Мои турецкие ночи (СИ) - Ярук Диана

Последним на данный момент писком стала кошачья мята. Я не решилась брызгать её на машину – а вдруг поцарапают дорогую покраску? Лишь хорошенько прошлась спреем по периметру на асфальте, отступив от «БМВ» на метр. Притаившись за дверями ангара с технической аппаратурой, мы с приятелями наблюдали, как безуспешно Алихан по одному оттаскивал обезумевших студийных котов, пытаясь освободить себе проезд.

-- Снега! – орёт мне в ухо из телефона Асия. – Сторис с твоими пранками над Алиханом увеличили мне охваты в два раза! Боссы студии позвонили, ты подняла рейтинг сериала на кучу пунктов! Скоро финальный эпизод и я руку даю на отсечение, -- они продадут рекламы на несколько десятков миллионов! Если будут предлагать бабло, не соглашайся сразу, торгуйся или звони мне! Ты звезда! «Эта чокнутая русская»! – вот как тебя называют! Горжусь тобой, дочь моя, -- сентиментально всхлипнув, она отключается.

Отбрасываю телефон и разваливаюсь на кровати. Жизнь прекрасна и удивительна!

Мой счёт в банке стабильно пополняется, с официальным разрешением на работу я полноправный налогоплательщик, уровень разговорного турецкого растёт с бешеной скоростью – спасибо за полное погружение в среду. У меня много новых классных друзей. И главное – Малахитовые глаза не только не уволил меня, но и с энтузиазмом подключился к «Низведению и курощению»! Пусть мне всё так же непонятны его мотивы, но, кажется, я ему нравлюсь! Я накрываю лицо подушкой и пищу от восторга.

Глава восемнадцатая

-- Снежочек, ты хоть начала смотреть сериал со своим Алиханом? – В который раз спрашивает мама. Я неопределённо хмыкаю. Уже в курсе, чем закончится этот сериал, -- на днях будем снимать финал, который всех расстроит. А я люблю истории со счастливым концом, знаете ли.

-- Нет, мамуль, я и так про всё знаю. Хочешь, расскажу, чем всё закончится? -- Ой, нет, спасибо, я посмотрю лучше. А с Малахитовыми глазами всё серьёзно?

Не хотела посвящать маму в позорную историю с Хаканом, чтобы поберечь её нервы. Пришлось наврать, что он оказался жутким грязнулей, а это для меня совершенно неприемлемо. Зато про работу на киностудии и эпохальную встречу с Алиханом я рассказала в красках, чтобы она могла обсудить со своими подружками на турецком завтраке, который, похоже, скоро станет их традиционным развлечением по выходным.

-- Мам, вот помнишь, как ведут себя твои одиннадцатиклассники, когда хотят понравиться друг другу?

-- Дёргают девчонок за резинку лифчика, курят и матерятся за гаражами? -- Примерно настолько серьёзно. Мамуль, мне пора, с девочками едем красоту смотреть.

Мы все никак не могли состыковать свои графики, чтобы выбраться на море. В мой единственный выходной, воскресенье, у Ники и Карины полные записи клиенток. Поэтому, когда у нас на съёмках всем дали отгул в четверг, -- будут целый день снимать партнёршу Алихана, я вцепилась в своих соседок мёртвой хваткой.

В восемь утра мы ждём Асию возле паромной станции, чтобы отправиться на Принцевы острова. Или, как их называют горожане, просто Острова.

Асия несётся в нашу сторону сломя голову, а рядом бежит долговязый парень, -- тот самый Коржик, понимаю я.

Едва они добегают до нас, на пристань прибывает огромный белый корабль, -- паром. Сквозь большой открытый проход в здание станции видно, как толпа людей перетекает на него по широким сходням. Мы бежим к турникету, прикасаемся к нему своими карточками и успеваем вскочить на палубу буквально за пару минут до отправления.

Все пассажиры легко распределилась по парому. Находим места на открытой площадке на корме корабля. В несколько рядов здесь размещены длинные деревянные скамьи под большим навесом. Некоторые люди подходят ближе к краю, достают ломти хлеба, отламывают кусочки и принимаются швырять их вверх. Тут же налетают чайки и хватают подношения на лету. Кто-то фотографируется, принимая разные позы, вроде Асии.

Наконец, она заканчивает, и плюхнувшись на скамейку напротив, знакомит меня со своим парнем. Атеш высокий, длинноволосый, светлоглазый и всем видом напоминает мечтательного художника, хотя, как выяснилось, у него небольшой бизнес в сфере информационных технологий. Они похожи друг на друга, будто родные.

-- А смотрите, что у меня есть! – шевелит пальцами левой руки подруга. На безымянном красуется колечко с бриллиантом.

-- Ура! – кричим мы наперебой и бросаемся обниматься. Люди на скамейках вокруг хлопают и свистят, когда Асия поднимает руку с оттопыренным пальцем вверх.

-- Свадьба в следующем месяце! Решили не откладывать в долгий ящик, да и родители Коржика давно уговаривают пожениться. Все приглашены! Это будут мега сторис со свадьбы!

Паром делает первую остановку из четырёх: остров Кыналыада. Часть народу высаживается. Я свешиваю голову над перилами. Вода прозрачная и в ней копошатся тысячи белых точек. Приглядевшись, понимаю – медузы!

Дальше мы пропускаем острова Хейбелиада, Бургазада и выходим на конечной станции и самом большом острове – Бююкада. Асия ведёт репортаж. Оказывается, раньше, до создания республики, в эти места ссылали наследных принцев с султанского двора, ведь рожали наложницы в гареме исправно. Девочек можно было хотя бы пристроить в другие династические браки, а вот с мальчиками – прямо беда. Уехать с островов они никуда не могли, а значит, возможности затеять дворцовый переворот тоже не имели. Так и жили, и умирали, проживая на крошечных квадратных километрах, ненавидя каждый сантиметр приевшегося пейзажа. И, всё же, лучше так. Более древняя традиция турецких султанов требовала убивать всех сводных братьев после того, как главный наследник занимал престол. Меня слегка передёргивает от возникших перед глазами призраков грустных маленьких мальчиков.

Решаем сначала пройтись по острову. Здесь запрещены автомобили, так что, в качестве общественного транспорта используются конские упряжки, гольф кары с открытой рамой и велосипеды. Часть людей с парома занимают места в этих экологичных такси и отправляются по своим гостиницам или виллам.

Сам остров, хоть и считается самым большим в архипелаге, на самом деле крошечный – всего пять квадратных километров. Пристань находится в его низине, а макушку занимают частные жилища, гостиницы, магазины. Вдоль берега разместились ресторанчики, которые предлагают своим гостям, помимо бесхитростного обеда кое-то поважнее – лежак и оборудованный спуск к морю.

Поднимаясь выше к центру острова, мы останавливаемся, чтобы пофотографироваться у очаровательных строений. Словно игрушечные, стоят виллы, увешанные разноцветными бусинами, перьями, плетёными фигурками, выкрашенные во все оттенки радуги. Придомовые территории усадеб в колониальном стиле утопают в цветущих бугенвиллиях, гибискусах, ядовитых, но одуряюще прекрасных олеандрах и сотнях других растений, названия которых мне приходится определять через специальное приложение в телефоне.

Асия тащит нас к жуткому месту – огороженному высоким забором огромному трёхэтажному деревянному особняку, чьи доски посерели от времени, проливных зимних дождей и штормовых ветров. Здание когда-то использовалось как приют для детей-сирот, но сейчас стоит, никому не нужное и наверняка полное привидений прежних жильцов. Я смотрю на открытые окна, как на разверстые пасти чудовища и с содроганием ожидаю, что сейчас оттуда выглянет призрак маленького мальчика, или ни с того ни с сего хлопнет рассохшаяся ставня или из недр жуткой усадьбы раздастся стон. Кажется, вся компания ощущает схожие чувства, ёжась и потирая озябшие руки.

-- Уффф, пошли отсюда. Какой-то призрак дома Ашеров, -- тряся головой, произносит храбрившаяся до этого Асия.

Идти нужно под горку, так что, никто сразу даже не замечает, что все перешли на бег.

Наконец, мы добираемся до нужного места – гостиницы с собственным пляжем и пристанью для яхт. Асия и тут провернула свой фокус – в обмен на сторис нас проводят на лучшие места у моря и подают закуски в качестве угощения от повара.