её воодушевил интерес Марка. — И, думаю, будет не против конкурировать с вашей работой.

— Мама! — закричала я, выпучив глаза.

— А что я такого сказала?

В этот момент я перевела взгляд на Марка. Кажется, его совершенно не смутила реплика мамы, потому что на вечно недовольном лице медленно расплылась мягкая улыбка.