Aндрей Жвалевский - Противофаза
Последние полчаса я просто изнывала, совершенно не представляя, что делать дальше.
– Может, мы уже пойдем? – игриво подмигивая спросил Андрей.
– Да, конечно.
Нога за ногу я выволоклась из ресторана.
– Подожди меня здесь, я машину поставил на соседней улице, сейчас подъеду.
Это был мой шанс! Как только он скрылся за углом, я рванула в противоположную сторону, какими-то переулками вылетела на Тверскую, но до метро по инерции бежала не останавливаясь. Перевела дух только в вагоне.
Я не испытывала никаких угрызений совести, честно говоря, я вообще ничего не чувствовала. Только сейчас я начала соображать, что если это был не Сергей, и вся моя пламенная переписка была не с ним, то что сейчас делает настоящий Сергей, я не знаю. По телефону мы последнее время совершенно не разговаривали. Он даже не поинтересовался, когда я приезжаю и нужно ли меня встречать.
Дома у Наташи я первым делом налила себе водки. Вторым – кинулась к компьютеру и написала Сергею письмо, о том что приезжаю завтра, но встречать меня не нужно, поеду сразу на выставку, а вечером позвоню. Третьим – дрожащими руками открыла ящик, с которого писала Андрею, и удалила его. После этого свернулась калачиком на диване и стала ждать подругу. Так и уснула.
**
Приехал заранее. Запарковался подальше – не хватало провалить тщательно продуманную комбинацию из-за того, что Катя узнает мою машину. Подняв воротник, принялся кружить, пока не занял идеальную позицию для наблюдения.
Через полчаса я замерз. Моя знакомая незнакомка все не объявлялась. Это было не в Катиных традициях. Она могла опоздать на 10-15 минут, но не больше. «А вдруг она пришла, а я ее отсюда не вижу? – вдруг сообразил я. – Стоит, небось, мерзнет». Я, забыв о скрытности и эффекте неожиданности, принялся бродить меж людей, высматривая рыжую челку. Кати негде не было.
Я так нервничал, что не среагировал, когда меня позвали. С другой стороны, я всегда медленно реагирую, когда меня называют Андреем.
– Андрей? – вопросительно повторила дамочка бледного вида. – Я Катя. Мы с вами переписывались.
Я оцепенел.
– А я смотрю: вы или не вы, – тетка напряженно улыбнулась. – То есть ты. Я непонятно себя описала, да? Вот смотрите… смотри: синий платок, рыжая челка, сапоги фасные.
Я продолжал изображать памятник дочерям Лота.
– Ой, я, наверное, обозналась.
– Да нет, – очнулся я. – Все правильно. Я Андрей. Вы Катя. Я просто опоздал, извините.
«Зачем я вру? – в панике пронеслась мысль. – Она же сказала, что заметила меня!»
– Работа, – продолжал я тем не менее импровизировать. – Совещание. А потом важная встреча.
– А, – сказала Лжекатя, – понятно. Мы помолчали.
– Много работаете? – продолжила беседу дама. – Устаете?… Устаешь?
Тут я заметил, что бедолага от холода даже не синяя, а зеленоватая. Ее следовало немедленно отогреть. И накормить.
– Что мы тут стоим? – я с облегчением взялся за решение конкретной проблемы. – Поехали перекусим. У меня тут машина за углом.
В салоне мы практически не разговаривали. На робкие попытки девушки начать разговор я отвечал бодро, но, по-моему, невпопад. Серия больше чем из двух вопросов-ответов не получалась. В тепле ресторана стало немного полегче. Я даже смог рассмотреть объект моей эпистолярной страсти. Это было худое, потрепанное жизнью создание. Изо всех сил Катя-новая пыталась выглядеть непринужденной, но только после второго бокала мерло она перестала путаться между вы и ты. Волосы были, конечно, рыжие, но… Такого рыжего в природе не встречается. Подобный оттенок можно получить, только тщательно вымочив паклю в перекиси водорода и залив ее очень искусственным (то есть крайне неестественным) красителем.
У моей Кати рыжесть была не цветом волос, а состоянием души, темпераментом и жизненной философией. Новенькая носила свою рыжесть как паранджу.
Все остальное тоже подействовало отталкивающе. Хотя потом я пытался восстановить, чем мне не угодила ее внешность – и не понимал. Все там было в порядке. И лицо, и грудь, и ноги, как писал классик, пока не попал в руки литературного редактора. И говорила она что-то умное. Даже, наверное, смешное. Помню, в некоторых местах я посчитал необходимым улыбнуться. В ответ бедняжка хохотала с такой готовностью, что хотелось плакать.
Я, наверное, очень обидел ее, когда, получив счет, прервал на полуслове и поинтересовался:
– А ты где остановилась? Давай отвезу. Завтра выставка начинается, у меня много дел.
Катя-новая почему-то предпочла метро. За что я был несказанно ей благодарен.
В башке творился такой кавардак, что я даже вымыл дома пол и вытер пыль с книг.
**
Наташка заявилась домой в час ночи и разбудила меня громким чертыханием, потому что споткнулась о мою сумку.
– О! Ты здесь? Впрочем, я так и думала.
– Почему?
– Потому что сюрпризы с мужиками не проходят.
Они не въезжают в ситуацию и сразу начинают злиться. Потом, конечно, простят и все такое, но радость уже не та…
– Это был не Сергей.
– О! А Сергей знает, что это был не он?
– Про Сергея я вообще ничего не знаю.
– Круто. Водку будешь?
– Завтра ж на охоту… то есть на работу.
– Делов-то. Давай, рассказывай все по порядку.
Я рассказала. Наташка слушала молча. Верный признак того, что моя глупость перешла всякие разумные границы, раз она даже не язвит.
– Бедный Андрей,- наконец сказала она,- два месяца ожидания коту под хвост. Кстати, ты хоть представляешь себе, сколько стоит ужин в том ресторанчике?
– Слава богу, нет.
– А что вы хоть ели?
– Не знаю. Мороженое.
– По-нят-но. Мороженое… Это наверняка было самое дорогое мороженое в твоей жизни.
– Знала бы, не ела. Оставила б на память.
– Ладно, так ты у меня будешь жить?
– Не знаю. Завтра позвоню Сергею, скажу, что приехала, и буду ориентироваться по ситуации.
– Да уж. Ты у нас видный ориентирщик. Зато не скучно. Удачно я все-таки тебе мужика нашла, теперь на всю жизнь есть занятие.
И Наталья бодро удалилась во вторую комнату, подгоняемая летящими вслед подушками.
На выставку мы с утра приехали вдвоем с подругой. Коллеги смотрели на меня с сочувствием, хотя они уже привыкли к тому, что в Москве на выставках я, мягко говоря, не всегда высыпаюсь. Я подождала до одиннадцати часов, чтобы не разбудить Сергея, и трясущимися руками набрала его номер.
– Да! Катя?
– Да. Катя. Я приехала. Я на выставке…
– Я тебя вечером заберу.
– Хорошо. В семь.
– До встречи.
