Порочный (СИ) - Грин Эмилия
– Малышка, я, правда, постараюсь тебе всё объяснить… Это будет непросто, но… Верю, что ты попробуешь меня понять… Мона, ты должна понять…Слышишь? – в глазах светловолосого красавца появилось отчаяние.
– Я столько времени ждала объяснений, а сегодня, глядя на то, как вы резвились, поняла – срок годности истёк! Не хочу ничего слышать!
Нужно было остановиться, но ущемленное чувство собственного достоинства вкупе с униженным женским самолюбием не дали нормально соображать. Рука опустилась в карман за телефоном и уже через секунду я начала набирать номер отчима.
– Прямо сейчас расскажу старику Анри, чем на досуге занимается его интеллигентный сынок. «Месье Анри, а вы знаете, что ваш наследник – поганый извращенец?! Нет, ну тогда…» – я не успела закончить. В ту же секунду Вил подлетел ко мне и, резко тряхнув руку, выбил из неё телефон, так, что он с глухим стуком упал на деревянный кухонный пол. Белки его глаз покраснели. На лбу образовался залом. Уголки полноватых губ пугающе затряслись. Монстр, которого так долго сдерживали, вырвался на свободу.
Гудки затихли.
Его ладони вцепились в мои руки, и я испуганно вскрикнула, потому что впервые в жизни видела его настолько разъярённым. В таком состоянии он мог сделать со мной всё, что угодно…
– Ты не посмеешь этого сделать, маленькая дрянь!
На пояснице затанцевали мурашки, а ладони покрылись испариной.
– Дрянь, которую ты уже четыре года мечтаешь трахнуть! Что, будешь отрицать это, трус?! – завопила, борясь с подступающими к горлу слезами.
Небесно-голубые глаза потемнели от гнева. Вильям с такой силой прижал меня к своей мощной груди, что, кажется, услышала хруст собственных рёбер.
– Маленькая сучка… – его губы стали мертвецки бледными. – Но да, ты права, я мечтаю засадить тебе с самого первого дня!
– Вильям… – открыла рот, борясь с приступом удушья. Его сильные руки душили в железобетонных объятиях. Он трогал меня везде…
– Замолчи и просто послушай! Да, я мечтаю проникнуть в тебя настолько глубоко, насколько это возможно, и трахать дико… чтобы ты расцарапала мою спину к чертям!
Обомлела от его слов, вдруг ощутив, как сквозь тело прошла волна чего-то горячего. Между ног стало влажно. Хотелось рыдать от лавины ощущений, разрывающих изнутри.
– Сумасшедший! – проорала, когда он потянул меня на себя, одним движением стаскивая с подоконника.
Ахнуть не успела, как Вильям развернул меня, уложив грудью на теплое дерево, а затем без всяких сантиментов запустил руки под юбку.
– Эй, ты что творишь? – мои зрачки расширились от шока, но ответом послужил лишь звук рвущейся материи.
Мужчина одним рывком сорвал с меня трусики, бросив клочок розовой ткани на пол.
– Вильям! Ты в своём уме?! Прекрати-и-и! – я всхлипнула от страха, не понимая, что он творит…
Одна рука сводного брата удерживала меня за обнаженную попку, в то время как вторая потянулась к ремню на джинсах.
Поняла это по характерному звуку расстегивавшейся молнии на ширинке…
– Умоляю, не надо… Только не так! – зажмурилась, пронзая зубами нижнюю губу.
Тяжелая ладонь брата до боли стиснула ягодицу. Всхлипнула, ощущая, как дрожат мои коленки.
– Ты этого добивалась? Да? Ну, получай! – прохрипел он, надрывно посмеиваясь.
– Вильям… – губы затряслись, а на глаза начали наворачиваться слёзы.
Сильнее свела бёдра, пытаясь вырваться, но хватке родственничка мог позавидовать даже предводитель прайда львов. Мгновение – и каждая мышца на теле напряглась: от кончиков пальцев до низа живота будто пропустили ток. Я взвизгнула, почувствовав прикосновение чего-то прохладного к своей нежной коже.
– Это что?! РЕМЕНЬ?! – выкрикнула изумленно.
– Ты давно заслужила хорошую порку! – отозвался он повелительно, в ту же секунду повторив свою экзекуцию. – Жаль, что папочка с детства не выбил из тебя всю эту дурь!
– Отвали, извращенец! – кричала, брыкаясь, стараясь изо всех сил выбраться из западни.
– Твои детские выходки уже сидят в печенках! Как бы сильно я этого не желал, запомни, Мона – ни одна девчонка не заставит меня плясать под свою дудку! Уясни себе это, наконец… – произнёс срывавшимся голосом, сильнее прижимая меня к подоконнику.
– Да пошёл ты! – пихнула родственничка локтем, ощутив всю его ярость на своей заднице. – Ай, мне бо-о-ольно! – всхлипнула, вдруг почувствовав, как на смену хлесткому удару ремня пришло кардинально противоположное ощущение.
Вильям стал трогать меня, сглаживая место удара ладонью. Кончики длинных пальцев мужчины скользили вперёд и назад, блуждая рядом с узким входом. Щёки горели от стыда. Во мне боролись желание, страсть и безумная ярость. Но все слова испарились с языка, когда он ещё раз легонько задел обнаженную плоть прохладной пряжкой люксового ремня. На этот раз просто скользил им по коже, вызывая дрожь желания в самых потаённых местах.
– Ау-у-ч… – вздрогнула, сведя лопатки вместе. Сводный брат вдруг навалился на меня, упираясь в попку внушительным стояком.
Даже через трусы чувствовалось, насколько он горячий и твёрдый. От мысли о том, что он видит мою голую задницу, бугорок клитора дернулся, а маленький розовый бутончик стал увлажняться.
– Отпусти, или я всё расскажу родителям… – пропищала, гулко сглотнув.
Ещё один хлесткий удар, и я вздрогнула в момент, когда блондин просунул руку между ног, накрывая складочки ладонью.
– И об этом тоже расскажешь, капризуля? – его горячие губы коснулись моего затылка, и, чтобы не застонать, пришлось стиснуть зубы. – Твоя мама очень обрадуется, когда узнает, как твоя аппетитная попка трётся о мой член…Но ты ведь сама напросилась… Так ведь? – прошептал он, с таким шумом втягивая воздух, будто принюхивается ко мне.
Закрыла глаза, упиваясь тем, как теплые губы ласково скользят по моим волосам, а горячее дыхание щекочет шею. Я впала в транс, непроизвольно открывшись навстречу умелым пальцам. Немного развела ноги, позволяя Вильяму настойчивее гладить меня там.
– Я всё расскажу… Тебя… Тебя… – голос дрогнул, сорвавшись в пропасть.
– Но я ведь не железный, малышка… – его губы скользили вверх-вниз, заставляя вереницы мурашек разбегаться от затылка по позвоночнику ниже и ниже. – Невоспитанная девочка вздумала совать руки в глотку к голодному хищнику? А, Симона? – подначивал сводный брат, продолжая упираться в меня своей выдающейся твердостью. – Ну так и я могу засунуть палец очень глубоко… – хрипло рассмеявшись, изрёк родственник, неотрывно выписывая круги по набухшим складкам.
– Закрой свой рот… – выдавила из последних сил, тихонько елозя грудью по теплому дереву подоконника.
Кончики пальцев наглеца продолжали медленно дразнить набухшую горошинку клитора. В каждом его прикосновении сквозила расслабленная уверенность опытного мужчины. Я обожала в нем эту обезоруживающую хладнокровность, и теперь сама попала под действие чар светловолосого полубога.
– А-а-о-уу… – всхлипнула, ощущая, как позвоночник прошиб холодный пот.
Искуситель сдержал своё слово, медленно погружаясь в узкую щель. Закрыла глаза, втягивая ноздрями волнующий запах марокканской мяты, исходящий от его горячего поджарого тела. Низ живота горел огнём, а грудь распирало от сладкого томления. Пыталась свести ноги вместе, но тщетно – ненасытный палец продолжал, не спеша, растягивать меня, заставляя постанывать от заполнявших тело ощущений. Вильям тихо посмеивался, опустив губы на мою взмокшую шею.
– Малышка, так и знал, что ты ещё не тронута… – сводный брат шумно сглотнул, порхая языком по коже. – Вот ведь повезёт кому-то…
– Извращенец… – стала тереться попкой о его стальной стояк, услышав около самого уха тихий надрывный хрип, больше похожий на рёв огромной дикой кошки.
Умелые пальцы стиснули клитор, а прохладная пряжка ремня вдруг снова прижгла ягодицу. Внизу живота что-то взорвалось. Попыталась сжать бёдра, но его рука до сих пор ненасытно трогала, не давая пошевелиться. Я задрожала всем телом, словно от приступа эпилепсии.
