Эвелина Пиженко - Звезда по имени Любовь
«А что я должна была сделать? Ты поставил мне условие… Но ничего не предложил взамен, ничего не объяснил…»
«Я и сейчас не могу тебе ничего предложить… кроме совместного проживания. И, всё же…»
«Мне ничего от тебя не нужно, — она резким движением оттолкнула его руку, — и вообще, спать пора. Будильник я завела».
«Есть одно обстоятельство… — неожиданно он тоже сел в постели, обхватив руками колени, — правда, оно ничего не даёт в материальном плане… поэтому я не говорил тебе ничего раньше…»
«Какое обстоятельство?» — Любаша невольно замерла.
«Люблю я тебя, Люба. Сильно люблю… И никуда не могу от этого деться. Да и не хочу…»
«Раньше ты не говорил…»
«Мужчина в моём возрасте должен не говорить, а делать. А я ничего не мог тебе дать…»
«Не мог дать?! — неожиданно для самой себя Любаша повернулась к нему всем корпусом, — А ты мог меня спросить, что мне важнее — что-то получить от тебя, или услышать?! Ты ведь хотел просто сожительницу — я и была твоей сожительницей! Но ты сам этого хотел… Сам!»
«Наверное, ты права… — его рука снова потянулась к ней, — Любаша… Ну, прости меня… Плохо мне без тебя, понимаешь? Люблю я тебя… люблю…»
«Зато я тебя не люблю…»
Они так ни до чего и не договорились. Люба не понимала, что с ней происходит… Обида на Егора накатила так внезапно, что она даже не могла сообразить, что послужило причиной — то, что он так поздно признался ей в любви, или то, что он снова ей ничего не объяснил о своих отношениях с бывшей женой, или ещё что, но, так или иначе, она чувствовала непреодолимое желание разрыдаться прямо здесь, в постели, во весь голос, а, ещё лучше — размахнуться подушкой и со всей силы обрушить её на голову Егора…
Кое-как успокоившись, она отвернулась и сделала вид, что уснула, но так и лежала до тех пор, пока не прозвонил будильник. Егора в командировку она всё же проводила; напоив чаем на кухне и закрыв за ним дверь, снова легла в постель и уснула, на этот раз крепко и надолго.
Вспоминая сейчас события сегодняшней ночи, Люба не переставала удивляться самой себе… Что произошло с ней, от чего случилась эта явная истерика?.. Нет, она совсем не любит его… Она даже не вспоминала о нём всё это время, пока жила одна… Почему же тогда так защемило сердце, когда вчера вечером Егор и Ритка вдвоём остались на кухне? Что это — ревность?! Нет, не может быть… Это просто каприз. Да, она рада была снова увидеть Егора… С самой их первой встречи она не воспринимала его как чужого человека, и два месяца совместной жизни только укрепили её отношение к нему. Да, он именно — не чужой… Но ведь и не любимый…
Ерунда это всё. И то, что было сегодня ночью — тоже ерунда. В конце концов, она — взрослая девушка, и ей хочется мужской ласки… Егор — замечательный любовник, если уж на то пошло, Даня ему и в подмётки не годится. В отличие от него, Егор думает не только о себе… он ласковый, внимательный… Зачем встречаться с кем попало ради секса, если есть знакомый, почти родной, мужчина?..
Да, она не против, если Егор останется её любовником… Так даже интереснее, романтичнее… Вопрос — захочет ли он быть лишь любовником время от времени?..
Впрочем, это неважно… Не захочет — потеря будет отнюдь не велика. Вон сколько вокруг мужчин… Она ведёт себя слишком закрепощённо, вот они и не падают к её ногам… Нужно быть свободнее. Да, так и есть… Нужно быть свободнее, и она не останется одна. Свет не сошёлся клином ни на Данииле, ни на Егоре…
— Ну, как ночь прошла? — Ритка встретила Любашу на кухне многозначительной улыбкой.
— Нормально, — буркнув в ответ, Люба сразу отвела глаза, — у нас что, кофе закончился?
— Угу, — перевернув пустую банку из-под «Якобса», Рита демонстративно постучала ею по столу, — последний вчера с твоим выпили ночью.
— Ясно, — потянувшись, Любаша открыла навесной шкафчик, — придётся чай пить.
— А лихо ты его в постель уложила… Испугалась, что я воспользуюсь? — ироничная улыбка не сходила с Риткиных красивых губ, — Он даже глотка не успел выпить…
— Два часа сидел… мог бы и выпить.
— О… да мы время засекали?..
— Больно надо. Просто ему утром в командировку, выспаться надо было. Он только поэтому и остался, чтобы домой не тащиться.
— Угу… Слышала я, как вы спали… Диван ходуном ходил.
— Ты в студию сегодня едешь? — ей надоели Риткины недвусмысленные намёки, и Люба решила переменить тему.
— Угу, — уже в который раз кивнула соседка, — у меня сегодня репетиция.
— Что за репетиция?
— Так, кое-какой репертуарчик себе подобрала. У одного знакомого скоро юбилей, просил спеть.
— Заплатит?
— Обещал… Но он такой жмот, что на много рассчитывать не приходится. Кстати… А твой тебя назад не зовёт?
— А что? — Люба впервые за утро подняла взгляд на Ритку.
— Да просто… Ничего мужичок… Я вчера вблизи посмотрела, очень даже ничего… Думала, за тот случай с ДПСниками на меня наедет, а он — ничего… Даже не вспомнил.
— Ну, и о чём вы разговаривали? — Любаше плохо удался безразличный тон, — Я думала, разбирались, кто виноват…
— Да ни о чём. Так, мелочи какие-то…
— Какие?
— О… да ты никак ревнуешь?! — Ритка неожиданно громко расхохоталась, — Если ревнуешь, чего жить к нему не возвращаешься?
— Не твоё дело. И не ревную я. Говорю же, ему рано вставать нужно было.
— Слушай, а как он в командировку-то поехал? Ни вещей, ни сумки…
— За ним машина служебная заехала. Завезли домой…
— А его авто где? — Рита подошла к окну и удивлённо выглянула во двор, — Здесь, что ли, оставил?
— Да, здесь. Он послезавтра уже вернётся, заберёт. Ключи вот оставил на всякий случай.
— Интересно, его лишат прав, или откупится?..
— Говорит, лишат. Если бы не телерепортаж, мог бы откупиться, а так… Весь город видел.
— Да уж… — Рита нахмурилась, вспомнив недавние события, — Нарисовались, называется. Мне теперь тоже лишение светит… Про штраф вообще молчу… Финансовая катастрофа.
— Может, тебе работу поискать?
— У меня другие планы… — Ритка внезапно снова ухмыльнулась, — Вот возьму, и у веду твоего Егорушку…
— Уводи… — Люба снова попыталась принять безразличный вид, — Тем более, он не мой.
— Не боишься?..
— Нет.
— Да ладно… Я пошутила. Да и он на тебя запал… Ну, если только его твоей травкой отворотной напоить.
— Травка мне для других целей нужна.
— А, если кто-нибудь попросит продать за хорошие деньги? Что, не продашь?..
— Я её сестре обещала.
— А если за очень большие деньги?..
— Ни за какие. Мне сестра дороже.
