Недетские забавы (СИ) - Ада Зэль

Я следую за ним.

— Павел Федулов сейчас в СИЗО, бандит и беспринципный тип, мерзкий, нечестный человек и абсолютно самоуверенный. Но на него повесили кучу статей, думаю, закроют, и всем спокойно заживется, — ага, то есть никто не в курсе, что Федулова выпустили под залог.

— А что он такого сделал? Почему его все так не любят?

— А за что его любить, Алис? Он — моральный урод, бесчувственный и абсолютно ненормальный.

«Ну он и жути нагоняет. Павел действительно тот еще козел, но чтоб настолько… Хотя, Алиса, насколько ты его хорошо знаешь сейчас? Если вспоминать детский дом, то данное описание отлично подходит.»

— А кто такой Ткач?

— Завод деревообрабатывающий знаешь? Который на восемьдесят седьмом шоссе стоит?

Я киваю.

— Ну так это Ткача завод, самый крупный по импорту и госзаказам. А Федулов хотел к рукам прибрать, вот Ткач ему их и отрубил.

«Интересно, а Павел в курсе, что именно Ткач ему отрубил эти руки? Если да, то почему ни разу мне не рассказывал про него? Почему вообще я слежу за Мишуровым, а не за главным врагом? Ничего не понимаю…»

— Алис, а ты позволишь мне задать тебе личные вопросы? — Игнат резко останавливается и поворачивается ко мне, теперь мы стоим друг напротив друга.

Я уже собираюсь ответить, как мой телефон снова оживает. Звонок орет настолько сильно, что я аж вздрагиваю. В то же время мысленно благодарю Бога, что он не зазвонил, когда я подслушивала разговор мужчин на кухне.

— Прости, мне нужно ответить, дашь мне пару минут? — обращаюсь к мужчине.

— Конечно.

Я отхожу на безопасную зону, и все же поднимаю трубку.

— Да?

Павел молчит, дышит в трубку и молчит.

— Павел, я тебя слушаю, — произношу устало.

— Скажи, что с тобой все в порядке, — хрипит мужчина.

От его голоса сердце сжимается.

— Да, все хорошо, я даже успела кое-что узнать.

— Отлично, — облегченно выдыхает Федулов, непонятно только: от того, что я уже узнала полезную информацию, или от того, что со мной все хорошо.

— Выходи через десять минут на трассу, я тебя заберу.

— Я еще не осмотрела дом, не успела, — даже не решаюсь спросить, почему отправил не водителя, а едет сам. Все равно не ответит.

— Плевать. Будет еще время. Выйди, пожалуйста, поехали домой.

— Ты отвезешь меня домой к Леше?

— Нет, — четко отрезает.

— Но твой дом для меня — не дом, — почему-то именно в этот момент мне хочется спорить.

— Алис, я прошу, давай хотя бы сейчас не будем спорить. Я виноват перед тобой, выйди и поехали.

Соглашусь ведь. Буду долго потом искать причины, почему каждый раз клюю на его уловки, но не найду.

— Хорошо, буду через десять минут.

— Уже через восемь, я тебя жду, — он кладет трубку.

Я, виновато опустив голову, возвращаюсь к Минаеву.

— Игнат, мне очень жаль, но я вынуждена уехать.

— Давай я отвезу тебя? Пожалуйста, только не отказывайся, — он берет меня за руку.

— Я не могу, меня уже ждут. Обязательно с тобой увидимся чуть позже, мне пора.

Аккуратно выдергиваю свою руку, и направляюсь в сторону выхода. Сбегаю, как Золушка, только какая-то неправильная. Не от принца и не к принцу.

Глава 10.

Наши дни.

В салоне автомобиля стоит тишина, вот уже десять минут мы едем по трассе, но никто так и не проронил ни слова. Я, если честно, не хотела первая начинать разговор. Павел обидел меня очень сильно и позволил себе лишнего, поэтому я искренне считаю — он должен начать. А вот он, видимо, совсем не хочет говорить.

Еще спустя пятнадцать минут понимаю, что ужасно надоела игра в молчанку и я, ничего не придумав умнее, набираю Алексея:

— Родной, привет, — произношу мягко, когда мужчина поднимает трубку.

— Я умираю от тоски без тебя, — говорит Леша без приветствия.

На самом деле, я тоже сильно скучаю по нему. Я не люблю все эти экстремальные вещи, которые сейчас происходят в моей жизни, а Алексей именно та самая тихая гавань, где всегда спокойно и стабильно. Это именно тот мужчина, с которым строят семью, заводят детей и живут в заботе и любви.

— Прости, что заставляю тебя волноваться. Сейчас такие обстоятельства, но я уверена, что скоро все закончится, и мы будем рядом как обычно.

— Малыш, просто скажи, с тобой все хорошо? Никто не обижает?

Врать. Мне снова придется врать любимому человеку. Отвратительнее чувства не бывает. Когда-то я сама себе клялась, что буду всегда честна с людьми, которых люблю. Получается, предаю не только их, но и себя. Погрязла во лжи из-за желания отомстить мужчине, который сейчас сидит сбоку от меня. Мужчина, который сегодня целовал меня и ласкал руками мое тело. Разве бывают ситуации хуже, чем эта? Да. Хуже лишь то, что его губы и руки вызвали отклик в моем теле.

— Нет, все хорошо. Я люблю тебя, — Павел на моменте слов о любви неприятно усмехается.

Впрочем, я не удивлена. Он не знает, что такое любовь. Но винить в этом я не могу, люди с такой судьбой закрываются от всего мира.

Закончив разговор с Лешей, кладу телефон обратно в сумку и открываю бутылку с водой, жадно делая три глотка.

Павел сосредоточенно смотрит вперед, но я вижу, что боковым зрением он посматривает в мою сторону.

— Что? — не выдерживаю.

— Да так, пытаюсь понять кое-что.

— Ну, конечно, ты не скажешь. Нет смысла спрашивать дальше. Долго еще ехать?

— Мы почти дома.

— Отлично, я ужасно устала и хочу спать, — решаю не спорить по поводу того, что это не мой дом.

Демонстративно делаю зевок, прикрывая рот рукой.

— Я понимаю, но хочу тебя расстроить: дома нас ждет серьезный разговор, — спокойно парирует мужчина.

— Боже, Павел, я не хочу ничего обсуждать, и разговаривать. Я знаю, что ты скажешь, чтобы я перестала крутить задом перед Минаевым, что я плохая и неисполнительная и бла-бла-бла.

Раздражение берет свое. Федулов бесит, потому что вечно устанавливает разные правила. Ему всегда нужно, чтобы было так, как хочет он. А я хочу скорее закрыть это дело и вернуться в свою счастливую жизнь.

— Вообще, это правда, — он улыбается, — но говорить мы будем о другом. У меня к тебе есть предложение.

— Опять нужно кого-то окучивать? Кто на этот раз?

— Я, — коротко отрезает мужчина.

«Чего? Походу, Федулов сошел с ума.»

Я молчу. Долго. Потому что понятия не имею, как разговаривать с душевнобольными. И что отвечать вообще на такое. А я ведь всегда догадывалась, что у него проблемы с головой.

Мы подъезжаем к даче, и как только машина останавливается у ворот в ожидании, пока они откроются, я выхожу и бегу в сторону дома.

— Алиса, если ты думаешь, что сбежав, мы не поговорим, то ты ошибаешься, — кричит в спину Павел.

Я быстро сбрасываю с себя всю одежду и ухожу в душ, чтобы спрятаться ото всех и выкроить себе хотя бы еще десять минут личного времени. Если Павел говорит, что нам не избежать разговора — значит, так и есть. Он все равно сделает так, как нужно ему. Поэтому шанса избежать этого нет.

Я спускаюсь в гостиную, Федулов снова в кресле и с бокалом в руке. Надеюсь, что история не повторится, и никто не будет меня целовать и зажимать. Я нежно глажу макушку Кингстона и сажусь на диван рядом с псом.

— Ты ему нравишься, — говорит мужчина, смотря на собаку.

— Он мне тоже, славный малыш, — я перебираю мягкую шерсть.

Поглаживание пса успокаивает меня.

— Я хочу тебе предложить стать моей любовницей. Просто секс и ничего больше.

Пока Федулов говорит весь этот бред, мои глаза медленно расширяются и становятся размером с блюдца.

— Ты спятил, да? Давай вызовем тебе врача.

— За ехидство прощаю первый и последний раз. Нет, не спятил, — делает жадный глоток алкоголя и смотрит в упор на меня.

— Ты же знаешь мой ответ. Конечно нет.

«Просто наглухо отбитый и чокнутый мужчина.»