Маурин Ли - Лэйси из Ливерпуля
Как только они поели, Лулу поинтересовалась, не станет ли Элис возражать, если она вернется на Перл-стрит.
— Я хотела бы провести вечер с мамой. Она выглядит хорошо, правда? Намного лучше, что я ожидала. Немного похудела, вот и все.
— Твоя мать всегда из всего устраивает представление, Лулу. Я бы не хотела внушать тебе надежду, что она будет на свадьбе. Это все-таки достаточно далеко, на другой стороне Уоррингтона. Если не считать больницы, она уже несколько месяцев никуда не выходит.
Чудесные голубые глаза Лулу наполнились слезами.
— Она всегда так искрилась жизнью, моя мама. Она была единственной, кто одобрил мой брак с Гаретом. Все остальные сочли его глупостью. И еще она поддержала нашу идею уехать в Нью-Йорк.
— Она увидела, что ты делаешь то, что ей хотелось сделать самой, — с грустью заметила Элис. — Но, как бы то ни было, поедем, дорогая. Я сама намеревалась провести вечер на Перл-стрит. Ты увидишь, как дом буквально разваливается на части.
* * *
В субботу, в день свадьбы, шел тяжелый, обложной дождь. Небо было унылого, свинцового цвета, затянутое облаками, без каких-либо признаков голубизны.
Лулу вышла из своей комнаты в еще более великолепном наряде, чем тот, в котором она прибыла: из шелка апельсинового цвета, с вышивкой по корсажу и длинными, свободными рукавами. На ней была маленькая бархатная шляпка с вуалью.
— Рядом с тобой я выгляжу очень тусклой и неинтересной, — заметила Элис, глядя на себя в зеркало в коридоре; сама она надела простой голубой костюм и обычную шляпку, украшенную цветами.
— Ты выглядишь замечательно, бабушка. Я не помню такого случая, чтобы ты выглядела плохо.
Молодая и пожилая женщины нежно поцеловались. Элис улыбнулась.
— Это очень мило с твоей стороны — говорить вот так, но не могу не обратить твое внимание на то, что цвет моих волос очень похож на цвет неба за окном.
— И все равно ты выглядишь замечательно. Хотелось бы надеяться, что я буду выглядеть так же, когда у меня поседеют волосы.
— Лестью всего можно добиться, Лулу. Я изменю свое завещание в твою пользу, как только вернемся. Нам лучше поспешить. Кортеж прибывает на Марш-лейн в половине одиннадцатого, и я обещала показаться в парикмахерской до нашего отъезда.
Для гостей был нанят экипаж. Мужчины остались довольны: им не понадобятся их машины, так что пить они могли, сколько влезет.
Элис припарковалась напротив дома Лэвинов, входная дверь которого была распахнута, несмотря на дождь. Она помахала рукой Фионе и Джерри, которые тоже только что приехали; живот Фионы выглядел таким большим, будто она ожидала сразу десятерых детишек.
— Скажи матери, что я загляну на минутку на Опал-стрит и сразу же вернусь обратно, — попросила она Лулу. — Передай мне, пожалуйста, вон тот зонтик в отделении для перчаток, спасибо, дорогая.
— О, вы просто великолепно выглядите, — воскликнула Пэт-си О'Лири, когда Элис вошла в салон. Волосы у Пэтси уже обильно посеребрила седина. Ее дочка Дэйзи — та самая девочка с длинными блестящими локонами, так никогда и не появилась на сцене, когда выросла. Теперь Пэтси без конца хвасталась многочисленными талантами своих внуков и внучек. Пэтси по-прежнему действовала Элис на нервы, но несмотря на это, она полюбила женщину, которая проработала на нее добрых четверть века.
Элис кивнула головой остальным своим сотрудницам и пообещала принести им по кусочку свадебного пирога в понедельник. В большинстве своем вокруг были новые лица. Сколько сотрудников прошло через ее салоны за эти годы? А сколько клиенток? Сколько волос подверглось перманентной завивке, было вымыто шампунем, подстрижено и уложено, выкрашено в другой цвет?
— Ах да, кто-то звонил насчет квартиры наверху, — вспомнила Пэтси. — Мужчина. Не знаю, откуда он услышал о ней. Я сказала ему, что она еще не сдается. Ее нужно привести в порядок.
— Да, нужно найти кого-нибудь, кто занялся бы этим делом, — пробормотала Элис. — Я собиралась сделать это уже сто лет назад. С тех пор как съехал последний квартиросъемщик.
— Ну, вам ведь было чем заняться, правильно?
— Собственно говоря, было бы неплохо и здесь все покрасить. — Она бросила взгляд на стены, с которых кое-где отшелушивалась краска. — Раньше я и не замечала этого, подумать только. Я ведь все время занята работой. — Ее обеспокоило то, что парикмахерский салон ветшал у нее на глазах, как в свое время у Миртл Риммер, ее место могла занять более молодая женщина, которая снова привела бы его в идеальный порядок. Внезапно она рассмеялась.
— Что там смешного? — поинтересовалась одна из клиенток.
— Ничего особенного. Я тут вдруг нафантазировала себе, и получилась довольно мрачная картина.
— Сейчас не время предаваться мрачным раздумьям, — сказала Пэтси. — Сегодня ваш единственный сын женится.
— Да, так оно и есть. Ну, мне пора.
Орла нарядилась в кремовое платье, которое Лулу привезла ей из Америки. Тонкий материал облегал выпуклость ее живота, и Элис ощутила беспокойство за крошечного ребенка, свернувшегося калачиком под тонким слоем плоти и хрупких костей.
На этот раз Орла выглядела очень усталой. Кроме Микки, в доме больше никого не было. Должно быть, все остальные ждали в экипаже.
— Как бы мне хотелось поехать с вами, мама!
— Мне тоже, милая. Мне тоже.
— Мы собираемся классно провести время, совсем как в старые времена, — с воодушевлением заявил Микки, но Элис уловила в его голосе нотку отчаяния. — Мы останемся одни и посидим в тишине. Сегодня после обеда по телевизору покажут футбольный матч.
— Ты видела детей, мам? Наших детей. Разве не замечательно выглядит наша Лулу в том своем платье? Как смешно и непривычно думать о том, что скоро я стану бабушкой. А Мэйзи-то надела мини-юбку — надеюсь, семья Викки будет не слишком шокирована. Юбка едва прикрывает ее сзади. — Губы у Орлы искривились, и Элис догадалась, что она пытается рассмеяться. — Как раз такую я бы и надела в ее возрасте. У мальчишек новые костюмы — держу пари, ты сообразила, откуда они взялись. Ох, мам, я так горжусь своими детьми.
— И я горжусь своими, в особенности вот этим. — Она нежно погладила дочь по лицу. — Ты ведь знаешь, что Кормак и Викки собираются заглянуть к тебе попрощаться, прежде чем отправиться на отдых в свой медовый месяц? Викки не будет снимать свое подвенечное платье, так что ты увидишь их во всем блеске — ты слушаешь меня, дорогая?
Кажется, Орла не реагировала. Испуганная, Элис прикоснулась к ее руке, в глазах Орлы засветилась мысль, и она остановила свой взгляд на лице матери.
